Несколько мгновений ничего не происходило, потом сверху послышался шорох, затем – все усиливающийся грохот, и вот уже со скалы поползли, посыпались, полетели камни, размеры которых становились все крупнее и крупнее. Образовавшаяся лавина наехала на завал перед входом в пещеру, слилась с такими же камнями и унеслась дальше, вниз к реке, оставляя за собой клубящееся облако пыли. Когда же облако осело, отряхивающиеся от пыли путешественники увидели, что вход в пещеру совершенно свободен и что на фоне чернеющего овального зева навстречу им выходят, так же отряхиваясь, факультетский кот Шермилло и первокурсник Савва.

– Живые! – закричал Тубуз, бросаясь им навстречу.

– Держи его! – почти одновременно с лекпином закричал Шермилло, тоже бросаясь вперед и показывая лапой куда-то за его спину.

Машинально повернув головы в указанном направлении, все увидели мчащегося со всех ног вниз по склону господина Мохана с развевающейся шевелюрой и бородой. Арккач, не раздумывая, бросился за ним огромными прыжками, перескакивая с камня на камень. Тубуз тоже собрался было побежать, но Буська успела остановить его, ухватив за низ курточки:

– Без тебя догонят! Не трать силы…

Шермилло, перешедший на бег на четырех лапах, стал забирать вправо, срезая расстояние, если бы господин Мохан вздумал побежать вдоль берега. Арккач сокращал расстояние до второкурсника по прямой. Погоня обещала быть короткой – если бы только Мохан не вздумал выскочить на лед, где могло произойти все, что угодно. Но бородач, который, по-видимому, боялся возможного коварства реки гораздо меньше преследователей, избрал именно этот рискованный путь. И, как выяснилось чуть позже, абсолютно напрасно.

Одновременно с тем, как господин Мохан в прыжке коснулся ногами ледяной поверхности реки, она взорвалась миллионом острых осколков. Но бородач не провалился и не ушел под воду. Наоборот, его подбросило метра на полтора, и не успел он опуститься обратно, как из эпицентра ледяного взрыва высунулась рыбье-крокодилья пасть, усеянные зубищами челюсти разомкнулись и сомкнулись поперек туловища человека, перекусив его пополам и окрасив голубой лед фонтаном красных брызг.

– Назад, назад!!! – закричали одновременно Якс Скаррос и Мэвер троллю Арккачу, уже приготовившемуся вслед за Моханом выпрыгнуть на лед.

Тролль удержался от прыжка, но почему-то застыл, словно превратился в статую, не пытаясь ни развернуться, ни хотя бы отскочить в сторону от вылезающего на лед и приближающегося к нему поражающего своими размерами ужаса под именем Сецц-харко. Мгновение – и чудище полностью выбралось из воды, еще мгновение, рывок вперед – и челюсти с громким хрустом сомкнулись на голове Арккача.

Пронзительный визг Буськи перекрыл крик шамана гоблинов:

– Не смотрите на него! Все – в пещеру, за мной, в пещеру. Быстрей!!!

– Ах-Губа, пора! – не без раздражения сказал вождь шестого клана карликовых гоблинов Мель-Назл одному из своих помощников, который временно заменил травмированного Хе-Назла.

Нужное время действительно наступило. Костер, разведенный на берегу озера Сецц, прогорел, и теперь пышущие жаром угли, казалось, мечтали выполнить свое предназначение – хорошенько поджарить то, что окажется над ними. Поджариваться над углями должны были два человека – магистр Ордена монахов-рыболовов Женуа фон дер Пропст и студент первого курса факультета рыболовной магии Итдфик. Они находились тут же, на берегу, только не среди кагов, по кругу обступивших костровище, а стояли крепко привязанными к кольям, воткнутым глубоко в песок.

