Содержащийся в другом источнике (в книге «Цветник историй земель Востока» (1307 г.) легендарный рассказ армянина, «праведного человека брата Гайтона» примечателен тем, что он не только показал принцип единоначалия, так сказать, «в действии», но и засвидетельствовал беспрекословное исполнение других важных указов Чингисхана: «После того, как Чингисхан с всеобщего и единодушного согласия татар (монгол. — А. М.) стал императором, он решил посмотреть и проверить, насколько этот народ ему подчиняется. И тогда он изрек три приказания, которым все должны были следовать беспрекословно.

Первое приказание состояло в том, что все как один обязаны почитать Бога Бессмертного (Всевышнего Вечного Тэнгри. — А. М.), волею которого Чингис стал императором. И этой заповеди татары с тех пор неукоснительно следуют и славят имя Бога Бессмертного, почитают его превыше всех прочих богов и в любом своем начинании призывают имя Его.

Второе приказание состояло в том, чтобы были сосчитаны все мужчины, способные носить оружие, а когда подсчет был закончен, над каждыми десятью был поставлен один (командующим), и над каждой сотней воинов — один, и над каждой тысячей — один, и над каждыми десятью тысячами — один, и нарек он десятитысячное войско тумэном. После этого он объявил самим предводителям татар, что лишает их всего вооружения и власти и отправляет назад в те области, которыми они ранее управляли. И это было немедленно исполнено.

Третье приказание, отданное Чингисом, было наиболее жестоким. Он повелел, чтобы каждый из семи правителей привел с собою своего первородного сына и своими собственными руками отрубил ему голову. И хотя этот приказ был бесчеловечным и жестоким, но поскольку они опасались народа, а также доподлинно знали, что Чингис стал императором согласно воле Божьей, то ни один предводитель не посмел ослушаться этого приказа, и каждый из них своими руками отсек собственному сыну голову. Так Чингисхан испытал волю своего народа и увидел, что эти люди будут преданы ему не на жизнь, а на смерть…»[671]

В этом рассказе армянского священника обращает на себя внимание то, что первые два приказания Чингисхана — это его ясы, вошедшие в «Книгу Великой Ясы». А третье приказание — это гиперболизированный вариант еще одной ясы Чингисхана: о призыве на службу в ханский хэшигтэн «сыновей ноёнов-темников, а также тысяцких и сотников…»

Эта гипербола была призвана засвидетельствовать не только полное повиновение подданных Великого Монгольского Улуса своему Владыке и беспрекословное исполнение принятых им законов, но и равные права и обязанности всех подданных государства, начиная с самого хана и его ноёнов и оканчивая последним воином-аратом. Неисполнение или нарушение указов Великого хана Чингисхана неотвратимо влекло за собой наказание, кого бы это ни касалось и где бы ни находился виновный.

Не менее важным принципом военного строительства монголов, законодательно закрепленным в «Книге Великой Ясы» и «Биликах» Чингисхана, было централизованное управление войском, которым Чингисхан руководствовался начиная с 1189 года. В результате окончательного перехода на десятичную систему формирования армии в Великом Монгольском Улусе была построена иерархическая, организационная структура централизованного управления войсками, в которой высшее руководство (единоначалие) было сосредоточено в одних руках — в руках Великого хана, главнокомандующего всеми подразделениями монгольской армии:

«В сем соответствии и распорядке (в соответствии с десятичной системой. — А. М.), какое дело (у Великого хана. — А. М.) ни возникнет… дело передается темнику, этим последним — тысяцкому, и так далее до десятника…

Если вдруг понадобится войско, то приказывается (верховным главнокомандующим, т. е. Великим ханом. — А. М.): «столько-то тысяч нужно в такой-то час», и в тот день или вечер они являются в том месте. Не замедляют ни часа, ниже упреждают его, и ни на мгновение ока не случается у них спешки или проволочки»[672].

В процитированных фрагментах из «Книги Великой Ясы» иерархическая, организационная структура централизованного управления войсками во главе с Великим ханом показана в действии. В частности, по свидетельству Джувейни, подразделения монгольской армии по первому же приказу главнокомандующего в назначенное время являлись на сборный пункт, готовые незамедлительно выступить в поход.

Кроме того, пожалуй, в главном источнике Свода имперских законов Чингисхана, книге А. М. Джувейни «История завоевателя мира», ее автор, дав похвальную характеристику монгольскому войску, поведал нам о принципах его формирования и построения, об особенностях боевой подготовки: «…Ни в какой истории не вычитано и ни в какой книге не написано, чтобы когда-либо какому-нибудь царю, бывшему господином всех народов, удалось иметь войско, подобное татарскому (монгольскому. — А. М.), которое терпеливо в трудностях и благородно в спокойствии, которое в радости и несчастии одинаково покорно полководцу, не из-за чаянья жалованья и корма (нареза земли) и не из-за ожидания прибытка и дохода, — и сие есть наилучший порядок для войска…

(Монгольское войско — это. — А. М.) крестьяне в образе войска, что во время ратных дел от мала до велика (от 15 до 60 лет. — А. М.), от знатного до низкого — все рубят саблями, палят из луков и колют копьями и идут на все, что в ту пору потребуется…

Таким образом, по десяткам и сотням, каждый выполняет свою повинность[673], а в день смотра предъявляют они снаряжение, и если хоть немного не хватит, то такому человеку сильно достается, и его крепко наказывают. И хотя бы они находились среди самого сражения, все, что потребуется на разные расходы, через них достается…

Для равенства: каждый человек (в мирное время. — А. М.) трудится, как другой; разницы не делают и на богатство и поддержку не смотрят.

Если вдруг понадобится войско, то приказывается: «столько-то тысяч нужно в такой-то час», и в тот день или вечер они являются в том месте…

Ловитву (облавная охота. — А. М.) Чингисхан строго содержал, говорил, что-де лов зверей подобает военачальникам: тем, кто носит оружие и в боях бьется, надлежит ему обучаться и упражняться (дабы знать), когда охотники доспеют дичь, как вести охоту, как строиться и как окружать дичь, по числу людей глядя…

Когда (военачальники. — А. М.) не заняты военным делом, пусть непременно ревнуют об охоте и войско к тому приучают. Цель не только сама охота, а больше то, чтобы воины привыкали и закалялись, и осваивались со стрелометанием и упражнением…»[674]

Как явствует из пересказа А. М. Джувейни «военных яс» «Книги Великой Ясы», после завершения перехода монгольской армии от «куренной» формы боевого построения к формированию армии строго по десятичной системе («десятка», «сотны», «тысяча») была утверждена система всеобщей мобилизации и боевой подготовки как рядового, так и командного состава.

Прежде всего отметим, что мобилизация во «внешние» тысячи носила всеобщий характер. Именно это подметили китайские дипломаты-разведчики, «наблюдавшие лично войска монголов и характеризовавшие их…