– Но… – Я уже ничего не понимала. Если господин Хубер из номера 117 не был охранником Егоровых, зачем он приехал сюда? И почему носил под пиджаком кобуру с оружием?

Направляясь по своим делам, Егоров приветливо бросил мне:

– До завтра.

На несколько секунд я впала в ступор. А потом у меня в голове зародилась новая, совершенно сумасшедшая гипотеза: что, если Александер Хубер из номера 117 и есть Киднеппер из гранд-отелей?

Следующим человеком, в которого я чуть не врезалась, стал Тристан Браун. Он поднимался по лестнице, по которой я решила спуститься.

– А-а, агент Фанни! – радостно воскликнул он.

– Ах, если бы это было так… – ответила я. И это была чистая правда. Если бы я была агентом Фанни из ФБР, то немедленно вызвала бы подкрепление. Или попросила центр проверить Александера Хубера по секретной картотеке и узнать, где он находился во время шести похищений детей. А потом я бы прихватила наручники и мою «беретку»… или «беритту»… (или как там называется шпионский пистолет?) и задержала бы его. И в Замке в облаках снова можно было бы спать спокойно.

– Фанни, что-то стряслось? – Тристан внимательно взглянул на меня. – Ты что, плакала?

– Нет! – Я провела пальцем по нижнему веку. – А что, у меня тушь размазалась?

– Теперь – да! – Он ухмыльнулся.

У меня совершенно не было настроения шутить, и я спросила:

– А что ты, собственно, делаешь в южном крыле? Причём совсем один, без своих поклонниц?

– Ревнуешь? – Тристан откинул с гладкого бронзового лба несуществующую прядь. В его глазах заплясали чёртики.

– Да, конечно, ужасно ревную, – ответила я. – Без тебя моя жизнь бессмысленна и до невозможности скучна.

Тристан вздохнул:

– Да, хорошие были времена, когда я был гостиничным вором, а ты – тайным агентом, который всегда появлялся в нужное время в ненужном месте. Мы с тобой так подходили друг другу! Пока у тебя не появился парень, директорский сынок, и не разрушил эту идиллию. Я чувствовал себя богатым подонком, который пристаёт к хорошенькой горничной.

У меня с губ сорвался короткий смешок:

– Поверь, я чувствовала себя гораздо хуже – вульгарной горничной, которая вешается на шею постояльцам отеля.

– Он всё ещё твой парень?

Тристан сказал «парень», а не «друг». Я замешкалась с ответом. Хотя мы с Беном танцевали вальс на крыше отеля и пережили ещё парочку очень душевных моментов, мы не делали ничего, чего бы не позволяли хорошие друзья. А тот факт, что на уме у меня были одни поцелуи, учитывать не стоило.

Чем дольше я молчала, тем с бо́льшим интересом Тристан ждал моего ответа. Я решила кардинально сменить тему.

– Ты когда-нибудь слышал о Киднеппере из гранд-отелей? – поинтересовалась я.

Тристан поднял бровь:

– То есть гостиничные воры тебя больше не устраивают, теперь тебе киднепперов подавай?

– Я серьёзно. – Кроме нас, на лестнице по-прежнему не было ни души, но тем не менее я автоматически понизила голос. – Говорят, что… э-э-э… он существует на самом деле. – Тот факт, что это утверждает автор триллеров, я предпочла не упоминать: тогда бы Тристан точно воспринял эту историю как ненаучную фантастику. – И не только говорят. Каждые несколько лет он похищает детей состоятельных родителей из дорогих отелей и в качестве выкупа требует деньги и ценности.

Это обстоятельство не особенно заинтересовало Тристана, поэтому я быстро добавила:

– И весьма вероятно, что сейчас киднеппер находится в Замке в облаках и планирует новое похищение!

Вторая бровь Тристана тоже поползла вверх.

– Весьма вероятно или вполне возможно?

Я ужасно злилась на него: голос и физиономия Тристана выражали неприкрытый скепсис.

– Да, именно так! – вырвалось у меня. – Возможно, на первый взгляд доказательства не выглядят достаточно убедительно, но хороший агент всегда полагается на свою интуицию. Даже если она не совсем агент. А моя интуиция подсказывает мне, что…

На лестнице послышались шаги, и я замолчала. Из-за спины Тристана вынырнул Бен.

– Ну, супер! – заметил он, увидев нас.

Тристан испустил глубокий вздох:

– Да уж, полный супер… Ты умеешь выбрать нужный момент, директорский сынок.

– Вот ты где, Бен, – быстро встряла я. Ни за что на свете я не хотела повторения сцены, происшедшей несколько дней назад. – Я как раз собиралась спуститься в фойе. Пока, Тристан, рада была встрече.

– Да уж, чрезвычайно рада. – Бен мрачно уставился на Тристана.

Тристан уставился на него в ответ, бессовестно ухмыляясь. Протиснувшись мимо парней, я направилась вниз по лестнице.

– Фанни, ты что, собираешься оставить меня с этой щекотливой информацией, не договорив до конца? – крикнул мне вслед Тристан.

– Да! В любом случае это совершенно секретная информация. – Я решила больше не оборачиваться. Если они хотят пялиться друг на друга до завтрашнего дня, на здоровье. Однако спустя пару секунд я услышала шаги Бена, который последовал за мной.

– О чём вы говорили? – поинтересовался Бен, нагнав меня. – Кстати, терпеть не могу, когда он зовёт тебя по имени. Как будто это единственный человек, кому оно известно. Что там за щекотливая информация?

– Ты же слышал – это совершенно секретно. Куда мы пойдём? На кухню? Какой там сегодня суп? Я надеюсь, что минестроне. В последний раз он был просто пальчики оближешь, и мне всё равно, что Пьер рассказал по секрету, что на него идут овощи, которые начали портиться. Кроме того, если я сейчас не съем что-нибудь, то умру на месте! У меня уже звёздочки перед глазами пляшут. Кстати, извини, пожалуйста, что я так опоздала, – я заснула. Ты прав: мне просто необходим свободный вечер. Конечно, я бы с большим удовольствием приняла горячий душ, чем холодный, но, говорят, холодная вода активизирует кровообращение, и…

– Что мне нужно сделать, чтобы ты замолчала? – перебил меня Бен.

Если на свете и существовал идеальный момент для того, чтобы сказать: «Поцелуй меня!», то он наступил. За разговором мы спустились по лестнице на первый этаж и как раз проходили через едва освещённый бальный зал, не худшее место для первого поцелуя, даже Делия бы со мной согласилась. Но ровно в тот момент, когда я открыла было рот, нам навстречу попался господин Хубер, он же по совместительству Киднеппер из гранд-отелей.

Мне понадобилось всё моё самообладание, чтобы не завизжать и вести себя как обычно, хотя колени мои внезапно подкосились, а лицо словно застыло, что помешало мне обеспечить ему невозмутимое выражение.

Однако господин Хубер вообще не обратил на меня внимания. Он быстро прошёл мимо нас, стряхивая со своего пальто снег.