Глядя на угли, магистр Пропет размышлял над тем, что все-таки было бы лучше в сложившейся ситуации: чтобы их просто подвесили поджариваться на этих кольях или сначала проткнули бы заостренными деревяшками (так же, как шампурами пронзают куски мяса), тем самым умертвив мгновенно. С одной стороны, при поджаривании имелся шанс, что веревки, связывающие его руки, перегорят раньше, чем сам он превратится в шашлык. И тогда он наконец сможет произнести заклинание, сопровождаемое магическими пассами, и уж как-нибудь да избежит уготованной ему нелепейшей смерти, заодно спасет Итдфика, а для полного удовлетворения посчитается с зеленым убийственно-вредным народцем. Но, с другой стороны, веревки могли и не перегореть…

Вообще-то поджариться на костре и превратиться в пиршество для племени кагов они могли еще вчера вечером. После того как у Хе-Назла не получилось справиться с клюнувшей рыбиной, которая оборвала леску, лишив рыболовов единственной приманки. Но Итдфик вовремя спохватился, что в запасе у них имеется еще один тройник, а Пропет напомнил вождю, что по уговору он обещал наловить рыбы не позже, чем через два часа после восхода солнца, и речь шла о следующем дне.

Неожиданно на защиту пленников от проголодавшихся и готовых наброситься на них кагов пришел Хе-Назл. Наверное, в короткие мгновения борьбы с подводным соперником что-то произошло с мозгами племянника вождя. Возможно, он успел почувствовать себя рыбаком и, возможно, даже осознать, что ни один настоящий рыбак никогда не оставит в беде товарища по увлечению. Как бы то ни было, после эмоциональной речи Хе-Назла, обращенной к вождю и всему племени, великанам предоставили еще один шанс поймать рыбу.

Но как ловить с одним-единственным тройником и не очень большим запасом лески? Да к тому же ловить не своими руками!

Идею подсказал Итдфик. Первокурсник предложил расклепать тройник на три отдельных крючка, на двух, оставшихся без колечка, сделать лопаточки, чтобы можно было надежно привязать леску, грузики заменить медными пуговицами с его же рубашки, вырезать рогатки из веток прибрежного кустарника, а вместо живца найти другую насадку, к примеру червей или каких-нибудь жучков.

Выполнять все это пришлось Хе-Назлу. Вождь ни в какую не соглашался отдать приказ развязать пленникам руки и вместе с остальными кагами предпочел роль наблюдателя. Хе-Назл в одиночку принялся за работу.

Дольше всего пришлось повозиться с тройником, превращая его в три отдельных готовых к применению крючка. Помучился молодой каг и с привязыванием лески к крючкам, имеющим лопаточки вместо ушка, но под руководством магистра Пропста в итоге справился и с этой задачей. Солнце клонилось к закату, когда вконец вымотавшийся Хе-Назл закончил оборудовать все три примитивные конструкции, состоящие из метрового колышка, к одному концу которого привязана леска, к леске – рогатулька, вокруг которой намотана леска с грузиком-пуговицей и крючком. Пока каг занимался жерлицами, Итдфик, побродив по берегу, отыскал трухлявый пень и, разбив его ногами, обнаружил целую кучу личинок жуков-короедов. Проблема с насадкой была решена. Оставалось пробить лунки и установить снасти.

Магистр Пропст долго ходил по льду в поисках подходящего для лунок места и, казалось, ничуть не торопился указать следовавшему за ним по пятам Хе-Назлу, где пустить в дело топор. Только когда начало смеркаться, указал кагу на ничем не примечательную точку. И пока тот старательно долбил лед, магистр Пропет шепнул обеспокоенному Итдфику, что, если они не хотят очередных обрывов, на ночь снасти ставить не следует, да и вообще, судя по обитающим в озере экземплярам рыб, не очень толстая леска навряд ли окажет им достойное сопротивление и, скорее всего, лопнет. Поэтому самым разумным для пленников было тянуть время, ожидая помощи друзей, или самим искать пути к спасению.