Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Черт подери, ты же обязан хранить тайну! Я могу добиться, чтобы тебя заменили.
Блумберг складывает руки на животе. Вид у него такой, словно ему жаль меня.
– Ты не представляешь, через что Ульрике пришлось пройти ради тебя.
– Что ты хочешь сказать?
Он отодвигает стул и поднимается.
– О чем ты говоришь, черт подери? – спрашиваю я.
Мою маму волнует только она сама и ее карьера. Через что, собственно, ей пришлось пройти ради меня?
– Я еще вернусь, – говорит Блумберг.
Обернувшись, он стучит по стеклу.
– Ты тоже так думаешь, да? – спрашиваю я.
– Думаю – что?
– Ты тоже думаешь, что я его убила?
В воскресенье мы с Аминой встретились, чтобы поесть гамбургеры. В кафе стоял запах пота и фритюра. Люди за столиками – взлохмаченные, с красными прожилками в глазах – вели неспешные разговоры.
Амина схватила меня за руку:
– Что-нибудь было?
Я резко поставила поднос на стол:
– Нет, я же сказала.
– Да брось, что-то ведь было? – продолжала настаивать она. – Он тебя лапал?
Чуть раздраженное любопытство, ни капли энтузиазма.
– Ты что, ревнуешь?
– Прекрати.
Амина – единственный человек на свете, который ест гамбургер ножом и вилкой. Она вонзила вилку в гамбургер и принялась пилить его ножом.
– Прости. Я не собиралась идти к нему домой. Мы просто договорились разделить расходы на такси.
– Да перестань. Я не ревную.
– Уверяю тебя, ничего не было.
Амина с такой силой разрезала гамбургер, что тарелка заскрипела.
– Помнишь, он говорил, что его преследовали? – сказала я. – Это была его бывшая.
– Что?!
Я пересказала ей всю историю о бывшей девушке Криса, которая не могла смириться с тем, что он влюбился в другую. Как она преследовала его новую подругу, а потом пошла в полицию и обвинила Криса в том, что он издевался над ней и насиловал ее.
– Дичь какая-то, – проговорила Амина с гримасой отвращения на лице. – Правда, тебе следовало бы держаться от этих типов подальше.
– Каких типов? Крис-то не виноват, что у его бывшей крыша съехала.
Казалось, Амина со мной не согласна.
– Ты намерена с ним дальше встречаться?
– С какой стати?
Я говорила куда более уверенно, чем все было на самом деле.
Весь понедельник я проработала. Перцовый баллончик я обнаружила в кармане куртки и положила его на прежнее место. Вернувшись домой поздно, я надела мягкие домашние штаны, намазала два бутерброда арахисовым маслом и уселась в уголке дивана, чтобы посмотреть в телефоне свои новости. Тут-то я и обнаружила, что Крис подал мне заявку в друзья.
Чего он от меня хочет? Крутой красивый двадцатидевятилетний парень с собственным бизнесом, разъезжающий по всему миру. Ясное дело, я тут же поняла, чего ему надо. Мне нужно последовать совету Амины. Нет никаких причин дальше общаться с этим парнем.
Поколебавшись минуту, я все же приняла его приглашение. Ведь это всего лишь «Фейсбук». Не замуж же я за него выхожу.
Прошло полминуты, и прилетело первое сообщение.
Думаю о тебе, – написал он.
Что-то в этой формулировке зацепило меня. Тогда я не могла этого выразить, но теперь знаю. Время – он писал в настоящем времени. Правда, Винни-Пух? Словно он думает обо мне всегда и конкретно в данный момент.
Стелла? – написал он, когда я не ответила. – Безумно красивое имя.
Я написала краткий ответ, стерла, написала новый и снова стерла. Наконец я отправила следующее:
На итальянском оно означает «звезда»
В ответ он прислал мне эмоджи в виде звезды.
Мой папа обожает Италию, – ответила я. – Он прямо балдеет от нее
Крис прислал большой палец вверх.
Италия – это круто. Чинкве-Терре, Тоскана, Лигурия.
В ответ я послала зевающий смайлик.
Кружочек с тремя точечками показывал, что он что-то пишет, но сообщение все не приходило. Я сжала в руке телефон. Наконец пришло.
Ты знаешь, когда людей на смертном одре спрашивают, о чем они в жизни жалеют, они никогда не сожалеют о том, что сделали, а лишь о том, чего не сделали.
Что? Стало быть, вот как флиртуют в двадцать девять лет?
Лично я не намерена ни о чем сожалеть, – написала я.
Он ответил смайликом с улыбкой.
Мне кажется, мы похожи, – ответил он. – Мы не ищем покоя. Таким, как мы, надо держаться вместе, чтобы выжить.
Он пытался анализировать меня. Терпеть не могу людей, которые пытаются это делать.
Ты ничего обо мне не знаешь, – написала я.
Он ответил:
Думаю, я знаю больше, чем ты предполагаешь.
Это уже чересчур.
Например, я думаю, что ты спишь голая.
Какого черта! Я прочла три раза.
Мне хотелось разозлиться, но меня все это заинтриговало. Так неожиданно.
Мне пора ложиться, – написала я.
Он ответил:
Спокойной ночи, звезда!
Я тут же набрала Амину. Голос у нее был подавленный.
– Делай как знаешь, – сказала она.
– Забудем, мне это неинтересно.
Понятно, что это была очевидная ложь.
– Просто так надоело, что никогда ничего не происходит, – сказала я. – У нас тут невыносимо скучно!
– Ты ведь скоро отправишься в свою поездку.
– Скоро?
У нас с Аминой разные представления о времени.
– До этого еще несколько месяцев. Если я вообще поеду.
– Ясное дело, ты поедешь, – ответила Амина. – Время быстро пронесется.
Взяв с собой компьютер, я улеглась в постель. За несколько дней до этого я обнаружила американский сайт про психопатов, который оказался просто золотым дном. Масса исследователей и психиатров, писавших длинные интересные посты. Я прочла, что психопатов иногда описывают как хищников в человеческом обличье, которые манипулируют своим окружением за счет выдающегося шарма и харизмы. Тот, кого психопат пытается очаровать, обычно не замечает, что им манипулируют, а когда замечает, уже поздно. Психопат часто лжет, не испытывая никаких мук совести. Психопат лжет ради выгоды, для улучшения своего образа и успеха в жизни.