Кейт проснулась на мокрой от слез подушке и посмотрела на часы. Три тридцать. Сначала она ворочалась, пытаясь устроиться поудобнее и снова погрузиться в сон, но вскоре сдалась. Сегодня уже не заснуть. Она накинула халат, спустилась в гостиную, села на диван и посмотрела в окно на воду. Приглядывай как следует за моим ребенком. Человека, который шепнул эти слова на ухо Кейт, арестовали за ее убийство – точнее, за убийство Адди. Как он мог? Зачем убил жену и ребенка? Ради интрижки?

Видения из снов нахлынули на нее. Сирень, нежность, шепот, любовь. Другая женщина – Салли. Неужели все оказалось ложью? Как вышло, что их совместная жизнь покатилась под откос? Неужели Джесс потерял контроль над собой и убил ее в припадке гнева?

На Кейт нахлынули новые видения. Тело на берегу. Белое одеяние. Младенец. Слезы жгли ей глаза и затуманивали зрение.

– Вот ублюдок, – громко произнесла в темноту Кейт. – Это же его жена и ребенок.

И услышала, как кто-то тихонько взвыл. Это была Аляска – она свернулась в углу калачиком, прикрыв нос хвостом.

– Что, я слишком шумлю, девочка? – мягко спросила Кейт и подошла к сонной подруге. – Я тебя разбудила?

Она почесала собаке морду и за ушами.

Кейт захотелось пройтись. Она не находила себе места. Нужно проветриться, выкинуть из головы и то, что узнала в библиотеке, и последний сон. И неважно, что ночь на дворе. Даже самый опасный хищник не так глуп, чтобы попытаться напасть на Кейт, когда рядом огромная свирепая собака.

– Пойдем глянем, что делается снаружи? – шепнула она собаке. Аляска навострила уши, услышав знакомую фразу. Вскочила с лежанки, потянулась и бросилась искать поводок. Через несколько минут, когда Кейт натянула джинсы и толстовку, они с Аляской тихонько выскользнули за дверь, в холодную ночь.

Ночное небо над Уортоном поражало Кейт всякий раз, когда она его видела. Обычно в городах, независимо от их размеров, звезды плохо видны из-за городских огней. А здесь они были такими яркими, такими большими, такими зримыми, что Кейт казалось, будто этот городок расположен ближе к небесам, чем весь остальной мир. У Кейт, шедшей с Аляской по тротуару, перехватило дыхание при виде раскинувшейся перед ними звездной Вселенной. Глубокое черное небо контрастировало с блеском звезд. От такого зрелища Кейт забыла о событиях прошедшего дня и затерялась в просторах космоса.

Как она и рассчитывала, улицы в этот поздний час были пустынны. Не светился ни один магазин, ни один дом, зато в ярко мерцающей воде отражались луна и звезды. Чтобы получше рассмотреть их, Кейт спустилась на берег озера. Ее внимание привлекла табличка на углу с названием улицы: ФРОНТ-СТРИТ. Кейт проходила здесь много раз, но теперь замерла.

Она исчезла из их дома на Фронт-стрит.

Кейт вздрогнула.

– Адди жила на этой улице, – прошептала она Аляске. – Вот только в каком доме?

Фронт-стрит была всего три квартала длиной. Она называлась так, потому что пролегала перед самым берегом озера [24]. Дома по обе стороны улицы старинные, но насколько? Есть ли им сто лет? Кейт не знала. Все деревянные, в одном стиле: двухэтажные, большие эркеры на первом этаже, просторные веранды. Большинство домов белого цвета отличались друг от друга разве что забором из штакетника или цветущим садом. На одном крыльце расположились качели.

Для Кейт дом в таком месте был полной идиллией – все задние дворы выходили на берег озера. Она задумалась, каких бешеных денег стоят эти дома, когда вспомнила, что «Кэнби Лайнс» построила в городе несколько особняков для высшего руководства компании. Такой приятный бонус для молодых семей – обычный сто лет назад и неслыханный в наше время. Кейт гордилась, что ее прадедушка так заботился о своих сотрудниках, но точно не знала, эти дома он построил или же другие. Впрочем, предположение выглядело вполне логичным. Заметно, что здесь приложил руку один архитектор.

Она исчезла из их дома на Фронт-стрит.

Строчка из газетного репортажа снова всплыла в голове Кейт. Может, Адди убили в одном из этих домов?

В ту же секунду она почувствовала, как Аляска натянула поводок. Собака смотрела в сторону здания в самом конце квартала. Кейт давно восхищалась им из-за его большого углового приусадебного участка, спускавшегося к берегу. Аляска снова натянула поводок и утробно зарычала.

– В чем дело, девочка?

Голос Кейт задрожал. Она огляделась по сторонам. Нигде не горит свет. Все спят. Все тихо. Но рычание Аляски подсказывало: рядом таится опасность.

От мысли, что она сейчас на той самой улице, откуда, скорее всего, пропала Адди, и так близко к тому месту, где это случилось, Кейт вздрогнула. Зачем она бродит здесь в такой поздний час? Глупо приходить сюда, когда все спят в своих постелях. Она хотела повернуться и подняться на холм, домой, но ноги словно примерзли к месту. Почему Аляска зарычала? Почему уставилась на этот дом?

– Тихо, – шепнула Кейт собаке, не желая тревожить обитателей дома, которые сейчас, разумеется, спали. Она снова огляделась, ничего не увидела и почувствовала, что просто обязана присмотреться внимательнее. Кейт прокралась на задний двор и спустилась по тропинке к берегу озера, где обнаружила небольшой причал. Рычание Аляски стало еще громче, подсказывая остановиться и не ходить дальше.

Стоя у кромки воды, Кейт поняла. То самое место. Вот где она умерла. В тот же миг Кейт почувствовала острую боль в спине. А потом снова и снова. Она тихо вскрикнула и упала на колени, согнувшись пополам. Обернулась, но сзади ничего не было. Ничего, кроме пустынного двора в ночном мраке. Затем она услышала громкий и отчетливый мужской голос – испуганный, преисполненный страдания, изумленный:

– Боже милостивый, что ты натворила? Боже мой, Адди…

Звук какой-то потусторонний – жестяное скрипучее эхо, отражающееся в пустоте, словно с граммофонной пластинки. Слова повисли в воздухе, тяжелые, как туман в сырой полдень.

Кейт вскочила и начала дергать Аляску за поводок, но собака не хотела уходить – застыла как вкопанная и рычала. Кейт потянула сильнее, и Аляска наконец сдвинулась с места. Они бросились со двора, обогнули дом, выбежали на улицу и не останавливались до тех пор, пока то, что витало в воздухе на заднем дворе, не осталось в нескольких кварталах позади.

Кейт перешла на бег трусцой, потом на шаг, направляясь вверх по холму к своему дому. Все, чего ей хотелось, – вернуться в свою постель, под пуховое одеяло. Она нагнулась, все еще страдая от боли, которая отдавалась в спине, и тяжело дыша, будто только что пробежала марафон. А сердце колотилось так, словно она увидела призрака.

Вернувшись в свою комнату, она натянула одеяло до самой шеи, а Аляска свернулась калачиком в ногах у кровати. Кейт стало легче: здесь, в этой комнате, в этой постели она чувствовала себя в безопасности, под защитой. Она смотрела в окно, пока первые лучи рассвета не разрезали темное небо.