Валерио, кажется, увидел меня в окне, потому что перестал трепать дракона, и они оба уставились на меня. Я отошла от стекла.

«Отшельник может и не быть воином, даже если существует. Найти его все равно невозможно».

«Спасибо тебе. Честно говоря, я столько перенесла, что обычный разговор стал такой редкостью. Даже если вся беседа проходит в моей голове».

Я вернулась к себе в спальню и переоделась в мужскую одежду. В платье я чувствовала себя слишком уязвимой.

В дверь робко постучали.

Я не успела доплести косу и пошла открывать.

Лючия стояла на пороге в белом платье. Ее лицо светилось от счастья.

— Посмотри только, какой подарок мне сделал мессир Валерио! — Она закружилась, сверкая прозрачными, как капля воды, камушками на лифе.

— Красиво, Лючия, — улыбнулась я. — Тебе идет. Будешь самой шикарной невестой Мистерры.

Она вошла, шурша юбками, и села на кровать. Ее глаза блестели от восторга.

— Я никогда не думала, что смогу быть такой счастливой после всего. После того, что случилось с моей семьей. Но когда он принес коробку с платьем… я даже расплакалась.

Слезы потекли опять у нее из глаз.

— Как думаешь, это очень плохо?

— Что? — не поняла я. — Быть счастливой? Лючия, нет. Жизнь продолжается. Ты можешь создать семью. Жить с Альфонсом счастливо. Я надеюсь на это.

— А ты?

— Что я?

— Ты сейчас так выглядишь, как будто для тебя жизнь закончилась.

— Лючия… Ты ведь и сама знаешь…

— Что Имир тебя предал? Да. А я потеряла всю семью. Имир и нас с Альфонсом предал. Мне ты говоришь, что жизнь не заканчивается, но, похоже, сама себя уже погребла.

— Это не так.

— Элиза… мы спаслись, а ты ходишь мрачнее тучи и злишься на всех вокруг. Да, впереди еще немало проблем, но ради нас с Альфонсом улыбнись. Позволь радости снова войти в твое сердце.

— Он что, просил заступиться за себя, да? Подкупил тебя? — набросилась я на нее.

Лючия отшатнулась:

— Нет, что ты! Элиза! Он и слова не промолвил о тебе. Но я же вижу, что ты несчастна, мессир Валерио тоже ходит мрачный, и мы с Альфонсом не знаем, может, лучше отложить свадьбу?

— Знаешь, Лючия, я сама разберусь, когда мне веселиться!

Я повернулась и вышла из комнаты, грохнув дверью.

Гнев кипел во мне, бурлил, и было необходимо выпустить пар. Я злилась не на Лючию. А на мессира Валерио. Поэтому отправилась в сад. Он как раз шел ко мне навстречу, так что я ускорила шаг. По моему лицу он, видимо, понял, что сейчас будет. Потому что, когда я замахнулась, чтобы ударить, ему удалось уклониться. Он попытался схватить меня, я вывернулась, но он сделал магическую подсечку, и я грохнулась на землю. Он сел на меня верхом и зафиксировал магией руки у меня над головой. А потом поинтересовался спокойным голосом, словно мы с ним на приеме были:

— Чем обязан столь горячему желанию тесного общения?

— Ты промыл мозг Лючии! Чтобы она заступилась за тебя! — Я брыкалась, пытаясь сбросить его с себя.

— Я этого не делал, — сухо ответил он. — Что-то еще?

— Делал! Иначе она бы не пришла просить меня смягчиться по отношению к тебе.

— Это ее собственное решение. Или ты думаешь, мне больше нечем заняться, только манипулировать вами? Тобой? Я уже понял, что ты не поменяешь своего мнения обо мне. Но мы можем заключить перемирие на время войны. Я не собираюсь тащить тебя в свою постель. Это понятно?

— Понятно, — вдруг сдулась я. И тихо попросила: — Отпусти.

— Ты еще слаба, Элиза. И подобные выходки могут подорвать твое здоровье. Я помогу тебе встать.

Он поднялся с меня, я перекатилась в сторону и встала сама.

— Мне не нужна твоя помощь.

— Как хочешь. — Он убрал протянутую руку за спину.

— У меня к тебе еще один вопрос, — сказала я, зло отряхивая штаны.

— Надеюсь, мы сможем разрешить его без попыток применения силы? — уточнил он.

Я невольно хмыкнула в ответ:

— Я буду стараться, хотя руки чешутся тебе врезать.

— Тогда пойдем в кабинет.

В кабинете мага, как и в его загородном доме в Лоренции, на полу была диаграмма с делениями.

Валерио предложил мне сесть в кресло напротив. Он был спокоен и сосредоточен. А вот я… В тот момент, когда он оказался сверху, почувствовав его вес, я вспомнила все наши страстные ночи и дни, и тело откликнулось на это воспоминание не лучшим образом. Поэтому теперь я пыталась сосредоточиться.

— Я нашла дневник Маргарет. У тебя в саду… — начала я сбивчиво.

Он слушал внимательно, порой проводил рукой по лицу.

— Бедняжка, — прошептал он. — Сложно представить, через какие испытания прошла Маргарет, почему так ожесточилось ее сердце. Ведь она была совсем не такой. Милой, восторженной. Знаешь, она так любила розы, все растения словно откликались на ее присутствие. Я видел, как цветы распускались только потому, что она шла по саду.

Я постаралась прогнать из памяти гибель мессира Рональдо и щупальца с розами.

— Но почему она не сказала мне про своего брата? Я бы все равно женился на ней. Почему доверилась Рональдо?

— Потому что она видела, как ты в своем тайном подземелье убиваешь девушку.

Пока я рассказывала про эту запись в дневнике Маргарет, следила за его лицом. Поначалу он удивился, потом задумался, вспоминая.

— Значит, вот как…

— Это правда?

— Убил ли я девушку? — Валерио пристально посмотрел мне в глаза. — Да. Я убил. Но девушка давно была мертва. В ней жил упырь, который питался кровью тех, кого она соблазняла и убивала. К сожалению, на тот момент я не нашел никакого заклинания, чтобы справиться с упырем и вернуть ей жизнь. И до сих пор не знаю, реально ли это. Поэтому я отлавливаю их. Только некроманту под силу справиться с упырем на свободе. И мне приходится вырывать им сердце. Сердце, если его вырвать еще из живого упыря, отличное лекарство от многих болезней. Так что да. Я убил. Чтобы подарить жизнь другим, Элиза. Мне жаль, что Маргарет увидела все это. Жаль, что она испугалась.

— Если бы не это, возможно, она бы призналась тебе и вы были бы счастливы.

— Возможно.

Только сейчас я увидела седую прядь возле левого виска Валерио.

— Ты поседел, — вырвалось у меня прежде, чем я успела сообразить, что это не мое дело.

— Да, — горько усмехнулся он. — Поднять войско умертвий непросто. И за все надо платить.