К несчастью, именно это я ему только что и выдала, только немного другими словами. А слово, как известно, не воробей. При всём желании я не могла отделаться от мысли, что Дон, возможно, не притворялся, а заснул на самом деле. Когда имеешь дело с этим мальчишкой, ни на минуту нельзя забывать, что он тёртый калач и от него можно ожидать чего угодно. И всё же… Я перегнулась через полированную стойку регистрации и прошептала:

– А если он не притворялся? Если он действительно спал и не помнит, как оказался на полке? Если он и правда не понял, что произошло? Если кто-то намеренно усыпил его и Дашу?

Бен растерянно посмотрел на меня:

– Чтобы что – спрятать их на полке? Это ещё зачем, о господи ты боже мой?

Да, именно в этом и заключалось слабое место моей гипотезы. Я тоже не знала, зачем и кому это могло понадобиться. Полная бессмыслица! И тем не менее меня терзали сомнения и возникло такое странное чувство, что… Эх, ладно, чепуха!

– Фанни! – Бен улыбнулся мне. – Возможно, у тебя просто был слишком длинный и трудный день?

Я с готовностью кивнула:

– Это да.

День выдался столь сложным и изматывающим, что я даже ни разу не вспомнила о поцелуях. Зато сейчас я немедленно восполнила это упущение, взглянув на Бена. Какой он был славный, когда улыбался! И моё имя в его устах звучало просто обалденно!

– Давай ты скажешь Хеффельфингеру, что плохо себя чувствуешь, – предложил Бен. – Тебе просто необходим свободный вечер. Мне кажется, нельзя столько пахать. Моя смена заканчивается в девять. Можем вместе поужинать.

Это прозвучало весьма соблазнительно, но не могла же я оставить бедного господина Хеффельфингера на растерзание гостям! Он и впрямь выглядел так, словно у него сейчас случится сердечный приступ. Кроме того, я была единственной, кто понимал, что зажигать ароматические свечи с жасмином и пачули в одном помещении со свечами с ванилью и запахом апельсина непростительная оплошность, потому что запахи ароматических масел в этом случае вступают в недопустимую реакцию…

– Знаешь что? – Бен взял телефонную трубку. – Я сам сейчас тебя у него отпрошу: у тебя ведь всё равно язык не повернётся это сделать. В конце концов, я… э-э-э… то есть мы за тебя в определённом смысле отвечаем… Господин Хеффельфингер? – Я судорожно замахала руками, но Бен проигнорировал это. – Добрый вечер, это Бен Монфор со стойки регистрации. Вынужден сообщить, что практикантка Фанни Функе приболела и не сможет помочь вам в спа-центре сегодня вечером. Но я постараюсь прислать вам кого-нибудь на замену.

– Бедняга… – заметила я, когда Бен положил трубку, хотя в глубине души испытывала некоторое облегчение, потому что уже не помнила, когда в последний раз у меня был свободный вечер.

– Да ладно тебе, никакой он не бедняга! – отмахнулся Бен. – Сегодня утром он заказал на кухне целый поднос смузи из ананаса, рукколы, китайской капусты и семян чиа. А в обед на кухне творилось бог знает что. Когда шеф-повар не обнаружил ни рукколы, ни китайской капусты, он хотел покрошить и повара, который выполнял заказ, и самого Хеффельфингера в ту самую капусту. И сам собрался немедленно уволиться без выходного пособия. Я потратил кучу времени и нервов на то, чтобы всех помирить.

– А ты неплохой менеджер! – Я улыбнулась ему, пытаясь в то же время не пялиться на его губы, чтобы он не заметил, что мысленно я продолжила: «И целуешься ты наверняка тоже замечательно».

К счастью, Бен сделал из моего идиотского выражения лица совершенно другие выводы:

– Ты правда выглядишь усталой. Давай ты отдохнёшь, пока я доработаю до конца смены, а потом мы вместе поужинаем? – спросил он, тронув меня за руку. Правда, в следующую секунду он убрал её, потому что к стойке подошёл кто-то из гостей – спросить, есть ли в отеле вай-фай.

Чтобы не торчать возле Бена, я составила компанию месье Роше, который держал в руках список всех люстр отеля и ставил перьевой ручкой изящные галочки напротив каждой люстры, которую Яромир и старый Штукки успели проверить.

– Они все были в порядке? – поинтересовалась я.

– Конечно. – Месье Роше поставил последнюю галочку. – Ни одна из них никогда бы не позволила себе в один прекрасный момент обрушиться с потолка. В отличие от них, у люстры перед бывшим кабинетом… скажем так, я всегда замечал за ней некую склонность к эпатажу. А также, что весьма печально, к саморазрушению. – Он внимательно посмотрел на меня поверх очков. – Тебя что-то беспокоит, Фанни?

Я бросила быстрый взгляд на Бена.

– Вы когда-нибудь слышали о Киднеппере из гранд-отелей? – тихо спросила я.

Месье Роше покачал головой:

– Мне о нём ничего не известно.

– Писатель из номера сто шесть рассказывал о нём. В течение последних тридцати лет Киднеппер из гранд-отелей похитил шестерых детей, потребовав за каждого из них выкуп. Его так и не смогли поймать.

– Хм-м! – произнёс месье Роше, как всегда сделав верные выводы. – И сегодня, когда дети пропали, ты решила, что это могло быть делом его рук?

Я кивнула и добавила:

– Старый Штукки недавно говорил, что в воздухе витает зло. Что, если это зло и есть Киднеппер из гранд-отелей?

– Хм-м! – снова повторил месье Роше. – Во всяком случае, у нас здесь достаточно детей, которых можно было бы похитить и потребовать выкуп с родителей.

– Вот именно! – Я была страшно благодарна ему за то, что он не счёл меня ненормальной.

– С другой стороны, Дон и Даша ведь нашлись, не правда ли? – улыбнувшись, продолжил месье Роше.

Я вздохнула.

– Да, это верно. Но… Дон так странно себя вёл… Теоретически ведь могло быть, что детей усыпили, чтобы увезти… А потом снегопад спутал похитителям планы. – Я понимала, что мои слова звучали совершенно по-идиотски. В конце концов, снегопад ведь начался не сегодня. – У меня просто ужасно странное чувство, – растерянно добавила я.

Месье Роше снова понимающе улыбнулся.

– Я убеждён, что к странным чувствам следует прислушиваться, – заметил он. – Как правило, они не возникают на пустом месте, даже если зачастую мы истолковываем их не совсем верно. – Он бросил взгляд на Бена, который как раз говорил по телефону. – Может быть, сегодня вечером тебе стоит сказаться больной и отдохнуть за чашкой мятного чая. Или в компании хорошего друга.

Я снова вздохнула:

– Бен тоже только что предложил мне это. И уже извинился за меня перед господином Хеффельфингером.

– Превосходно! И не бери в голову старого Штукки и его мрачные пророчества. Он всегда склонен преувеличивать. – Месье Роше поправил очки. – Конечно, в мире иногда происходит зло, Фанни. Периодически это случается и здесь, наверху, в Замке в облаках. Это очень исключительное место, где в каждом человеке проявляются его худшие качества. Впрочем, и лучшие тоже. – Консьерж опять тепло улыбнулся мне. – К примеру, когда я смотрю на тебя, я перестаю беспокоиться насчёт зла, которое творится в мире. Пока на свете есть такие люди, как ты, добро всегда будет побеждать.