противником. Он взял с собой только гренадерскую роту, нескольких егерей, 36 драгун и две пушки. Остальные войска остались в Бресте.

По дороге отряд Суворова встретил полсотни карабинеров Каргопольского полка и около тридцати казаков во главе с ротмистром Кастели. Это был авангард отряда Рена, который шел по пятам конфедератов. Присоединив эту группу к своему отряду, Суворов продолжил погоню.

Около полудня 2 сентября в нескольких километрах от Бреста, у деревни Орехово, Суворов настиг Пулавских. Их отряд занимал выгодную позицию, подступы к которой прикрывало болото, через которое пролегала дорога с тремя мостами. Оценив обстановку, Суворов повел своих солдат в атаку. Преодолев болото, они развернулись в боевой порядок. Гренадеры под командованием поручика Михаила Сахарова построились колонной. На ее флангах встали егеря и карабинеры. Пехота нанесла штыковой удар. Карабинеры действовали палашами. «Скорость нашей атаки, – доносил Суворов, – была чрезвычайная».

Не умаляя полководческий дар Суворова, справедливости ради скажу, что он был крайне тщеславен и не забывал прихвастнуть в реляциях. Так и тут Суворов писал: «Пулавских ядры брали у меня целые ряды…»

Как писал И. И. Ростунов: «Конфедератов охватила паника, и они побежали. Суворов с группой всадников стал их преследовать»[51].

Свидетельствами очевидцев о бое у Орехово я не располагаю, но на языке у меня вертится пошлый вопрос: а куда делись польские пушки? Неужто они «в панике» все их увезли? А потери отряда Суворова – всего пятеро убитых?

Видимо, поляки отступили в порядке, но на следующий день наткнулись на Каргопольский карабинный полк Рена и были окончательно разбиты. В этом бою погиб Франц Пулавский.

Новый посол в Польше князь Волконский приказал отправить Суворова в Люблин. Ему была поставлена задача обезопасить этот район от нападений отрядов конфедератов. Это было очень важно, поскольку через Люблин проходила коммуникационная линия, связывавшая Варшаву с армией, действовавшей на Балканах.

Партизанская война шла с переменным успехом. Польские конные отряды в большинстве случаев не могли противостоять регулярной пехоте русских. Но и русские, не имея достаточных сил (не стоит забывать, что шла война с Турцией), не могли проводить широкомасштабных операций по очищению больших районов путем их окружения и тщательного прочесывания. Фактические боевые действия превратились в частные небольшие стычки.

Наиболее серьезной операцией можно считать, и то с натяжкой, осаду города Сандомира отрядом конфедератов под командованием Иосифа Миончинского. Под его началом находилось около 1700 человек (1400 конницы и 300 пехоты) и шесть пушек. Гарнизон Сандомира во главе с капитаном В. П. Дитмарном насчитывал всего около двухсот человек.

15 (26) ноября 1770 г. Миончинский начал штурм Сандомира. После двадцати часов боя поляки были вынуждены отступить.

В январе 1771 г. Миончинский попытался взять Краков, но был отбит. Тогда он двинулся на восток и подошел к местечку Мелец. Узнав об этом, Суворов 3 (14) февраля выступил ему навстречу и на вторые сутки был в Мелеце. Выяснилось, что там тремя днями ранее действительно находилось около полутора тысяч конфедератов, но они ушли в сторону Поланца. Суворов начал преследование противника.

Несколько сотен конфедератов под командованием французского подполковника Левена укрылись в замке Ландскрона. Суворов решил овладеть этим важным опорным пунктом конфедератов. Его отряд насчитывал до 650 человек конницы и пехоты при четырех орудиях. Кроме того, к участию в штурме привлекались сто пехотинцев и пятьдесят казаков из гарнизона Кракова. Диспозиция предусматривала вести наступление в одном направлении – в сторону ворот замка. Войска были разделены на четыре части: авангард, две колонны и резерв.

Атака началась 9 (20) февраля в час пополудни. Однако метким огнем поляков были выведены из строя почти все русские офицеры (прапорщик Александр Подладчиков, капитан Дитмарн, подпоручик Арцыбашев, поручик Сахаров и поручик Николай Суворов – племянник Александра Васильевича). Легкое ранение получил командир резерва поручик Семен Мордвинов. «Офицеров у меня почти не осталось, – доносил Суворов, – лошадь ранена, сам оцараплен».

Оставшись без офицеров, пехота побежала назад. Потери русских составили девятнадцать человек убитыми, семь – ранеными и еще двое пропали без вести.

Пока русские и польские отряды гонялись друг за другом по всей Речи Посполитой и Литве, австрийские войска тихо перешли польско-венгерскую границу и заняли два староства, причем вместе с пятьюстами деревнями захватили богатые соляные копи Велички и Бохни. Целью этой акции было не умиротворение конфедератов, а отчуждение земли в пользу Австрийской империи. Новая администрация этих староств применяла печать с надписью: «Печать управления возвращенных земель». Земли эти объявлялись «возвращенными» на том основании, что в 1412 г. они отошли к Польше от Венгрии.

А еще в 1769 г. Фридрих II отправил в Петербург своему послу графу Сольмсу план раздела Речи Посполитой, так называемый «проект Линара». Сольмс начал обсуждение этого проекта с графом Н. И. Паниным, но тогда Екатерина еще и слышать не хотела о разделе. Тогда Фридрих решил действовать самостоятельно и под предлогом защиты своих владений от морового поветрия, свирепствовавшего в южной Польше, занял пограничные польские земли.

Обратим внимание, с 1700 по 1772 г. Россия не присоединила к себе ни вершка территории Речи Посполитой. Это к вопросу об ответственности за раздел Польши.

Но мы забыли неутомимого авантюриста Дюмурье. А он к началу 1771 г. собрал в Польше почти шеститысячное войско, причем наибольшую помощь в сборе войск ему оказала графиня Мнишек. Дюмурье отказался неплохим стратегом и предложил панам внезапно «поджечь Польшу одновременно с нескольких концов». По его плану маршалок великопольский Заремба и маршалок вышеградский Савва Цалинский с десятитысячным отрядом должны были наступать в направлении Варшавы. Казимиру Пулавскому вменялось угрожать русским магазинам в Подолии. Великого гетмана Литовского князя Михаила-Казимира Огинского[52] просили двинуться с восемью тысячами регулярных войск к Смоленску. Сам же Дюмурье, собрав двадцать тысяч пехоты и восемь тысяч конницы, собирался захватить Краков, а оттуда идти на Сандомир, развивая наступление на Варшаву или Подолию, в зависимости от того, где конфедераты добьются большего успеха.

План Дюмурье был бы идеален, если бы у него в подчинении были не польские, а французские дворяне, и если бы его противником был не Суворов, а какой-нибудь прусский или австрийский генерал.

В ночь на 19 апреля 1771 г. Дюмурье внезапно напал на Краков и захватил его. Вскоре ему удалось очистить от русских войск весь Краковский округ. Тогда командовавший войсками в Польше генерал Веймарн послал в Краков генерал-майора Суворова с отрядом из двух батальонов и пяти эскадронов при восьми орудиях, общей численностью до 1600 человек. По пути к Суворову присоединилось еще две тысячи человек.

Следуя форсированным маршем вдоль правого берега Вислы, Суворов 9 мая появился под Краковым и атаковал замок Тынец, но неудачно. Тогда, оставив находившихся в Тынеце конфедератов,