– Погнали! – ответил он, отпустил певице воздушный поцелуй, и мы рванули на улицу к мотоциклам. Я ожидал услышать сирены и увидеть здесь десятки полицейских, но все было спокойно, никто и представить не мог, что только что в клубе было такое побоище. Мы с победным гиканьем запрыгнули на мотоциклы и, в каком-то лихом кураже, помчали, не заботясь о пешеходах…

Дома я быстро привел себя в порядок – только слева между виском и бровью красовалась солидная гематома.

«Как там день рождения?» – написал я студентке. «Еще отмечаем, но можешь скоро ехать за мной». Я подошел к столу, открыл ящик и достал недавно купленную гармошку. Первый же пассаж отдался несильной, но резкой болью – губа была рассечена. Я отнял гармошку ото рта, а на блестящей поверхности собрались шарики крови. Глядя на светлые капельки, я подумал, что и сам не заметил, как перестал репетировать и выступать со своей блюзовой командой, а усатый скрипач уже давно игнорировал меня. Со студенткой же во дворе вообще перестали здороваться. Может, вся эта история с тендером поможет изменить жизнь? Вспоминая сегодняшнюю драку и наши способы заработка, которые становились все более экстремальными, я рассматривал кровь на металле. Эти триста тысяч помогут мне изменить жизнь, я был уверен. Можно даже уехать навсегда! Один из советников чиновника, который помогал мне в делах, рассказывал о своем путешествии на острова в океане. Таких денег хватит, чтобы купить там жилье и какое-то время обеспечивать себя, а там я уже найду себе занятие. О работе мне волноваться нечего. Все равно я ничего не умею, и мне неважно, чем заняться с нуля. Меня смущал только мой возраст, который я стал чувствовать рядом со студенткой, – наверное, такие мысли о переменах были бы уместнее лет пять назад, когда я легко оставлял работы, города, где жил, и уже прошло время, когда запросто начинаешь все сначала. Сейчас же я не мог сказать, что у меня есть профессия, что я чему-то научился в жизни. Но оттого и было неважно, где я окажусь и с чего начну – везде я был одинаково не нужен, и везде мне бы пришлось строить все заново, даже в отношениях с моей девушкой казалось, что мы молча понимаем друг друга оттого, что оба никому не нужны, и это по-настоящему единило нас.

Недавно я старался кое-что узнать через старого приятеля-хулигана Фоку. Он как сквозь землю провалился, никто его не видел уже несколько лет. Конечно, за свои занятия он мог получить срок и томиться где-нибудь, но об этом знал бы каждый. Я решил навести справки – позвонил товарищу-участковому. Выяснилось, он умер год назад – не выдержало сердце: алкоголь. Отчего-то я сразу почувствовал себя очень одиноким – не осталось никого и ничего, что связывало меня с тем миром, который я привык считать своим. Только выходя на городские улицы, я чувствовал, что здесь мне хорошо, здесь моя точка привязки, которую я отчего-то упорно искал.

С такими мыслями я завел мотоцикл, открыл одну створку ворот и вылетел на узкие улочки своего района. Машин не было, легкий алкоголь выветрился, и я мчал по улицам, едва освещенным через битые стекла фонарей. Я быстро выскочил из небольшого района трехэтажных домишек и заскользил по широким улицам. С приходом весны горожане начали вечернюю жизнь, автомобили в такое время ездят только к морю, в кафе и клубы; видел я и номера соседних областей. К лету засилье машин станет просто невыносимым – даже ночью на этих улицах будут пробки из дорогих авто, а за столиками на улицах будут сидеть яркие девицы и дымить тонкими сигаретами. Моя барышня сейчас расслаблялась как раз на такой дискотеке.

На пересечении двух главных улиц скопление машин было просто невообразимым. Редкие нарушители вырывались из пробки и объезжали очередь по встречной полосе. В основном это были дорогие, эксклюзивные авто, которые с рыком многолитрового двигателя вырывались из толкотни смирившихся водителей. Я мчался мимо этой очереди, как вдруг автомобиль, с которым я поравнялся, резко вышел на встречку. Я успел узнать машину – это была последняя модель редкой марки, но не успел понять, как, не поддавшись направлению удара, я уложил мотоцикл на правый бок, а сам, кувыркнувшись на спину и плечо, заскользил по мостовой на лопатках с выставленными вперед ногами. После десяти метров скольжения мои подошвы уткнулись в бампер тормозящей встречной машины, я вскочил на ноги и сразу понял, что цел. Когда я падал, почувствовал сильную боль в бедре, но был уверен, что все в порядке. Я снял шлем и обернулся. Машина осталась стоять там же, где мы столкнулись. Отовсюду пялились любопытные, несколько человек подошли узнать, нужна ли мне помощь. Водительская дверь машины открылась, из нее вышла девушка, я в каком-то тумане отвернулся и пошел к мотоциклу. Он лежал на правом боку, упершись передним колесом в бордюр; вокруг него красовалась лужа. Я обмакнул палец в жидкость, понюхал и не понял, что это, но был уверен, что не бензин, поднял мотоцикл, поставил на подножку и попробовал завести. Завелся. Тогда я обернулся к девушке, которая уже подошла ко мне. Она была немного ниже, лет на пять старше. Разорванные на коленях короткие джинсы, голубые кеды и красная рубашка, завязанная узлом выше пупка, джинсовая куртка. Я уставился на ее смуглую кожу, черные кудрявые волосы и зеленые глаза. Она подошла и кричала на меня, потом кричала на людей вокруг. Потом начала звонить. Потом перестала и замерла с телефоном у головы, прижав вторую руку ко лбу. Я смотрел на ее пупок, на ее невероятный разрез глаз и красивые, пухлые губы. Это была потрясающей красоты зрелая женщина, я угадал в ее внешности восточные корни. Она подошла ко мне и негромким, неожиданно низким голосом спросила:

– Как нам уладить это происшествие? – Услышав эти слова, люди, стоявшие вокруг меня, мгновенно начали расходиться. – Я вам все компенсирую сейчас же, мы забудем об этом и разъедемся по своим делам.

– Вряд ли мы сможем это забыть, – сказал я, глядя в ее зеленые глаза. Она, конечно, поняла это по-своему.

– Скажите, сколько вы хотите, и мы не будем торговаться!

– Знаете, у меня есть деньги… Я даже не знаю, как это компенсировать…

– Вы хотите вызывать дорожную инспекцию? – Она начала говорить быстрее. – Зачем ждать, пока они приедут, оформят ДТП, потом суд…

– Да постойте вы! – я перебил ее. – Не хочу я инспекцию… Просто