– Я встречусь с ними, – игриво предложила Сибил. – Телевизионщики меня обожают. И пресса тоже. Я не хочу показаться нескромной, но после фотографии на обложке журнала мне не дают прохода.

– Ни в коем случае, – сказал Крис и взял гроздь винограда.

– Почему? – расстроилась Сибил.

– Потому что с ними буду говорить я, пять минут, – он повернулся к Соколу. – И, пожалуйста, предупреди их, что я не собираюсь рассказывать о «Дикарях», Баззе, Докторе Хеде и о ней, – он жестом показал на Сибил.

– Чем же я провинилась? – обиженно добивалась Сибил.

– Моим поклонницам это не понравится.

– Какая глупость!

– Думаю, и мужчинам, которые обожают твои фото, наша связь не по душе. Когда человек выступает в одиночку, он выглядит сексуально. Я это давно знаю, – Крис затолкал в рот целую гроздь винограда. – Так делают в одном французском фильме, – объяснил он, пережевывая. – Они едят виноград только так.

Сокол старался не обращать внимания на бестактное поведение своего клиента. Ох уж эти рок-звезды! Все одинаковы. Уличная шпана, у которой появились деньги, но манеры остались прежними.

Нортон Сент-Джон облегченно вздохнул.

– Может быть, покончим с этим сразу? Журналисты уже собрались.

– Хорошо, идем со мной, Сокол. А ты, Сибил, оставайся здесь и не смей перечить.

Девушке хотелось поспорить. Это было написано на ее хорошеньком лице. Калифорнийские красотки всегда добивались своего, а Крис, по мнению Сибил, поступал несправедливо.

Максвелл Сицили вернулся на рабочее место. Никто не заметил, что он отсутствовал двадцать минут. Вот что значит все время быть начеку.

Но его тут же разыскала Хлоэ.

– Пошли, – сказала она, таща его за рукав. – Пойдем, послушаем репетицию Бобби Манделлы.

– Я на службе, – ответил он и отстранился.

– Все нормально, я разрешаю тебе отдохнуть десять минут. «Эта женщина – наказанье Божье. Лучше бы ей отстать. Нельзя, чтобы толстая стерва помешала планам».

– Мне нужно вам кое-что сказать. Я женат, – мгновенно придумал Максвелл.

Хлоэ без колебаний заявила:

– Наверное, жена не понимает тебя?

– Наоборот, понимает, – быстро ответил он.

Ее пухленькое лицо скривилось от огорчения, но ничто не могло остановить Хлоэ.

– Что-то не видно обручального кольца, – обвинила она. Максвелла распирало от злости:

– Кому нужны эти символы?

– Наверное, вы и вовсе не женаты. В личном деле, которое ты заполнял, нанимаясь на работу в ресторан, записано, что ты – холост. Как же так? Может, вы оба хиппи?

Эта женщина просто напрашивалась на то, чтобы ее уничтожили.

– Возможно, и так.

Хлоэ скорчила гримаску, так что показались кривые зубы.

– Лучше послушай меня, Джордж. Пока ты официально не женат, все можно, – и она опять схватила его за руку. – Пойдем на репетицию Бобби Манделлы. Это приказ руководства.

– Он просто невероятен, – вздохнула Труди, наблюдая за репетицией Бобби Манделлы и вслушиваясь в его зычный голос.

– Да, – пробормотала Рафаэлла, – это так.

– По-моему, он впервые будет выступать перед публикой после несчастного случая.

Рафаэлла кивнула.

– Вы знакомы? – осмелилась спросить Труди.

– Да, были когда-то…

Что за ответ? Люди либо знакомы, либо нет.

– Ну… – сказала Труди. – Я никогда не была на его концертах, но много слышала о сексуальности Бобби Манделлы. Теперь ему придется измениться.

Рафаэлла даже не потрудилась ответить. Она слишком радовалась, что опять видит этого человека. Бобби отлично выглядит. Слава Богу, он сумел пережить все.

Спид не верил своим ушам. Он выбрал тихую улицу, на которой экономка-мексиканка из богатой семьи, уехавшей на каникулы в Европу, организовала бордель. На нее уже целый месяц работали три девушки. Вот это да. Значит, улица кишела пороком. Полиция хотела знать все. Об экономке. О девочках. Даже о клиентах. Спид попал под третью категорию.

Наконец, после нескольких часов перекрестного допроса, ему разрешили позвонить адвокату. Спид знал об одном мошеннике, бравшем большие деньги, но работавшем очень быстро.

– Вытяните меня отсюда, – умолял он по телефону. – И как можно быстрее.

– Мы собрались всей семьей, – недовольно заявил адвокат, раздумывая, как такой дерьмовый клиент достал его домашний номер телефона.

– Мне плевать, если вы даже с президентом! Вытащите меня, – орал Спид. – Я заплачу вдвое, втрое больше, только сделайте это.

Для любовного жанра

Нужна настоящая женщина.

И вот… милая… наконец-то появилась ты…

Бобби пел очень легко, сберегая силы для концерта. Он просто хотел убедиться, что музыканты, нанятые на вечер, знают аранжировку и все звучит хорошо. Сара предупредила, что на репетицию придет Рафаэлла.

– Пусть послушает, – сказал он. – Пора встретиться с людьми. А сегодня как раз подходящий случай.

Бобби чувствовал себя сильным и готовым ко всему.

Он успешно преодолел первое испытание. Встретился с Новой. Все прошло быстро, но остался неприятный осадок.

Сара промолчала. Когда Бобби попросил, она быстро увела его. Жаль, что она ничего не сказала. Язвительное замечание лучше, чем молчаливое страдание.

Эти мысли беспокоили Бобби, когда он пел.

Интересно, здесь ли Нова?

«Прекрати думать о ней».

А где Маркус? Слушает ли его этот сукин сын? Бобби забыл слова, дотронулся до темных очков и постарался сконцентрировать все внимание на музыке. Но это было нелегко.

Вики нравилась шумиха в имении. До этого дня жизнь текла ужасно скучно, а теперь можно подышать воздухом свободы. Как только все кончится, она накрасится, наденет самое красивое платье, сходит куда-нибудь и ляжет в постель с мужиком.

Шла репетиция Бобби Манделлы. Какой голос! Да и парень ничего! Вики бы от такого не отказалась.

Ухмыляясь про себя, она заметила Максвелла Сицили с рыжеволосой шлюхой, державшей его под руку.

Вики остолбенела. Максвелл не говорил о том, что в этом деле еще кто-то замешан. Черт подери! А может, она просто ревнует?

– Мне нужно переодеться, – сказала Нова Ситроэн мужу. – Скоро приедут гости. Может, поступишь так же?

Маркус внимательно смотрел на жену. Без сомнений, она еще очень привлекательна. Даже в сорок Нова не потеряла соблазнительную пикантность, которая привлекла Маркуса много лет назад в Гамбурге.

Если бы мир узнал, кем была элегантная миссис Ситроэн, когда они познакомились! Шлюхой. Куртизанкой. Ей хорошо платили за высокий профессионализм. Искусством любви эта женщина владела в совершенстве.