Пожарная машина уехала с тротуара, хотя пара пожарных ещё осталась. Несколько человек складывали мебель на заднем дворе. Никто не обращал внимания на троицу, так как в ярком солнечном свете даже румянец на лице Пламена был незаметен, если не смотреть в упор.

Салдин пробормотал:

— Как хорошо всё устроил мой маленький питомец! И у него ещё будет возможность закончить начатое. Если бы я мог сам сделать это! Идите вперёд, вы, двое!

— Эй! — заныл Бакминстер. — Мы будем идти всю дорогу?

— Наверняка, если вы не сможете обеспечить средство передвижения.

Продавец посмотрел на то место, где была припаркована его машина, она едва виднелась за углом.

— У меня есть машина, но…

— Но что?

— Там не будет места для нас троих, коме того, вы её сожжёте!

— Ха! — решительно воскликнул Пламен.

Он огляделся. В противоположной стороне, в квартале от них, на тротуаре стоял грузовик с углем. Пламен указал на него:

— Это одно из ваших транспортных средств?

— Да, он ездит, если это что-то значит.

— Тогда возьмём его. Кажется, он сделан из жаропрочного материала.

— Но он не наш! Ты не можешь просто так украсть грузовик!

— Да что ты говоришь? — рыкнул огненный человек.

Он взмахнул руками, и появилась саламандра, подпрыгивая вверх-вниз на ладони его вытянутой руки.

— Мне наслать своего питомца…

— Нет, нет, — быстро сказал Бакминстер.

Когда они подошли к грузовику, сердца мужчин упали — они заметили, что в грузовике никого нет.

— Большой, — произнес Пламен, — полезет со мной в задний отсек транспортного средства. Второй поведёт.

Гринниг достаточно долго не мог решиться, поэтому существо сделало вид, что хочет схватить его и бросить в грузовик; тогда механик сам быстро забрался наверх. Пламен не спеша следовал за ним. Рессоры грузовика заскрипели, как будто на них давил огромный вес.

Когда Бакминстер, нервно дрожа, уселся на водительское сиденье, салдин постучал по задней стенке кабины:

— Ты меня слышишь? — прогремел он.

— Да, конечно.

— Хорошо. В Петерсон, Джерси, и быстро!

Чтобы привыкнуть к тяжёлой машине, Клему Бакминстеру потребовалось несколько миль, а затем он приблизился к одному из подступов к мосту Джорджа Вашингтона. Как раз перед этим ему пришло на ум, что, возможно, грузовикам нельзя въезжать на мост. Пока он тормозил грузовик, разрываясь между страхом перед Пламеном и страхом перед законом, его посетила вторая мысль: быть схваченным — как раз то, что ему нужно. Во время всей поездки от Восточной Тремонт-авеню он не видел ни одного полицейского, которые относились к той породе, которая исчезает как снег весной, если она кому-то действительно нужна.

Иногда в кабину проникал запах — несомненно, думал Бакминстер, выжженной краски. В конце концов, асбестовый костюм должен нагреться до такой же степени, как и обнажённый Пламен. Клем вдавил педаль газа в пол, когда грузовик пересёк середину моста, и бросился вниз по длинному спуску к пунктам оплаты, установленным со стороны Джерси.

Он начал медленно тормозить, когда в поле зрения появилась фигура сборщика платы в синем плаще. Затем раздался стук по кабине, который означал, что Пламен хочет поговорить с ним.

— Скорее! Не тормози!

Бакминстер продолжал жать на тормоз, когда услышал крик Гриннига. Пламен сорвал перчатку и поднёс огненную руку совсем близко к лицу несчастного механика.

Клем Бакминстер снова нажал на газ, отыскивая кабинки, перед которыми не было машин. Потом, к своему разочарованию, он заметил одну. Что ж, может быть, грузовик слишком велик, чтобы протиснуться в узкий проезд; тогда он застрянет между бетонными столбами. Если бы у него была склонность к суициду, он мог бы рискнуть нарочно протаранить препятствие, но Клем был не таким человеком. Он, как мог, нацелился в середину проезда и проскочил ровно по центру, даже не поцарапав краску.

Он находился посреди запутанной эстакады к западу от моста, когда вдалеке услышал приветственное «у-и-и-и-у» сирен. Теперь ему придется остановиться. Когда он затормозил, вдоль грузовика проехал мотоциклист. Коп показал:

— Туда!

Бакминстер направился к более свободному участку, на который ему указали; он свернул на обычную улицу, где и остановился. Коп припарковал мотоцикл перед грузовиком и вернулся назад. Вытащив свой блокнот, он посмотрел в кабину с выражением, больше похожим на жалость, чем на гнев. Он спросил:

— Скажи, дружище, ты что-нибудь знаешь о правилах дорожного движения?

Когда ответа не последовало, полицейский добавил:

— Такой взрослый человек, как вы, должен бы знать, что нельзя водить грузовик по мосту со скоростью пятьдесят..

— Это не мой грузовик, — прохрипел Бакминстер.

— Послушай, дружище, не важно, кто нанял тебя водить..

— Я украл его, ясно? — сказал продавец.

После этого у полицейского просто пропал дар речи, и он стоял с открытым ртом, пока движение в задней части грузовика не привлекло его внимание. Это Пламен спустился с грузовика и направился прямо к мотоциклу. Создание с интересом склонилось над транспортным средством:

— Эй, не трогай его! — закричал коп, когда Пламен в порядке эксперимента покрутил ручки.

Салдин проигнорировал приказ и снял перчатки для более тесного контакта. Когда полицейский направился к нему, Пламен опустил свои раскалённые руки на раму, поднял мотоцикл и, со скрипом сминая металл, спокойно скрутил его.

Бакминстер видел, как краска начинает скручиваться и дымиться. Покрышка загорелась. Затем с громким «бах» взорвался бензобак, и Пламен полностью скрылся в огромном облаке огня и дыма. Коп отпрыгнул назад и ударился локтем о решётку грузовика.

Когда дым рассеялся, а огонь поутих, Пламен стоял в маленьком море горящего бензина и всё ещё держал полыхающий остов мотоцикла. Он не изменился, только его асбестовый костюм стал ещё более грязно-серым, чем прежде.

— Этого не… не может быть, — сказал коп самому себе, потирая локоть.

Теперь существо посмотрело на полицейского со зловещей улыбкой на лице. Когда тот сделал первый шаг, салдин повыше приподнял мотоцикл над головой. Коп прокричал что-то (Бакминстер ничего не расслышал), а затем вытащил пистолет. Он сделал три выстрела с расстояния, с которого невозможно промахнуться. Каждый выстрел сопровождался металлическим звоном, как после попадания в цель в тире. Пламен ухмыльнулся ещё шире и швырнул мотоцикл. Коп увернулся, но ручка стукнула его по голове, и он упал на бетон, когда мотоцикл просвистел мимо окна кабины.

Пламен неторопливо вернулся обратно и забрался в грузовик. В конце улицы несколько человек стояли и смотрели, но никто не выказывал желания что-то разузнать.

— Трогай! — заревел салдин позади кабины.

Заводя грузовик, Клем Бакминстер в первый раз за несколько лет молился.

Прежде чем грузовик въехал на мост через реку Пассаик, жар и зловоние, которые Бакминстер теперь автоматически связывал с присутствием