– А что, у миссис Дьюк нет грелки?

– Есть, мисс Сильвер, но я видела, как она прошла в ванную, поэтому проскользнула в ее комнату и оставила грелку там. Она красного цвета. К счастью, они все разные, иначе было бы очень трудно не перепутать их – ведь это никому не нравится.

– Да уж, представляю.

Мисс Сильвер положила свою грелку под одеяло разобранной постели. Потом подошла к двери и закрыла ее.

Эйли удивленно смотрела на нее, держа в руках три грелки. Однако ей предстояло удивиться еще больше. Мисс Сильвер спросила:

– Где вы будете сегодня спать, Эйли?

– В своей комнате.

– Я думаю, что было бы лучше, если бы вы сегодня поспали в комнате мисс Херон.

В темно-голубых глазах появился страх.

– Но, мисс Сильвер…

– Я думаю, что так будет лучше. Я очень вам советую попросить мисс Херон разрешить вам переночевать у нее.

Эйли покачала головой:

– Моему дяде это не понравится.

– Не вижу причины рассказывать ему об этом.

Эйли бросила на нее странный взгляд и опустила ресницы.

– Мой дядя узнает практически обо всем. – Затем проговорила более быстро: – Да в этом и нет необходимости. Я боялась Люка, а его теперь нет.

– Эйли…

Она снова покачала головой.

– Моему дяде это совсем не понравится. Извините, я пойду – грелки остынут.

Мисс Сильвер отошла от двери. Она была удовлетворена по одному поводу, но серьезно обеспокоена по другому. Она посмотрела на Эйли, выходящую из комнаты, и подождала, приоткрыв дверь, возвращения Флоренс Дьюк из ванной.

Услышав то, чего ожидала, она выглянула в коридор.

– Миссис Дьюк, могу я сказать вам пару слов?

Флоренс подошла медленно и неохотно. Она уже сняла платье и была одета в пальто вместо халата. Ее лицо без косметики было осунувшимся и несчастным. Линии от носа ко рту стали более глубокими, цвет щек и губ был тусклым и безжизненным. Она устало сказала:

– Я только хочу лечь в постель и заснуть.

Мисс Сильвер закрыла дверь.

– Я не задержу вас. Есть пара вещей, о которых я не хотела говорить внизу, где бы нас могли подслушать. Инспектор Крисп звонил вам сегодня вечером, не так ли?

– Ну а если звонил?

– Миссис Дьюк, разве нет никого в доме, кто не захотел бы, чтобы вы давали эти показания?

– Почему, собственно?

– Вы знаете причину?

Флоренс внимательно смотрела на полотенце, которое было у нее в руках и скрывало обе ее кисти. Прошла целая минута, прежде чем она произнесла:

– Я не знаю, что вы имеете в виду.

– Разве?

Она подняла глаза. В них сквозила злость.

– Неужели вы не можете оставить меня в покое? Какое вам до всего этого дело?

Мисс Сильвер ответила очень спокойно и твердо:

– Я беспокоюсь за вашу безопасность, миссис Дьюк. Прошу вас, выслушайте меня.

Злость сверкнула в глазах и исчезла.

– Чего вы хотите?

Мисс Сильвер проговорила:

– Вас попросили дать некоторые показания. Я не знаю, что это будут за показания, но я представляю обстоятельства, при которых они могут оказаться опасными для людей, которые уже продемонстрировали, что не остановятся ни перед чем. Я бы хотела, чтобы вы подумали о своей безопасности. Возможно, вам лучше провести ночь где-то еще.

Флоренс Дьюк смотрела мимо нее.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду.

Мисс Сильвер продолжала, будто не слышала ее слов:

– Я бы хотела попросить капитана Тавернера отвезти вас в Клифф-Хаус, где остановился инспектор Эббот. Уверена, что он позаботится о том, чтобы устроить вас на ночь.

Флоренс Дьюк неожиданно рассмеялась, но смех был невеселым.

– В Клифф-Хаус? Меня, в этот час? Я полагаю, что вы думаете, что мне нечего терять. Устроиться на ночь в доме с двумя молодыми людьми, да еще один из них работает в полиции! Нет уж, спасибо!

– Миссис Дьюк…

Флоренс положила руку ей на плечо:

– Послушайте. Вы хотите мне добра, и я отдаю вам должное. Но это не ваше дело. И, кроме того, я не знаю, о чем вы говорите. Да если бы и знала, то мне было бы все равно! Понимаете, все равно! Если бы кто-то сию же минуту принес мне стакан с хорошей порцией яда, я бы с удовольствием выпила его и покончила со всем этим! Поэтому можете прекратить свои намеки насчет угрожающей мне опасности. Мне все безразлично! Вы понимаете это? Мне абсолютно на все наплевать!

Мисс Сильвер смотрела на нее с жалостью. Был момент, когда их глаза встретились. Рука, лежавшая на плече мисс Сильвер, стала тяжелой, потом задрожала. Флоренс Дьюк убрала руку и сказала прерывающимся голосом:

– О, все будет точно так же и сто лет спустя.

Затем она повернулась, вышла из комнаты, прошла к себе и закрыла дверь.

Мисс Сильвер дождалась того, что надеялась услышать – поворота ключа в замке соседней двери. Его повернули громко – и все, кого это интересовало, могли слышать, что Флоренс Дьюк заперлась на ночь. Мисс Сильвер почувствовала облегчение. У нее не было никакого желания просидеть всю ночь без сна, но, если бы Флоренс не заперла дверь, она почувствовала бы себя обязанной охранять ее. На самом деле мисс Сильвер была совершенно уверена, что, оставив свою дверь приоткрытой, она сразу же услышит, если кто-то попытается открыть замок двери в комнату миссис Дьюк. То, что ее дверь будет слегка приоткрыта, явится сдерживающим фактором.

Она переоделась, накинула халат и направилась в ванную напротив, захватив с собой полотенце. В коридоре едва пахло чем-то приятным. Свет, падавший от небольшой настенной лампы, высветил рассыпанную по ковру пудру. Запах указывал на дорогой косметический магазин и леди Мэриан. В ванной тоже пахло пудрой. Не требовались большие дедуктивные способности, чтобы понять, что Мэриан Торп-Эннингтон приняла ванну и рассыпала немного пудры, когда пришла или уходила.

Закончив умываться, мисс Сильвер снова перешла через коридор, закуталась в синюю вязаную шаль и, устроившись поудобнее в кровати, протянула руку к своей старой потрепанной Библии. У нее вошло в привычку читать эту книгу перед сном. Желтый свет свечи упал на псалом, в котором Давид молит об избавлении от Савла и Дойка:

«По гордости своей нечестивый преследует бедного: да уловятся они ухищрениями, которые сами вымышляют».

Слова показались ей как нельзя более подходящими к случаю. Она перевернула страницы в поисках более утешительного отрывка.