Потом словно вспомнил о подругах.

– Ну что, довольны? – прорычал.

Подруги не знали, что ответить.

– А теперь катитесь отсюда и забудьте, что тут вообще появлялись! Живо!

Он даже не взял с них очередную стодолларовую купюру.

Подруги тронулись в направлении выхода с кладбища. На полпути Светлана замерла.

– Что? – спросила Александра шепотом.

– Давай посмотрим, что он будет делать, – предложила Светлана.

– Предполагаю, что не в милицию звонить.

– Этот вариант, конечно, исключен, – хмыкнула Светлана. – Мы тоже не будем. И он прекрасно понимает, что не будем. Иначе не стал бы при нас шарить по их карманам.

– Не стал бы… Но кому-то он сейчас позвонит.

– И нам нужно знать заранее кому.

Поскольку листва еще не опала, а насаждений на кладбище было много, подруги нашли где спрятаться, чтобы следить за аллеей, ведущей к нужной им могиле. Александре, правда, было не очень легко прятаться, но ее красно-желтая куртка очень подходила под цвет листвы.

Минут через десять сидения Светлана сказала шепотом, что сходит на разведку, проведает, чем занимается бугай.

– Только осторожно! – прошептала Александра.

Светлана стала перебегать от куста к кусту и вскоре исчезла из поля зрения Александры. Саша уже жалела, что они не заняли место поближе к парню, чтобы наблюдать за его последующими действиями, хотя это было бы опасно и он, наверное, сразу же их заметил бы.

Светланы не было минут двадцать пять. Александра уже начала нервничать, прикидывая, что делать, когда подруга внезапно появилась.

– Ну? – прошептала Александра, одновременно сгорая от любопытства и трясясь от страха.

– Гроб он закрыл и убрал обратно под плиту, – сообщила Светлана. Сидит на плите (дыра у него как бы под ногами), курит. Морда недовольная и обеспокоенная. Лопата и кол-крюк лежат рядом.

– Звонил кому-то?

– При мне – нет. Но явно звонил раньше. Не просто же так он там рассиживается? Будем ждать.

Ждать пришлось еще минут сорок. За это время Светлана прогулялась в направлении ворот (держась подальше от пешеходной аллеи), огляделась. Как раз когда она возвращалась к месту укрытия, послышался визг тормозов. К воротам подъехали то ли две, то ли три машины. Светлана поспешила присоединиться к Александре.

– Смотрим.

Вскоре мимо них прошествовала группа молодых людей вполне определенной наружности. Парни эмоционально переговаривались, в основном матом. Если бы подруги не знали, о чем они могут так эмоционально говорить, то вряд ли поняли бы, что их всех настолько сильно взволновало. Правда, совершенно не поняли, кому парни угрожают.

– Я опять схожу взгляну, – прошептала Светлана.

– Света, опасно!

– Сидя здесь, мы ничего не узнаем. А тебе нельзя идти – ты слишком большая. Не волнуйся, я буду осторожна.

И Светлана скрылась в зарослях растительности. Александра сидела, как мышка, вернее, очень большая мышь. До нее доносился отдаленный гул голосов. Парни разговаривали громко, правда, на таком расстоянии отдельные слова все равно было не разобрать.

Потом голоса стали приближаться. Светланы не было. Парни подходили ближе. Еще ближе. Ни Светланы, ни ее голоса. Она бы, наверное, подала Александре сигнал, если бы ее скрутили и вели с собой. Александра сжалась в кустах. Парни проходили мимо нее. Они несли с собой гроб. Закрытый. Матерились. Бугая-могильщика с ними не было. Светланы тоже.

Что делать? Идти назад? Неужели они ее?.. Но выстрела не было. Точно. Александра бы услышала. Хоть мог быть пистолет с глушителем. Или они могли Светку… ножом. Руками. Эти быки шею могут и голыми руками свернуть. Но… Светка бы кричала. Светка бы просто так не далась. И что делать Александре?! Нестись за парнями? Назад к могиле? С бугаем она, пожалуй, сразится на равных. Обучали же ее каким-то приемам в институте. Ведь он может прямо сейчас закапывать Светку в…

Тогда Александра пойдет в милицию и все расскажет. Начальник отделения ее знает. И у других милиционеров дети учатся у них в школе. И в прокуратуре Юрочка работает. И фээсбэшник Анатолий Степанович визитку оставил. И даже в ОБНОНе теперь знакомый есть. Хотя тут, конечно, дело не для ОБНОНа. Но все равно. Александра подключит всех.

Она уже так себя накрутила, распланировав операцию отмщения, что чуть не подпрыгнула на два метра, когда Светлана дотронулась до ее плеча. Правда, появилась подруга с другой стороны, не с той, с которой должна была бы.

– Ой, Светка! – простонала Александра. У нее по щекам потекли слезы. – Я… Я…

Светлана присела в кустах, они с Александрой обнялись, облобызались и вместе поплакали.

– Забрали они гроб, – наконец произнесла Светка.

– Я видела.

– Я еще сходила к воротам. Знаешь, интересно было, как они его повезут. Представляешь: в джип сзади поставили. Дверцу заднюю открыли, ну… там ведь сзади можно открыть. И поставили. На бок. По косой. Я смотрела. Потом дверцу закрыли, по машинам расселись и поехали. С трупами в салоне.

– А если милиция остановит?

– Откупятся.

Тут на аллейке послышались шаги и тихий свист. Кто-то насвистывал веселую песенку. На кладбище она звучала несколько странновато. Подруги притаились за кустами.

По аллейке шел тот самый бугай. На одном плече нес лопату, на другом – кол-крюк. Физиономия была радостная, шагал бодро, песенку насвистывал. Притаившихся в кустах подруг не заметил, прошел мимо.

Когда он удалился на приличное расстояние, Светка тихо выругалась и зашипела, как змея.

– Все, сволочь, про нас рассказал. И про всех, кто Генераловым интересовался. Нас описал очень точно. И… Сашка, как я сразу-то тебе не сказала? Они поняли, что это мы! И еще спрашивали, точно вдвоем были или где-то третья паслась? Они про Ольгу знают.

– Так…

– По-моему, я одного у Славки видела, когда нас к нему в дом таскали. Хотя не уверена. Эти человекообразные все кажутся на одно лицо. То есть морду.

– Значит, наверное, скоро ждать приглашения от нашего общего драгоценного, – вздохнула Саша.

Александра замолчала на минутку, потом внимательно посмотрела на Светлану.

– Скажи мне честно, что вы тогда с Ольгой ночью делали в Славкином особняке?

Светлана немного помялась, потом выдала:

– Я с ним переспала. Прости, Сашка.

– За что?!

– Ну… я тебе не говорила, чтобы не расстраивать.

– Из-за чего мне расстраиваться-то?!

– Ну, в общем… Кстати, в молодости он был поживее. И не такой толстый. А тут как разделся… Все-таки вовремя я с ним развелась.