— И что же? — произнес Макс. Тревожные морщины на его лице говорили о том, что он догадывается, почему Энн хочет встретиться с Ли.

— Чем больше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь в том, что она совершила ужасную ошибку, опубликовав заметку в «Рупоре». Если она на самом деле столкнулась с мужчиной, который хотел соблазнить ее, причинить ей боль, ей не следовало провоцировать его.

— Итак, ты хочешь поехать гуда и сказать Ли, что знаешь — она и есть та женщина, о которой говорится в статье.

— Нет же!

— Как же ты собираешься говорить об этом? — сказал он на выдохе.

Она чувствовала, что выглядит глупо.

— Я знаю, что разрушила что-то своей дурацкой упертостью. Но я все равно собираюсь сделать это. Не волнуйся за меня. Я позвоню Реб и спрошу, могу ли я приехать. У меня есть моя собственная машина.

— Ты никуда не поедешь одна.

Она взглянула на него, взяла его за рукав и вышла с ним из ресторана.

— Разве ты не сказал только что… или я ослышалась?

— Возможно. Я сказал что-то не то?

Энн посмотрела в небо. Слабый свет луны пробивался сквозь паутину облаков, наплывавших на ее диск. Горячий ветер не приносил прохлады.

— Ты говоришь, я не могу ехать одна. Ты не должен так говорить со мной.

Он не ответил, только положил свою большую ладонь на ее затылок.

— Обстоятельства изменились, Энни. Если это непонятно, я попытаюсь объяснить. Но думаю, ты понимаешь.

Энн стояла на крытом мосту и смотрела себе под ноги. Она могла многое разгадать из его слов, и сказанное им могло бы сделать ее счастливой — если бы он знал и мог принять всю правду о ней.

— У нас с тобой нет ничего постоянного.

Макс не знал о ней слишком многого. И она осознавала это.

— Ничто не постоянно. — Он повел ее по мосту. — И это тоже изменится. Ты можешь сейчас отстраниться от реальности, если захочешь. Но я терпеливый мужчина. И я никуда не уйду.

Ей так хотелось, чтобы он остался верен тому, что сказал только что.

— Как ты думаешь, могли бы мы вместе навестить Ли? — спросил Макс.

— Не знаю. Я подумала, что решу, о чем говорить с ней, когда приеду туда.

— Никогда не приходи на встречу неподготовленной, — сказал Макс.

— Да ведь это не медицинский симпозиум. Я буду говорить не с залом, набитым экспертами по разным вопросам. Там будет одна Ли.

— Хорошо, раз так. — Он привлек ее к себе и поцеловал в макушку. — Что бы ты ни говорила, я поеду с тобой и буду твоим резервным отрядом.

То, что Макс увидел, сильно его встревожило. Он припарковался на скромной стоянке рядом с обшарпанным зданием «Рупора Туссэна».

— Все плохо. Ли не приезжала в Клаудз-Энд, — сказал он.

— М-да, — отозвалась Энн. — Мне определенно не нравится это мрачное место. Не думаю, чтобы Ли оставалась здесь ночевать.

— Не волнуйся, — сказал Макс. — Ты не одна. С тобой рядом большой, крепкий мужчина. Ничего не бойся. Энни, пообещай мне одну вещь.

— Что за вещь?

— Ты совершенно независимая женщина.

— Я не всегда была независимой, — сказала она. — Мне пришлось этому научиться.

Он не мог представить себе Энн застенчивой и нерешительной. Даже сейчас она взвешивала каждое слово. Но в этой ситуации ей явно не следовало вступать в битву, которую затеяла Ли.

— Ты вправе решать, что тебе говорить и что делать, только мне кажется, тебе было бы лучше переступить через себя и поговорить с Ли по-дружески, а не говорить, что ты раскусила ее и поняла все, о чем она пишет. Конечно, Ли писала о Роджере, леший бы его подрал за наглость. — Макс достаточно хорошо знал своего брата и не сомневался — он просто потерял контроль над собой. Но это не могло служить оправданием того, что случилось в клинике и так разозлило Ли.

— Хорошо бы с этим покончить, — сказала Энн. — Не переживай. Я буду осторожна. Помнишь, она писала о человеке, которому не доверяет и который хочет каким-то образом приобрести власть над ней? Как ты думаешь, у этого человека было что-то, я хочу сказать, какие-то реальные улики?

Эта тема преследовала Макса весь день.

— Скорее похоже на то, что он пытался шантажировать ее и говорил ей, что расскажет обо всем, если она выдаст его. — Макс не договорил. Он допускал, что в клинике могла произойти отвратительная сцена, но угрожать женщине было не в характере Роджера. Ли вполне могла добавить драматический элемент в свою статью.

Энн выпрыгнула из машины, но не закрыла дверцу, подождав, пока Макс выйдет. Он протянул ей руку, и она быстро взяла ее. Ее дыхание было громким и частым.

— Уклониться от опасности — не значит быть трусом, — сказал Макс.

Энн увлекла его к задней двери дома, которой, по словам Реб, пользовались, когда была закрыта парадная дверь.

Вспыхнул неяркий свет, который шел от голой лампочки, вмонтированной в стену. Макс нажал кнопку звонка и отступил назад. Сквозь пыльное дверное стекло был виден уходящий внутрь дома коридор.

— Я никогда не была здесь, — сказала Энн.

Он покачал головой, ожидая, что появится Ли.

— Нам следовало сначала поговорить с ней по телефону. — «Или не приходить вовсе», — последние слова он проговорил про себя.

— Согласна. Но я боялась услышать, что Ли не желает меня видеть.

Макс еще раз позвонил в дверь.

— Если бы она так сказала, тебе бы не следовало участвовать в этом.

Энн потянула его за руку.

— Мужчины и женщины такие разные. Женщины обычно хотят помочь другим, если это в их силах.

— А мужчины не хотят?

— Это происходит по-другому. Я не хочу, чтобы ты обижался на меня.

— Может быть, она вышла перекусить, — предположил Макс. У самой двери была припаркована машина, но Ли могла просто пойти пешком.

— Конечно, — сказала Энн, — ты хочешь оставить все как есть, так ведь?

На самом деле он хотел сделать все, что возможно.

— Похоже, что-то случилось.

— Ее машина здесь.

— Я заметил.

— У меня такое чувство, что я должна сделать что-то для Ли. — Энн повернула ручку, и дверь открылась. Девушка застыла, затем нахмурилась и взглянула на Макса: — Могла ли она оставить дверь незапертой?

— Если она вышла на минуту…

— И при этом оставить дверь открытой? Кто угодно мог запросто войти в дом.

Макс мрачно усмехнулся:

— Маленькие города славятся тем, что люди в них доверяют друг другу.