– Мама написала повесть о нас. О тебе и обо мне. По нему даже фильм собираются снять, – улыбнулась Маша. – О двух подростках, Ромке и Юльке, которых разлучили жестокие взрослые. Если бы не родители, они бы стали самыми счастливыми любящими людьми. Со мной уже связались с киностудии, собираются договор подписать.

– Здорово, – безо всякого энтузиазма произнес Богдан. – Хотя, ты знаешь, если бы мы не расстались тогда с тобой, то прожили бы потом долгую несчастливую жизнь.

– Что ты такое говоришь? Несчастливую? – изумилась Маша. – Почему несчастливую?

– Потому что ты… Господи, Маша, ну зачем об этом говорить? – схватился за голову Богдан.

– Нет уж, скажи!

– Зачем мне тебя ранить? Эта правда, она никому не нужна… У тебя нелегкая жизнь, и добивать тебя еще сильнее было бы свинством с моей стороны. Маша, не надо. Жизнь развела нас давно, сама жизнь, не надо все валить на родителей. Они и так старались дать нам самое лучшее, их уже давно нет в живых, и мы давно взрослые, а все еще возимся со своими детскими обидками…

– Моя мама обо мне совсем не думала. Она была поглощена своей литературой. Я не чувствовала от нее душевного тепла…

– Твоя мама оплатила твой вуз! Купила тебе квартиру, ты сама только что сказала…

– Мне ничего этого не надо было! – закричала Маша. – Мне от нее нужны были только любовь и внимание! И поддержка! А она мне все время твердила, что ты мне не пара, что мне нужен другой мужчина, надежный и обеспеченный, а не нищий студент…

– О нет… – Богдан словно окунулся в прошлое, в те времена, когда они с Машей почти все время ссорились и выясняли отношения. – Твоя мама была права. Тебе и правда был нужен другой мужчина. Мы же с тобой и ссорились в последнее время из-за того, что я слишком мало уделяю тебе внимания, что мне вечно некогда, что я не готов днями и ночами находиться рядом с тобой, слушать только тебя… Меня ты слушала?! Я ж учился тогда! Я мужик, я без образования, без дела своего, без профессии – был бы никто! Но тебя это не волновало! Ты хотела владеть всем моим временем, моим разумом, моими чувствами и душой…

– Это любовь, Даня.

– Любовь – это когда удавка на шее? Вечная повинность? Да ну ее на фиг, такую любовь… Вот почему ты сейчас пришла без всякого предупреждения? Ты все обо мне знала? Ну так и написала бы мне для начала, спросила бы, а готов ли я с тобой встретиться… Но нет, тебе, как всегда, было плевать на то, занят я или нет, есть у меня время для тебя или нет…

– Ты сейчас говоришь, как твоя мать. Я помню, она всегда меня отчитывала. – Голос у Маши задрожал, глаза заблестели.

– И она была права. Я полжизни все время кого-то спасал. Я был вечно кому-то должен. Все мои женщины – несчастные создания, которые не в состоянии о себе позаботиться, которые умрут без моей помощи. Мама прекрасно знала мою проблему и мне о ней напоминала… Она видела, что я все время наступаю на одни и те же грабли, и она не хотела, чтобы я всю жизнь был чьими-то костылями…

– А разве мужчина не должен помогать своей женщине? – вдруг надменно произнесла Маша.

– Помогать, но не тащить всю жизнь на своем горбу! Да и не в этом дело… Я же не любил тебя. И мама это знала. И она пыталась мне сказать: ну раз не любишь, зачем ты с Машей… Варей… Людочкой…

– Это твои девушки были? Как мило… То есть ты признаешь, что тебе тридцать шесть и ты по-прежнему один? Ну скажи спасибо своей маме за то, что внушила тебе, будто все женщины тебя недостойны… Она тебя со всеми разлучила!

– Да, я скажу спасибо своей маме за то, что я не связал свою жизнь с нелюбимой. Извини… – он достал свой телефон из кармана, проверил – может, не заметил сообщение от Раи?

– Да кого ты ждешь, Данечка? – высоким, странным голосом произнесла Маша.

– Свою девушку. Одновременно с тобой должна была прийти и вдруг куда-то пропала.

– Значит, ты все-таки не один. И ты ее любишь, да?

– Да. Я люблю ее и готов ради нее на многое.

– Надо же… Как глупо. Но я не знала, правда. Погоди… Твоя девушка такая темненькая… – Маша сделала над головой движение руками, обозначая сложную прическу. – С копной волос, да?

– Да!

– Так это она была! А я подумала – вот странная… мы встретились с ней у ворот. И я у нее даже спросила о тебе, не знает ли она такого жильца…

– И что? – встревожился Богдан.

– И ничего. Потом она ушла вроде, – устало произнесла Маша. Глаза ее словно потухли, она смотрела теперь на Богдана без всякого интереса.

– О нет…

– Она что, настолько ревнивая? Ревнует тебя ко всем подряд? – кисло улыбнулась Маша.

Богдан набрал номер Раи. Долгие гудки. «Точно. Это была она. Столкнулась с Машей и чего-то испугалась, обиделась…»

– Маша, прости. Мне надо бежать. Ты ничего больше ей не говорила?

– Даня, это смешно! – удивленно распахнула глаза Маша.

– Нет, прости. Мне надо найти ее.

– Ладно. – Маша поднялась.

Богдан помог ей накинуть на плечи ее пальто, они спустились вниз.

В лифте Маша молчала, печально опустив ресницы.

– Ну все, прощай? – сказал Богдан, когда они вышли из подъезда.

– И ты даже не подвезешь меня?

– Маша, вызови такси! Через пару минут же прибудет! Ну в чем проблема… Вот деньги, если у тебя их нет…

– Не надо мне твоих денег. – Она оттолкнула его руку с купюрой. – Ладно, прощай, – пробормотала она.

…Он ехал по улицам, высматривая знакомую фигуру. Затем остановился у дома Раи, позвонил по домофону. Без ответа. И окна темные.

Богдан поехал обратно. Он нервничал и злился.

Он не хотел терять эту женщину.

* * *

– Мама! – кто-то крикнул рядом звонким голосом.

Рая вздрогнула, оглянулась – мимо по дорожке проехал на самокате маленький мальчик. Женщина, шедшая впереди него, обернулась с улыбкой, остановилась.

«Это уже было…» – мелькнула мысль. Рая заставила себя встряхнуться и только тогда обнаружила, что находится сейчас в парке, на набережной. Вокруг – деревья, почти без листвы, за гранитными перилами внизу течет черная вода, несет на своей поверхности опавшие листья.

Рая провела рукой по лицу, словно снимая паутину.

«А чего я так испугалась? – вдруг подумала она. – Почему решила сбежать, даже не поговорив с Богданом?»

Она достала из кармана свой телефон. Семь пропущенных звонков. От Богдана.

– Нет, нет, нет… – пробормотала она. Нажала на надпись «перезвонить». Пошли гудки, потом послышался голос Богдана:

– Алло… Рая, куда ты пропала? Почему ты не отвечала?

– Я звук выключила, – улыбнулась Рая. – Вот только что заметила.