– Проблемы, Тимофеич? – таким же громким шепотом поинтересовался я у пристроившегося у окна с биноклем компаньона. На голове и плечах у него была накинута легкая снайперская сетка-камуфляж; судя по ее однотонности с уникальным куприяновским комбинезоном, она входила в штатную экипировку майора.

– У заводи столпотворение, – отозвался Кальтер. – Наши раскольники и их новое божество – Искатель. Ты вздрагивал во сне, когда полчаса назад он кричал на пристани – видимо, тебе тоже удалось его услышать.

– Так вот кто, оказывается, это был! И чего он разорался ни свет ни заря?

– Похоже, горюет по Скульптору, – высказал предположение компаньон. – Вопил бы в другом месте, тогда ладно, но раньше-то Искатель помалкивал. А тут вышел на берег и сразу в крик. Хочешь сказать, случайное совпадение?

– А на кой ляд он вообще поперся спозаранку к реке? Наверняка не жерлицы проверять.

– Видимо, между апостолами существует нечто вроде телепатической связи, и они время от времени отслеживали перемещения друг друга. Но сегодня ночью горящий дылда потерял бесноватого карлика. Однако пожирателя аномалий не зря прозвали Искателем. Вот он в конце концов и нашел то, что мы пытались от него скрыть. И если его чутье действительно настолько хорошо, рано или поздно он и до нас доберется… Не высовывайся. Нечего вдвоем у окон отираться. Если обстановка изменится, я тебя сразу извещу. А пока на-ка изучи свежую прессу, которую я тут случайно в тумбочке нашел. Такое определенно стоит прочесть.

Я взял протянутую Тимофеичем пожелтевшую от старости и растрепанную по краям газету «Трибуна энергетика», датированную ноябрем аж восемьдесят пятого года прошлого столетия. Компаньон предусмотрительно сложил ее так, чтобы заинтересовавшая его статья сразу же бросилась мне в глаза. Называлась она «Выстрелы в Корогоде» и печаталась под рубрикой «Трезвость – норма жизни». Вернее, это была даже не статья, а небольшая заметка, набранная мелким шрифтом и не сопровожденная фотографиями. Обыкновенная заметка, описывающая, судя по заголовку, криминальный инцидент, разразившийся во время какой-то пьянки. Чем эта история сумела привлечь внимание Кальтера, я понял лишь когда лично ознакомился с ней. После чего не удержался и высказал свое мнение о прочитанном, уложившееся всего в одно слово: «Охренеть!»

«…В то время, как все граждане Советского Союза с большим воодушевлением восприняли Указ Президиума Верховного Совета СССР „Об усилении борьбы с пьянством“, остались еще отдельные несознательные элементы, чьи проступки порочат репутацию как самих правонарушителей, так и тех трудовых коллективов, в которых они работают.

Не нужно далеко ходить за примером. Неделю назад, в день празднования шестьдесят восьмой годовщины Великой Октябрьской Социалистической революции, находившийся на служебном посту сторож лесопилки Корогодского леспромхоза Кузьма Ф. допустил вопиющее нарушение трудовой дисциплины. После обильного возлияния принесенными из дому спиртными напитками собственного приготовления гражданин Ф. впал в невменяемое состояние и устроил беспорядочную стрельбу из табельного оружия. Прибывшим на место происшествия солдатам караульной роты находящегося поблизости военного объекта удалось угомонить правонарушителя и отобрать у него ружье. По счастливой случайности никто не пострадал. Кузьма Ф. объясняет свое хулиганское поведение тем, что на вверенную ему территорию вторглась орда не то демонов, не то чудовищ, от которых сторож якобы и пытался отстреливаться. В ходе проведенного служебного расследования «борец с нечистой силой» клялся, что его правоту могут подтвердить двое незнакомых ему военнослужащих. По его словам, они присутствовали на лесопилке в момент инцидента, а потом скрылись в неизвестном направлении. Гражданин Ф. не опознал в представленном ему персонале вышеупомянутого военного объекта своих бывших собутыльников, однако продолжал настаивать, что они пришли на лесопилку именно оттуда.

Комментарии, как говорится, излишни. По мнению участкового врача-нарколога Т.С. Грищенко, количество выпитого Кузьмой Ф. в тот день самогона и солидный стаж любителя горячительных напитков, которым может похвастаться этот работник леспромхоза, и вылились для него в итоге в широко известный алкогольный психоз Delirium tremens, он же белая горячка. Страшно даже представить, какими тяжкими последствиями могло обернуться это происшествие, случись оно в людном месте, а не на пустующей в праздничный день лесопилке…»

– Полностью с тобой согласен, – поддержал мой лаконичный отзыв о заметке Кальтер. – Как видишь, в Зоне случаются гораздо более удивительные причуды со временем, чем та, о какой я тебе рассказывал.

– Значит, это был не мираж? – удивился я. – Получается, что на несколько минут мы с тобой вернулись в тот самый год, когда я только-только научился ходить и лопотать «мама-папа»?

– А я закончил школу и поступил в военное училище, – добавил Тимофеич. – Впечатляет, не так ли? А ты еще не верил в историю с таймботом и гостями из будущего, хотя она намного правдоподобнее той, что с нами вчера случилась… Кстати, я слышал, ты что-то бормотал во сне. К тебе приходила Вера?

– Да, приходила, – сознался я, но, разумеется, не во всем. – За тем, чтобы пожелать нам удачи и сказать, что теперь, когда я тебе помогаю, она за нас спокойна.

– Это хорошие новости. – Глаза Кальтера оживленно блеснули. – Доброе знамение нам сейчас совсем не помешает… – Он вновь прильнул к биноклю. – Вон, и толпа с берега проваливает. Во дворы двинула, явно не по нашим следам. И все равно неплохо бы выяснить, куда Искатель повел свою паству. И почему раскольники выглядят так, словно за ночь прошли годичный курс тренировок по бодибилдингу и сожрали целую тонну стероидов. Даже комбинезоны по швам разошлись, а шеи шире голов раздулись. Прямо не люди, а герои комиксов какие-то.

Утратив вчера по милости Скульптора свое основное оружие, я был вынужден взяться за резервное – перешедший мне по наследству от Бульбы шестнадцатизарядный пистолет «Вальтер». Не самая подходящая пушка для борьбы с мутантами, да и против человека в усиленном сталкерском комбинезоне она эффективна лишь на короткой дистанции. «Глок» Кальтера в этом плане тоже мало чем отличался от «Вальтера», поэтому не было смысла просить у Тимофеича его пистолет взамен моего. Впрочем, на безрыбье, как известно, и плавленый сырок – царская закусь, и мне не стоило привередничать из-за маломощного оружия там, где раздобыть ему достойную замену было попросту негде.

Примерно через час над Зоной окончательно рассвело, и настроение у меня немного приподнялось. Время в томительном ожидании тянулось медленно, как стекающая по сосне смола, но я готов был стерпеть это неудобство, лишь бы такой штиль продержался до вечера. Вопреки расхожему выражению, на самом деле от тоски еще никто не умирал. А вот от избытка приключений только на моей памяти приказало долго жить множество непоседливых искателей артефактов. «И вечный бой! Покой нам только снится…» Сколько рисковых сталкеров выбивали на своих щитах такой девиз, понятия не имея, что на самом деле автор этих строк, поэт Блок, мечтал в своем стихотворении совершенно об иной жизни. А мне в последние пару суток покой даже не снился, так что сегодня я ничуть не возражал против того, чтобы помаяться денек от безделья, наблюдая в окна за пустынными окрестностями.