– Придется повторить, – сказал Лунев.

– У меня больше нет, – с нотками паники в голосе проронила девица.

– А пластита, случайно, не завалялось?

– Не-а. И гранат тоже нет.

– Это хуже, – наемник сдал назад и скинул с плеча «Вал». – Но все решаемо.

Он нащупал магазин с бронебойными. Тратить патроны не хотелось, но выбора не было. Андрей зарядил автомат, поставил переводчик на огонь одиночными и методично расстрелял почти весь боезапас, укладывая пули строго по багровому кругу. Закончив упражняться в стрельбе, он снова попытался выбить «люк» ногой. Преграда частично подалась. Андрей снова нырнул в дымовую завесу, пошарил у стены и вернулся с обрезком толстой трубы. Импровизированный ломик окончательно решил проблему. «Люк» с грохотом вывалился из горячего проема, и дым начал стремительно улетучиваться через образовавшуюся дыру. Спутница на радостях бросилась к просвету, но Андрей ее придержал.

– Погоди, не суетись, пусть остынет. И дым развеется. Не то выползем, как два ежика из тумана, и на чьи-нибудь штыки напоремся. Или на клыки.

Девица согласно кивнула и осталась на месте. Лунев отсоединил пустой магазин и дернул затвор. Последний бронебойный патрон выпал ему на ладонь.

– Оставлю на память, – Андрей усмехнулся и сунул патрон в карман. – Дорогое получилось удовольствие. Ведь была мысль прихватить грамм сто взрывчатки или хотя бы пару гранат… нет же, решил, что не пригодятся.

– И на Старого бывает проруха? – ехидно поинтересовалась девица.

– Все бывает, Оленька, – Андрей вернул ей конфискованные пистолеты и похлопал спутницу по плечу. – Иди, ты же спешила.

– Так ведь дым пока стоит, – Ольга подошла к дыре и с опаской заглянула в следующее помещение. – Теперь он весь там. Не видно ничего.

– Детектором проверь, – посоветовал Лунев. – Но я думаю, там чисто.

– А как же штыки, клыки, зачем пугал?

– Проверял, ориентируешься или нет.

– Проверял? – спросила девица сердито. – Да я подземную Припять знаю в сто раз лучше любого наемника!

– И лучше военного проводника? – миролюбиво спросил Лунев.

– Лучше!

– Значит, тебе не составит труда вычислить, куда ушли наши подопечные?

– Что тут вычислять? Отсюда только одна дорога – по лестнице вниз, на четвертый уровень. Там «метро», вагонетки, в любой район можно попасть. Это всем известно, неужели ты не знал?

– Знал.

– Опять проверка на вшивость?!

– Что ты все время возмущаешься? – Андрей усмехнулся. – Возьми на тон ниже. Фильтры в маске целее будут.

– Голос такой, – проворчала девица. – Не буду больше. Идем, заодно покажу тебе настоящую Зону. Ты, похоже, тут редко бываешь. Хоть пару раз-то был?

– Где-то так… семь-восемь, – Андрей кивком указал на лестницу. – На восьмой ступеньке третьего марша, если отсюда считать, арматура торчит, не запнись.

– Вот тебе обязательно надо показать, что ты круче гор! – снова возмутилась девица. – Ну и шагай тогда первым, если знаешь тут все до таких мелочей!

– Все о подземной Припяти, Оля, не знает даже тот, кто ее когда-то построил. Зона тут много чего изменила и на достигнутом не останавливается. Я прихожу сюда после каждого Выброса. Поверь, подружка, каждый раз это новый город.

– Ну-у, может быть, – протянула Ольга с сомнением. – Я, конечно, замечаю изменения, но насчет «нового города» ты, по-моему, загнул. Тоннели не меняются, как шли, так и идут, блоки, гроты и коридоры тоже на месте. Только аномалии возникают и исчезают. Все, как и наверху.

– Ты хотела показать «свою» настоящую Зону? Идем. Я тебе тоже кое-что покажу.

– А не отстанем?

– Нет. Это все по пути.

Спуститься по лестнице прямиком на четвертый уровень не получилось. Как раз после третьего марша с коварной восьмой ступенькой путь преградил крупный бетонный обломок, почти наглухо замуровавший проход. Между потолком и обломком оставалась узкая щель, но протиснуться в нее сумела бы только Ольга, да и то без снаряжения. Спутники, не сговариваясь, вышли на третий уровень и двинулись по нему на восток. Там, примерно через пятьсот метров пути по извилистому коридору, должна была находиться еще одна лестница. Гарантии, что она не завалена, не было, но и других вариантов быстрого обхода препятствия у ходоков тоже не нашлось.

– Как раз покажу один интересный фокус, – оживилась девица. – Только сразу предупреждаю, не топай. Иначе зажмет – не выберемся.

– Ты о «Змее»? – Лунев усмехнулся.

– О чем? А, ну да, так это место тоже называют. Но мне больше нравится – «хобот».

– Еще его называют х…

– Не надо! – девица подняла руку. – Я знаю. Официально это «живой коридор». Точка.

– Точка так точка. – Лунев хмыкнул. – Идем.

Девица немного преувеличила. Топать в «живом коридоре» не запрещалось. Аномалия реагировала только на действительно серьезные раздражители. Например, на выстрелы. Стоило пуле ударить в стену, и на участке в несколько погонных метров коридор сжимался, будто его перетянули широким ремнем. Просвет сужался до мизерного, такого, что не просунуть и руку. Понятное дело, все, кто попадал в зону сужения, мгновенно погибали. Но лично Луневу казалось, что самыми противными выглядели последующие «телодвижения» подземной давилки. Стены в месте сужения начинали пульсировать и выделять слизь, которая мгновенно покрывала останки жертвы толстым слоем. Примерно через минуту стены ослабляли «хватку», а затем вновь сильно сжимались и впитывали вместе со слизью все, что сумели выдавить из жертвы, оставляя лишь одежду, снаряжение, оружие и дочиста «обсосанные» кости. В общем, слово «хобот», по мнению Андрея, не отражало истинной сущности аномалии, а вернее – гигантского червя-мутанта, из-за размеров неспособного двигаться, но вполне способного существовать в тоннелях подземного города за счет беспечных ходоков.

Сегодня тоннель, а вернее внутренности «Змеи», были сухими и какими-то безжизненными. Вряд ли червяк-переросток сдох, скорее всего, впал в голодную спячку, и разбудить его было достаточно просто, поэтому Лунев не стал пренебрегать первым правилом безопасного прохождения «живого коридора» – ступать мягко, но быстро. Тем более что других ловушек внутри «Змеи» обычно не бывало.

– Можно запереть, – предложила девица, когда «Змея» закончилась. – Выстрелить и убежать. Мне кажется, за нами кто-то шел.

– Это был твой страх, – Андрей отрицательно качнул головой. – Если нет жертвы, «Змею» лучше не будить. Иначе может плюнуть слизью в тебя. А знаешь, что это за слизь?

– Кислота?

– Да. И очень сильная.

– Ладно, не будем, – согласилась спутница. – Хотя кто-то за нами все-таки идет, я уверена.

– Мы в Зоне, – Андрей пожал плечами. – Здесь всегда кто-то за кем-то идет. Все ведь живые, все хотят кушать.