Цирцея Сэнтери отшвырнула от себя Таисию и хотела ударить ее когтями, но вдруг пол под ее ногами содрогнулся. Сэнтери резко покачнулась, замерла и прислушалась с опаской.

Двери, ведущие в соседний коридор, с треском слетели с петель, выбитые одним мощным ударом. В помещение потянулись уродливые толстые древесные щупальца. Словно какой-то гигантский кальмар, они быстро покрывали все свободное пространство, скользили по стенам и потолку, оплетая светильники, хватали кричащих людей. Позади всех этих чудовищных лиан, в буйных зарослях веток и листьев угадывалась тонкая девичья фигурка.

Сразу несколько мутировавших побегов ударили в уцелевшие окна, вынося их наружу. Заключенные «Темных аллей» встретили это восторженным ревом. Пациенты тут же бросились к разбитым окнам и начали торопливо выбираться наружу. Полицейские пытались их остановить, но на них с новыми силами налетели взбесившиеся вороны.

Холод подскочил к ближайшему подоконнику и грациозно перемахнул через него, растворившись в ночной темноте. Цирцея, расхохотавшись, последовала за ним.

– Мы еще встретимся, – напоследок бросила она Таисии.

Но та уже бежала на помощь Панкрату Легостаеву, на которого напали сразу двое буйных пациентов «Темных аллей».

Когда Лариса пришла в себя и набросилась на Олега с кулаками, к мастерской подъехало несколько патрульных машин с включенными мигалками. Антон Василевский все объяснил коллегам и передал им Олега, закованного в наручники. Девушка к этому моменту так разошлась, осыпая своего незадачливого приятеля пинками и отборными ругательствами, что он даже обрадовался, когда его оторвали от Ларисы и заперли на заднем сиденье полицейской машины. Правда, радость его оказалась преждевременной – Лариса отправилась в участок вместе с полицейскими давать свидетельские показания и их посадили в одну машину.

А Тимофей и Антон поехали в старую часть города по адресу, который дал им Чжи Мин. Вскоре они уже стояли у небольшого одноэтажного домика, окруженного покосившимся деревянным забором. Свет в окнах не горел, и с первого взгляда жилище казалось необитаемым. Двор зарос кустарником, стены покрылись многочисленными трещинами, краска на деревянной двери давно облупилась.

Поначалу Антон решил, что Чжи Мин их обманул, но на заснеженной тропинке у самой калитки отчетливо виднелись чьи-то следы. Значит, кто-то здесь точно скрывался.

Тимофей осторожно толкнул ветхую калитку, и она с протяжным скрипом отворилась. Цепочка следов вела от покосившейся ограды к рассохшемуся деревянному крыльцу. Василевский поставил правую ступню рядом с отпечатком чужой ноги и тихо присвистнул. Тот, кто здесь недавно прошел, имел гораздо больший размер ноги. Размеров примерно на пять.

Зверев и Василевский молча поднялись на крыльцо. Старые доски громко скрипели под ногами. Дверь коттеджа, как и следовало ожидать, была заперта. Тимофей подергал ее, затем громко постучал. Из темного дома не доносилось ни звука.

– Может, зайдем? – спросил Антон. – Осмотримся.

– Предлагаешь выбить дверь? – поинтересовался Зверев.

– Ну мы же не вандалы какие-нибудь. Зачем сразу выбивать?

Василевский положил ладонь на дверной замок и сосредоточился, слегка пошевелил пальцами. Внутри замка что-то тихо щелкнуло, со скрежетом провернулось, и дверь вдруг поддалась. Антон осторожно отворил ее, и парни снова прислушались.

В доме по-прежнему стояла тишина.

Василевский вытащил из кармана пуховика небольшой фонарик и, включив его, осветил тесную прихожую. Затем с опаской переступил порог, и Тимофей двинулся за ним. Они пересекли небольшой коридор и оказались в просторной кухне. В противоположной стене имелся еще один дверной проем, и парни направились к нему.

Вскоре оба очутились в большой комнате, часть которой была отделена плотным занавесом черного цвета. Такие же непроницаемые шторы закрывали окна, поэтому в коттедже и стояла темнота. Даже если бы тут горел свет, снаружи его все равно не было бы видно.

Тимофей нашарил рукой на стене выключатель, и вскоре помещение осветилось тусклым светом единственной лампочки, свисающей с потолка на куске электропровода.

У одной из стен комнаты стоял потертый диван, на котором лежала подушка, полуприкрытая стареньким клетчатым шерстяным пледом. Рядом с диваном примостился журнальный столик с горкой грязной посуды – в основном пластиковыми одноразовыми контейнерами, в каких продают готовую еду и салаты.

– Здесь точно кто-то обитает, – сказал Антон. – Причем он был тут совсем недавно.

И Василевский ткнул пальцем в прозрачную коробочку с недоеденным салатом, который еще даже не успел засохнуть. Тем временем Тимофей подошел к занавесу, отделяющему другую половину комнату, и хотел его отдернуть, но тут ему в лицо уперлось вороненое дуло короткоствольного ружья.

– Ты чертовски прав, парень. Здесь обитаю я, – раздался из-за черного занавеса мужской голос с легким иностранным акцентом.

Антон испуганно ойкнул. Тимофей с опаской поднял руки и сделал шаг назад. Навстречу ему из-за занавеса вышел высокий темнокожий мужчина с наголо обритой головой. Он был в черной рубашке с короткими рукавами и черных брюках, поэтому представлял собой один сплошной черный силуэт. Лишь белки его глаз жутковато светились на темном лице.

– Эй, полегче! – настороженно проговорил Антон. – Мы не причиним тебе вреда. Лучше тебе опустить свою пушку, приятель.

– Что вы здесь делаете? – угрожающе поинтересовался тип в черном, продолжая целиться в Тимофея из ружья. – И по какой причине вломились в мой дом?

– Мы из полиции! – сообщил Василевский.

– Слишком сопливые для полицейских, – последовал ответ.

– И почему нам все об этом говорят? – пожал плечами Антон.

Тут же ружье выскочило из рук темнокожего громилы и влетело в руки Василевскому.

– О-о, – протянул мулат и весь как-то разом поник, опустив голову и плечи. – Вы из этих…

– Из каких? – прищурился Антон.

– Из тех, с кем я больше не хочу иметь ничего общего. Только мне это никак не удается.

– Это ты попросил Сиамских Близнецов украсть для тебя Глаз Равеля? – спросил его Тимофей.

Странно, но ему казалось, что он откуда-то знает этого типа. Вот только откуда?

– Раз вы здесь, значит, им не удалось его раздобыть, – посетовал незнакомец. – Где сейчас этот медальон?

– Вернулся обратно к Кади Блоншеру.

– Старый дьявол! – яростно выдохнул мужчина. – Он все-таки добился своего! Но вы ничего не сможете мне предъявить. Мало ли кому и за что я заплатил. Мне ведь еще ничего не приносили, а значит, я чист перед законом. А если вы и правда из полиции, то лучше вам присмотреться к самому доктору Блоншеру. Вот кто настоящий злодей и убийца.