Между тем в Калифорнии продолжалась «золотая лихорадка». За короткий промежуток времени захолустные города Калифорнии превратились в крупные мегаполисы. Перепись 1850 года показала, что 92% населения штата — мужчины, причём 73% в возрасте от двадцати до сорока лет. В Сан-Франциско, накануне «золотой лихорадки», население состояло из 600 жителей, а в 1892 году это был современный город с населением 34 870 человек. В Калифорнии единовременно появилось 3500 новых посёлков, которые в основном были населены золотоискателями.

Далеко не все, кто прибыл в Калифорнию после 1848 года, смогли обрести богатство и славу. Основная масса золотоискателей была вынуждена много месяцев терпеть голод, холод, болезни и одиночество. Многие погибли. По статистике двое из десяти золотоискателей, прибывших в 1849 году в Калифорнию, погибли в течение первых шести месяцев. Остальные были вынуждены существовать, зарабатывая 5—10 долларов в день. Однако и эти деньги зачастую не удавалось сохранить. Поскольку почти всё, что было необходимо для жизни, доставлялось с восточного побережья США, цены на товары были астрономическими. Ломоть хлеба, который стоил в Виргинии 4 цента, в Калифорнии стоил 75 центов. Фунт кофе стоил пять долларов, десяток яиц — 3 доллара. И, тем не менее, многие смогли заработать целые состояния.

Встал вопрос, каким образом переправлять золото. Железных дорог ещё не было, а другие пути перевозки по суше были слишком долгими, ненадёжными и опасными. Оставался морской путь. На Панамском перешейке была срочно выстроена железная дорога, и с 50-х годов традиционным считался путь морем из Сан-Франциско до Панамы, где золото и разбогатевших старателей перевозили на атлантическое побережье по железной дороге. Далее пассажиры и груз доставлялись морем в Нью-Йорк. Именно этим путем была переправлена большая часть добытого калифорнийского золота. Однако не все ценности достигли подвалов Банка федерального резерва. Значительная часть драгоценного металла пропала вместе с пароходами, погибшими как в Тихом, так и в Атлантическом океане.

Вслед за калифорнийской, «золотая лихорадка» вспыхнула на другом материке — в Австралии.

О том, что в Австралии могло быть золото, было известно задолго до начала всеобщего безумия. Периодически аборигены приносили европейским поселенцам мелкие золотые самородки. Небольшие залежи были найдены в 1841 году в Синих горах, в 1846 году—в Новом Южной Уэльсе. Однако считалось, что это лишь единичные находки, не имеющие значения. Всё изменилось, когда за дело взялся бывший калифорнийский старатель Харгрев.с В апреле 1851 года, вернувшись из Америки, он решил поискать золото в родных краях, и оказалось, что притоки рек Соммерс-Хилл и Люиспондс также содержат богатейшие золотые россыпи. Затем золото было найдено во многих местах Нового Южного Уэльса и Виктории.

Всего за три месяца было добыто более 70 пудов[5]золота на сумму 70 тысяч фунтов стерлингов. Позже именно здесь будет найден самый большой золотой самородок в истории человечества — «Плита Холтермана», из которой выплавили 93 кг золота

В январе 1852 года несколько колонистов Тасмании после восьминедельного поиска золота возвратились домой и принесли от 3 до 25 тысяч франков в золоте каждый. Это вызвало такой энтузиазм, что в течение следующих шести месяцев четыре тысячи молодых колонистов бросили работу и отправились в Викторию на поиски драгоценного металла.

Другой, не менее вопиющий случай произошёл в декабре 1851 года. Золотоискатели, вернувшиеся с приисков Балларат, потратили в Мельбурне столько денег, что все полицейские ушли из города на прииски. В отчаянии губернатор затребовал из каторжной колонии в Тасмании 200 каторжников. Именно им поручили полицейские функции, не опасаясь, что они сбегут, ведь в этом случае им грозило возвращение на каторгу.

Только на приисках Балларата в короткий промежуток времени было найдено более 700 тонн золота, что стало абсолютным рекордом в истории золотодобычи. И в наши дни Австралия сохраняет одно из первых мест в мире по добыче этого драгоценного металла.

Как и в случае с Калифорнией, в Австралию ринулись толпы золотоискателей. Однако здесь их ждали ещё большие испытания, поскольку этот континент, превращенный Англией в одну большую каторжную колонию, был совершенно необжит людьми. А те, кто там проживал, являлись либо аборигенами, либо, что ещё хуже, каторжниками, приговорёнными к наказанию за самые опасные злодеяния.

Отдельной проблемой была транспортировка найденного золота в метрополию. Зачастую кораблям приходилось совершать кругосветные путешествия, чтобы сначала доставить золотоискателей, а затем с трюмами, полными золота, вернуться домой. Многочисленные бури и штормы, как в случае с клипером «Генерал Грант», приводили к настоящим жизненным трагедиям в этом безлюдном уголке мира. О судьбе многих кораблей, отправившихся в долгое плавание, дома так никогда ничего и не узнали.

Подобная история произошла, например, с деревянным фрегатом «Мадагаскар». Готовясь отправиться в последний рейс, он стоял в заливе Хобсон. После того как на борт поднялись пассажиры, в трюмы судна поместили 68 390 унций золота. Накануне отплытия 11 августа 1853 года на борт поднялись детективы полиции и арестовали нескольких пассажиров, которые оказались грабителями из банды, ограбившей золотоискателей. Несмотря на то что расследование задержало отплытие судна почти на месяц, «Мадагаскар» всё же вышел в рейс в направлении Лондона. Предполагалось, что в начале декабря парусник достигнет английских берегов. Однако после выхода в море его больше никто не видел. В июле 1854 года «Мадагаскар» был официально объявлен пропавшим без вести. Предполагалось, что он мог затонуть от столкновения с айсбергом. Однако это так и не было доказано.

Только спустя много лет женщина, умиравшая в Новой Зеландии, на исповеди рассказала священнику, что она является одной из пассажирок «Мадагаскара». Она была нянькой маленького ребёнка, когда взошла на борт судна. Когда корабль обогнул мыс Горн и вышел в Южную Атлантику, часть команды и пассажиров подняла бунт, убив офицеров и тех членов команды, кого они считали подозрительными. Захватив золото и имевшихся на борту женщин, бунтовщики погрузились в две лодки и подожгли судно. Только одна лодка достигла побережья Бразилии, а вторая пропала в океане. Впрочем, воспользоваться результатами грабежа мятежникам не удалось. Лодка перевернулась в полосе прибоя, и всё золото ушло на дно. Тропические болезни и нездоровый климат расправились с теми, кто выжил. Только двое мужчин и женщина добрались до поселений, где разошлись в разные стороны. Хотя эта история не была подтверждена документально, её можно считать единственным свидетельством судьбы пропавшего парусника.

Такая судьба ждала многие парусники, обслуживавшие австралийские линии, о чем будет сказано ниже.

Вслед за Австралией в 1886 году «золотая лихорадка» вспыхнула на юге Африки, где в районе Витватерсранда были найдены богатые прииски, однако очень быстро все золотоносные прииски попали под власть крупных компаний, и мелкие золотоискатели были вынуждены искать счастья в других местах.