И тут откуда-то из развалин ангара, где, казалось, совсем никто не мог выжить, ударили сразу два автомата. Айвэн, как в замедленной съемке увидел, как пули бьют в тело Бадабума, попадая в бок, незащищенный бронежилетом. Открыв рот в немом крике, трейсер выпрыгнул из салона, и взмахнул правой рукой, будто толкая от себя тяжелый груз. Выскочивших перед «МАЗом» автоматчиков впечатало в борт с такой силой, что многотонная машина покачнулась, а во все стороны полетели брызги крови, оставляя на оранжевом кузове две темные кляксы. Подхватив падающего бородача, Айвэн буквально забросил его в салон и прыгнул следом. Кельт рывком закрыл аппарель, и машина рванула вперед.

— Уррроды! — прорычал Альпинист, и машину качнуло — из пускового блока вырвалось сразу две ракеты, устремившись к стремительно удаляющимся развалинам, оставленным на месте разнесчастного объекта. Сзади вспыхнуло, грохнуло, а потом машина резко вильнула, выскакивая на дорогу, и Кросс до отказа утопил педаль в пол, выжимая из тяжелого «Карателя» все, что только можно.

***

— Гони, Кросс, гони, гони! — кричал Айвэн, склонившись над Бадабумом, лежащим на полу, и лихорадочно разрезая ножом его разгрузку и комбинезон. Весь бок бородача пропитался кровью, дыхание было прерывистым и хриплым.

— Куда гнать-то?

— Гони… Не знаю, к людям гони, за помощью, быстро, быстро!

— Да к каким людям, мы в преддверие Пекла, откуда им тут взяться?

— Не знаю, найди, где хочешь, мать твою, к Оазису этому сраному гони, слышишь? Координаты, где координаты? Ящик записывал, Ящик, где координаты? Ящик, блин, твою мать, а-а-а-а! — Айвэн с размаху ударил кулаком в борт машины, даже не заметив, что разбил в кровь костяшки под перчаткой.

— Командир, ты не в себе. В сторону! — Майор, протиснувшийся между креслом и закрепленными ящиками, бесцеремонно отпихнул Айвэна. Тот зарычал, и метнул в Майора взгляд, полный злобы. Боец только охнул, когда неведомая сила оторвала его от земли, перебросила через сиденья и впечатала в противоположный борт.

— Эй, да успокойте его кто-нибудь, он тут нас всех угробит сейчас!

Кто-то дернул Айвэна за разгрузку, заставив потерять равновесие, ухватил его шею жестким захватом и запрокинул голову. В затылок уперлось что-то твердое. Охотник зарычал — и тут же ему по зубам стукнуло горлышко фляжки.

— Пей! Пей, твою мать, а то башку отстрелю!

Удивительно, но это подействовало. Айвэн открыл рот, и в горло полился крепкий алкоголь с кислым привкусом.

— Эй, глянь, что с лицом у него? — в глазах у Айвэна плыло, он не мог различить, ни кому принадлежит голос, ни кто его насильно поит сильно концентрированным живуном. Перед глазами клубился кровавый туман.

— Да нихрена хорошего! Если это не остановится, придется его из машины выкинуть!

— Он… Он что, меняется?

— Да заткнись ты! Пей, кому говорят!? Хочешь жить — пей!

Горячая волна добралась до желудка, откуда разогнавшийся обмен веществ погнал действующее вещество спорового раствора к мозгу. Еще несколько глотков, и Айвэн почувствовал, как его отпускает. Допив практически до дна, он помотал головой, и хлопнул ладонью по руке, держащей его в захвате.

— Отпусти… Я… Я… В порядке.

Захват ослаб. Убедившись, что Айвэн действительно успокоился, боец отступил в сторону. Теперь Айвэн видел, что это Кельт.

— Спасибо, — прохрипел он, и закашлялся. Вытер рукавом губы, поморщился — рукав был весь в крови.

— Командир, ты нам ничего рассказать не хочешь? — Альпинист повернулся на сидении вполоборота и внимательно смотрел на Айвэна.

— Хочу, но не сейчас, — Айвэн повернулся к склонившемуся над Бадабумом Майору.

— Ну, как он?

— Хреново. Врач нужен.

— До задницы врач. Нужен лекарь. На, вколи ему.

Айвэн достал из нагрудного кармана футляр, а из него — шприц с мутно-желтой жидкостью.

— Что это?

— Спек. Наркота такая, местная. Стабилизирует состояние. Дотянем до знахаря.

Майор взял шприц из рук Айвэна и недоверчиво посмотрел на него.

— Коли-коли. Кросс! Что с координатами?

— Нашел.

— Включи сканер, может, поймаем их передачу. Частоту для связи в прошлый раз не передавали, не помнишь? Нужно бы обозначиться, а то подъедем по темноте без света, а по нам из крупняка ударят.

— Не помню. Сейчас включу, может, услышим.

Айвэн кивнул, а про себя взмолился, чтобы передача, пойманная днем, не оказалась чьей-то злой шуткой. Иначе с шансами у Бадабума совсем тухло. Он повернулся к сидениям, и вздрогнул. В конце салона, у задней аппарели, лежало тело Ящика. Кто-то уже успел накрыть его куском брезента. Айвэн скрипнул зубами.

— Что это было? — поинтересовался Кельт. — Это что, наниматели твои нас подставили так, что ли? Нас же ждали там.

— Ждали, — кивнул Айвэн. — И если бы мы пошли через ворота, а не через стену — приняли бы в десяток стволов или заставили сдаться. Кажется, второе вероятнее. И организовали все хорошо. Тварей дохлых натащили, раскидали по двору живописно, чтоб у нас сомнений не осталось в том, что произошло. Только вот институтским делать это ни к чему. Они нас могли грохнуть или повязать проще и быстрее, еще в Мирном.

— И к тому, что мы на машинах подойдем, тоже подготовились, — Кельт говорил слишком громко, чуть ли не кричал — явные последствия контузии.

— Мы, когда двинули к воротам, нас гранатометчик встретил. Влепил четко в морду. Хорошо, чем-то старым, чему машинка эта не по зубам. Благодаря этому мы и выскочить успели, потому что потом «Шмелем» приголубили, четко в боковую проекцию. Блин, такая машина! — Кельт со злостью ударил ладонью по борту.

— Может, стронги? Те, что у Мирного за нами гнались?

— А контейнер у них откуда? Они же его, как приманку использовали. Или это не тот контейнер?

— Да хрен его знает, мужики. Я что-то уже вообще ничего не понимаю.

Сканер проскочил очередную волну, и в эфире зазвучал бодрый голос. Даже нарочито бодрый, пожалуй.

— … ночью. Это не лучшее время для того, чтобы отправиться в путешествие. Поэтому, если вас застигла темнота в пути — заезжайте к Дядюшке Мизантропу. Холодная водка и горячее мясо гораздо лучше, чем темная дорога и голодный элитник, не к ночи будь он помянут. Мы готовы встречать гостей круглосуточно — если, конечно, у них есть, чем заплатить, хе-хе. Покой и удовольствие на Ближнем Западе стоят недешево, но они того, стоят, уж поверье мне. Наша частота для связи…

— Кросс, дай рацию!

Экстремал снял тангенту и подал ее Айвэну, поморщившись от боли в поврежденной ноге. Командир отряда трейсеров в очередной раз выругался про себя: не удался поход, совсем не удался. Одни неудачи. Ящик мертв, Бум ранен, у Кросса нога… И машину одну потеряли. Ну, если институтские пустышку подсунут…