Валентин застонал. Плохо, когда человек начинает задумываться. Он давно понял это. Высунувшись из окошка, он стукнул ладонью о дверцу.

— Доусон, отвези меня в «Будлз».

— Слушаюсь, милорд.

Элинор вернулась за стол, пытаясь не смотреть на пустой соседний стул. Она слушала и не слышала монотонный разговор гостей, светскую болтовню Шея, мелодию джиги, которую извлекали из фортепьяно уверенные пальцы леди Голдсборо. Ну что ж, ей следовало ожидать, что Валентин не станет сидеть и слушать, как она его порицает.

Предполагалось, что сегодня все будет проще. После минувшей ночи все встанет на свое место, и она будет довольна. У нее состоялось приключение, она претворила в жизнь самые греховные свои мечты, причем всякий раз, когда видела Валентина, ей хотелось повторить все снова. Проклятие! Ведь предполагалось, что она забудет о том, что было вчера, и сосредоточится на том, как устроить свою дальнейшую жизнь.

Похоже, в этом и заключается проблема. Деверилл обеспечил ей приключение и пошел своей дорогой дальше, а она все не может сдвинуться с той точки, когда впервые ощутила восхитительную свободу, потому что были рядом с ним.

— Нелл, — сказал Шей, опускаясь на софу рядом с ней. — Я видел воров, приговоренных к казни через повешение. Они выглядели гораздо лучше тебя. Что случилось?

— Ничего. Я просто задумалась.

— Ты этим занимаешься с тех пор, как вернулась утром с прогулки с Ноулвиллом. — Брат бросил взгляд в сторону Роджера. — Он чем-то обидел тебя? Если так, то, несмотря на договоренность не вмешиваться в твои дели, я с радостью разорву его на части.

Интересно, высказался бы Шей подобным образом, если бы знал, что в ее задумчивости виноват не Ноулвилл, а Деверилл? Разорвать на части Валентина было бы, конечно, затеей более трудной и более опасной для жизни брата.

— В этом нет необходимости, — ответила она. — Я просто устала. Ты не проводишь меня домой?

— С удовольствием. — Встав, Шарлемань протянул ей руку. Извинившись перед лордом и леди Голдсборо, они попрощались и ушли. Как только подали их экипаж, Шей помог сесть Элинор и сам разместился возле нее.

— Извини, что заставила тебя уехать, — сказала она, пытаясь привести в порядок свои мысли. Ей не хотелось больше думать ни о Деверилле, ни о прошлой ночи. Но прервать поток воспоминаний оказалось непросто.

— Откровенно говоря, я самискал повод удрать оттуда. Поехал только ради тебя и, само собой, ради знаменитого десерта.

Элинор заставила себя улыбнуться.

— А теперь говори, что случилось.

— Я уже сказала тебе, что просто…

— Устала. Да, я слышал. Похоже, у тебя с Валентином был интересный разговор. Пока он не ушел. Может быть, он был невежлив? Отпустил одну из своих обычных низкопробных шуточек?

Она поняла, что действительно расстроилась из-за того, что Деверилл ей сказал. Это были обычные циничные сентенции пресыщенного человека. Она привыкла их слышать — и всегда находила забавными. Но не сейчас. Нынче он пытался уверить ее, что ничто не затрагивает его чувств и не имеет для него никакого значения. Но ведь это подразумевало, что и она для него пустое место.

— Пожалуй, так оно и есть. Но когда слушаешь Деверилла, надо быть готовым воспринимать всякий вздор.

— Это уж точно, — согласился Шей. Они несколько минут сидели молча. Элинор делала вид, что ее клонит в сон, и притворялась, что не замечает, как насторожила Шарлеманя. Но тот был встревожен в течение последних нескольких недель, с тех пор как Элинор заговорила о свободе. Она вздохнула.

— Итак, кого ты считаешь лучшей кандидатурой для того, чтобы войти в нашу семью в качестве моего мужа?

Он вздрогнул.

— Что? Ты спрашиваешь меня? Ведь ты вроде бы поклялась не прислушиваться к нашим советам.

— Одно не исключает другого, — поддразнила его она. — Я лишь хочу узнать твое мнение.

— Ну что ж, только не Ноулвилл. Он страшный зануда, — пробормотал он.

— Разве его нет в списке Мельбурна?

— Мне кажется, там несколько неприемлемых кандидатур.

— Понятно! Шей нахмурился.

— Что тебе понятно?

— Я так и знала, что Себастьян не преминул составить список потенциальных мужей для меня. А теперь расскажи подробнее.

Он отодвинулся от нее как можно дальше, насколько позволяло ограниченное пространство кареты.

— Ну, уж нет. Если хочешь, спроси у Мельбурна.

— Чего ты боишься?

— Ответственности. Ведь ты начнешь отказывать каждому приличному мужчине из этого списка для того лишь, чтобы досадить его светлости.

— Тогда мне придется отказать каждому приличному жениху в Лондоне, чтобы он случайно не оказался в числе его фаворитов.

Шей усмехнулся.

— Не будь ребенком, Нелл. Мы сделали все, как ты хотела. А ты продолжаешь вести себя, как воинственная амазонка.

Амазонка. Надо же! Ей понравилось это сравнение.

— Дело в том, Шарлемань, что я больше не ребенок назови мне хоть одну вескую причину, по которой ни кто из вас даже не подумал о том, чтобы ознакомить меня со столь важным списком. А ведь предполагается, что включенные туда мужчины проведут со мной всю оставшуюся жизнь. Однако мне даже не позволяют узнать их имена! Кто принял такое решение?

— Что плохого в том, что тот, кого ты выберешь, случайно окажется в списке Мельбурна?

Элинор хотелось закричать. Она замечала, что чем больше она меняется, тем сильнее ее поведение возмущает и злит братьев.

— Я-то думала, что Мельбурн считается с твоим мнением. Интересно, покажет ли он мне список потенциальных невест для тебя?

У Шея побагровело лицо.

— Для меня такого списка не существует, — заявил он. — И тебе не удастся вытянуть у меня какую-нибудь информацию. Поговори с Себастьяном. Или, еще лучше, составь собственный список и покажи ему. Тогда у тебя будет какая-то основа для начала переговоров.

Она чуть было не сказала в ответ, что не намерена этим заниматься, но, достаточно хорошо зная своего старшего брата, понимала, что от нее, несомненно, будут ожидать каких-то уступок. Возможно, Шарлемань прав. На мгновение она представила себе человека, занимавшего все ее мысли за последние недели. Но не могла же она включить в список Валентина! Это было бы абсолютно бесполезным занятием, если вспомнить приверженность маркиза холостячеству. Себастьян никогда не станет в серьез рассматривать его кандидатуру. Ей тоже не следует это делать. Но после прошлой ночи и даже после их недавнего, неприятного разговора он не покидал ее мысли.

— Нелл?

Она вздрогнула и подняла голову.

— Что?

Брат наклонился и провел пальцем по ее щеке.