Игорь, который раньше равнодушно относился ко всем вечеринкам, вдруг стал их завсегдатаем. Приглашениями его обеспечивал Виктор. Лика догадывалась, откуда у него появилась эта тяга к развлечениям. Увидев, с какой наглостью Лиманова с биллборда заглядывает к ним в окно, она чуть не родила.

«Ну, надо же! Выплыла, сучка! И мало этого, еще всю Москву взбудоражила своими островными песнями. Все просто с ума посходили, только и разговоров, что об этом Синэ-Лёко, чтоб он провалился».

Игорь полагал, что придумал очень ловкий ход, — вроде бы случайно встретиться с Миллой на какой-нибудь вечеринке. Лика этот ход разгадала и приняла все меры, чтобы эта встреча не состоялась.

Поэтому они проходили мимо друг друга, всякий раз разминувшись всего на несколько минут. Либо Милла уже уходила с вечера, когда Игорь, поддерживая Лику, только выходил из машины, либо наоборот, узнав от вездесущих приятельниц, что Лиманова вот-вот появится, Лика тянула Игоря домой, осыпая упреками, когда тот начинал упираться.

Чужой успех раздражает, но, несмотря на это, он настолько притягателен, что Миллу вспомнили многие старые друзья, а те, о которых она забыла, всеми силами старались напомнить о себе.

Аглая, едва только репортеры наводили на Миллу видеокамеры, подлетала к ней. Вклинивалась в разговор, если речь заходила о Синэ-Лёко. Однажды она настолько увлеклась, что совершенно позабыла, что рядом с ней муж.

— Синэ-Лёко — остров любви, — лукаво поблескивая глазами, проговорила она. — Я-то знаю! Местные мужчины наделены такой пылкостью… — у нее пресекся голос от слишком ярких чувственных воспоминаний. — Какой там горячий песок… даже ночью… — и, только заметив растерянный взгляд Старова, опомнилась и легко поправилась: — Мы там с моим мужем отдыхали в отеле нашего друга Тони.

На одной из вечеринок Милла обратила внимание, что Аглая не похожа сама на себя: то она безудержно веселится, то с каким-то насмешливым сожалением поглядывает на окружающих. Неожиданно она подошла к Милле и, не в силах сдержать радостную улыбку, сказала:

— А ведь я скоро покину Москву и… может быть, надолго… — прибавила таинственно. Этим хотела и ограничиться, но не смогла. — Милла, только тебе! Ты такая!.. Ты никому. И потом, кто-то же должен будет все объяснить Мишеньке. Я думала-думала и решила, что только ты сумеешь его удержать от нехороших мыслей…

Милла непонимающе посмотрела на нее.

— Что ты задумала?

— Ах, — всплеснула руками Аглая так, что звякнули браслеты, — не я. Это, не знаю, как сказать, короче, это судьба. Он — необыкновенный. Красив, умен, богат. Трахает так, что улетаешь, — восторженно говорила она. — Да к тому же еще занимается шоу-бизнесом.

— Я его знаю?

— Нет. Он впервые приехал в Москву. Он иностранец. Я тебе его покажу, — она прикрыла веки, глубоко вздохнула и произнесла слегка нараспев: — Его зовут Анри… — и словно оцепенела от одного звука этого имени.

Очнувшись, взглянула на часы, усыпанные бриллиантиками, и вскрикнула:

— Все, убегаю! Он меня ждет. Миллочка, придумай, скажи что-нибудь Мишке, — ее личико по-детски плаксиво вытянулось.

— Подожди. Так же нельзя. Михаил… — начала Милла, но Аглая притянула ее за шею, чмокнула в щеку и прошептала:

— Умоляю! Завтра встретимся, и я все тебе расскажу. Мы что-нибудь придумаем, чтобы Мишенька не очень расстроился. Пойми, это больше, чем судьба, это рок. Я влюблена до того, что забыла о собственном «я». Только он! Анри!

Она махнула шарфом, зажатым в руке, и огоньком, в своем сверкающем топе, промчалась между толпящихся гостей.

К Милле подошел Старов с двумя бокалами мартини.

— А где Аглая? — спросил он. — Только что была с тобой.

— Убежала, — точно извиняясь за нее, ответила Милла.

Старов вздохнул и протянул бокал Милле.

— Что-то она последнее время все бегает и бегает, а я за ней не поспеваю, — улыбнулся грустно, прикоснувшись своим бокалом к бокалу Миллы.

— Ну, о чем ты?! — нарочно возмутилась она, пытаясь его успокоить. — Вы — две самодостаточные личности. У каждого свои проекты, концерты.

Старов махнул рукой.

— У нас один совместный проект и больше не предвидится. На раскрутку денег не хватает. Аглая поняла, что ничего путного из нашей затеи не выйдет. А песни хорошие. Знаешь, писал душой, — присев на барный стул, он отвел глаза в сторону и проговорил, не в силах сдержать обиду: — Ну вот она и побежала.

— Подожди. Если у меня, тьфу-тьфу-тьфу, — сплюнула Милла через левое плечо, — все получится, я помогу тебе раскрутить альбом.

— Спасибо, Милла, ты настоящий друг. Ты и Тони, — Старов неловко полупохлопал полупогладил ее по плечу, ссутулился, отчего стал еще меньше ростом, встал и пошел, неловко задевая снующих по залу гостей.

* * *

Аглая напомнила о себе, позвонив Милле.

— Надо срочно встретиться, — с напором начала она.

Милла взглянула в органайзер, почесала переносицу.

— Сегодня не могу. Весь день расписан.

— Миллочка, завтра может быть поздно. Ты же не хочешь, чтобы Мишка повесился.

— Ой! С чего это?

— По телефону не могу. Найди хотя бы полчаса.

— Ладно. Я тебе перезвоню в течение дня, — вынуждена была согласиться Лиманова.

Она сократила свою беседу с одной журналисткой и договорилась встретиться с Аглаей в кафе.

Они столкнулись у входа. Рассмеялись. Глаза Аглаи лихорадочно блестели. Она схватила Миллу за руку и потянула в глубь зала. От волнения, которое Аглая пыталась скрыть, она поминутно слизывала блеск с губ, открывала сумочку, проводила кисточкой по губам и через несколько минут вновь слизывала.

— Короче, Милла, я решила оставить Мишу, — наконец начала она.

— Он знает?

— В том-то и дело, что нет. — Лиманова приоткрыла рот, намереваясь что-то сказать, но Аглая была не в состоянии слушать. — Пойми, — не дав ей произнести ни слова, продолжала она с нервной дрожью в голосе, — сначала я хотела все ему объяснить, но мои обстоятельства никак не прояснялись до конца. Я сама толком не знала, будет ли подписан контракт, когда мне ехать, и настолько ли серьезно относится ко мне Анри, как он уверяет. Но вчера, — она молитвенно сложила руки у груди и посмотрела вверх, — все, слава Богу, выяснилось. Завтра я подписываю контракт и, может быть, на следующий день, а может, чуть позже улетаю с Анри на Сардинию. Он хочет, чтобы я немного отдохнула. А потом мы отправимся в Швейцарию, где у него своя студия звукозаписи.

— Да… — протянула Милла. — А как же ваш проект с Михаилом?

— Не родившись, умер.

— Но в какое положение ты поставишь Старова. Жена сбежала! Ему же прохода не будет от репортеров, а желтая пресса примется муссировать твой побег на все лады.