Немцами даже применялась обратный порядок открытия огня в обороне по наступающему противнику. Обычно начинают дальнобойные средства, а по мере приближения подключаются средства ближнего боя, доводя огонь до высшего напряжения при подходе противника близко к обороняемым позициям. Немцы делали так. Огонь открывался только после подхода атакующей пехоты противника на короткую дистанцию к обороняемым позициям. Вынудив союзников залечь, немецкая пехота уходила в укрытия. После чего следовал короткий, но интенсивный налёт немецкой артиллерии по залёгшей вблизи от немецких позиций пехоте союзников. В случае необходимости, огонь вёлся по немецким же позициям, чтобы очистить от солдат союзников те участки немецкой обороны, которые были захвачены. После чего немецкая оборона умолкала. По сути, оборона немцев работала в режиме «засады»[342].

В ведении обороны немцами прослеживались тенденция к «измельчению» обороняемых объектов. Союзники отмечали, что значимые объекты брались легче, чем более мелкие[343].

Возможно, это было связано с тем, что не небольшие объекты выделялся ограниченный наряд сил союзников, что облегчало немцам вести упорную оборону.

Неплохую услугу немцам при устройстве обороны оказывали небольшие речки. Часто, они не были препятствием для пехоты союзников и могли быть легко пройдены вброд, но танки союзников вязли, пытаясь их пересечь. Это переводило бой на пехотный уровень, что несколько уравнивало шансы[344].

Оборона могла строиться вокруг нескольких «кочующих» танков, которые находились на закрытой местности, периодически выезжавших для производства одного-двух выстрелов. После чего они сразу прятались в укрытия[345].

В некоторых случаях места, с которых эти танки производили выстрелы, заранее оборудовались в инженерном плане[346].

Но при этом сам участок местности, на котором прятались эти танки, оборонялся немецкой пехотой. Выделить небольшой наряд сил на уничтожение этих танков не получалось. Зачастую, в танки прятались в деревенской застройке. Танк, заехавший в сарай, под навес, или в заросший лесом овраг был не виден ни авиационным ни артиллерийским корректировщикам союзников. А устраивать ковровые бомбардировки каждого населённого пункта или густого леса союзникам было не под силу. Разумеется, из спрятанного танка тоже ничего не было видно. Поэтому либо командир танка либо другой танкист, должен был выполнять функцию «танкового корректировщика»: намечать огневые позиции, скрытые пути выхода танка на них, при необходимости обозначать их вехами или иным образом, а также наблюдать за появлением целей. Как только цель появлялась «танковый корректировщик» должен был сообщить об этом экипажу танка и описать положение и характеристики цели. Только при таких условиях, танк мог осуществить краткосрочный выезд, нанести чувствительный урон противнику и скрыться. В условиях высоких потерь тактика статичного размещения танков в капонирах, укрывавших корпус танка, стала недостаточной. Во-первых, не хватало количества машин, во-вторых, после открытия стрельбы стационарная позиция танка себя обнаруживает, что влечёт риск обстрела артиллерией или бомбардировки авиацией противника[347].

В Нормандии 1944 г. имелись случаи, когда методом краткосрочного выезда из укрытий действовали немецкие танковые роты, которые сразу после того, как продвижение танков противника вперёд останавливалось из-за огня немцев, уезжали обратно в укрытия до того, как успевала вступить в действие авиация и артиллерия союзников[348].

Выше в данной статье была рассмотрена атака «окружением». Но, разумеется, аналогичную тактику немцы использовали при ведении оборонительных действий. Изначальное окружение могло создаваться, не за счёт обтекания атакующими подразделениями противника, а за счёт сознательного пропускания части атакующих подразделений союзников вглубь обороны, в заранее планируемые «огневые мешки». В качестве примера, сознательного пропускания противника, можно превести окружение передовой роты канадского батальона (regiment) «Фузилеры МонРояль» (Fusiliers Mont-Royal) 20 июля 1944 года в ходе боёв на подступах к населённому пункту Верьер (Verrieres), Нормандия. По направлению к указанному населённому пункту находилась ферма Бовуар (Beauvoir). Канадские подразделения прошли эту ферму, при осмотре они не обнаружили там противника. После того, как передовая рота канадцев выдвинулась дальше по направлению к Верьер, немецкая рота вернулась на свои прежние позиции и заняла вновь ферму. Таким образом, наступающая канадская рота оказалась зажатой между Верьер и фермой Бовуар, обстреливаемая и с фронта и с тыла огнём противника.

24 июля 1944 г. почти там же, недалеко от Верьер канадская рота попадает в окружение на пшеничном поле. Замаскированные в посевах немцы позволили роте втянуться на поле, и потом открыли огонь со всех сторон[349].

В некоторых случаях для заманивания в «огневой мешок» используют отдельных солдат (снайперов, пулемётчиков), которые заранее имеют приказ отступать, показывая отход с линии обороны якобы под давлением наступающих союзников[350].

В Нормандии в районе Сэн Андре (St.Andre) и Роканкурт (Rocquancourt), а также Сэн Мартэн де Фонтенэ (St.Martin de Fontenay) и Мэ сюр Орн (May sur Orne) немцы использовали систему шахт и тоннелей для того, чтобы занимать повторно уже зачищенные союзниками позиции и, используя посевы пшеницы для маскировки, окружать и навязывать огневой бой подразделениям союзников[351].