— Мисс Уэствуд? Извините за беспокойство, но это срочно. Вопрос может показаться вам странным… Скажите, Брайс Лорен курит?

— Нет. Категорически нет. У него что-то вроде патологического отвращения к курению.

Грейс нахмурился:

— Ладно, а как насчет виски?

— Его он тоже терпеть не может. Только шампанское и хорошее белое вино — другого мы не пили.

— Что ж, спасибо, вы очень нам помогли. — Он дал отбой и, все еще хмурясь, повернулся к коллегам: — Гай, свяжись с этой женщиной из службы пограничного контроля. Мне нужно знать, какие зоны покрывают их камеры наблюдения, и мне нужны все видеозаписи с Брайсом Лореном, какие только у них есть. Прямо сейчас. И пусть пришлют все записи со всех камер в магазине дьюти-фри и около него, с Лореном и без. Свяжись с Кентом, попроси сделать это как можно скорее.

Пятница, 1 ноября

В 10.50 Гай Батчелор позвонил Рою Грейсу, который перед уходом в короткий отпуск расчищал у себя в офисе почтовый ящик от всего, что требовало незамедлительного ответа, и сообщил, что записи с камер наблюдения в Фолкстоуне уже пришли.

Через десять минут Грейс вместе с Гленном Брэнсоном, Гаем Батчелором и Реем Пэкемом сидел в крохотной смотровой комнате управления. Пэкем запустил запись. Первым, что они увидели, был Брайс Лорен — в кожаной куртке-бомбере, слаксах и ботинках, — неторопливо идущий в сторону терминала «Евростара» и вывески «Дьюти-фри». У входа в магазин он остановился, посмотрел в одну сторону, потом в другую. Казалось, Лорен не столько осматривается в незнакомом месте, сколько позирует.

— Точно он? — спросил Батчелор.

— Судя по тем фотографиям, которые я видел, определенно он. — Грейс посмотрел на Брэнсона.

Инспектор кивнул:

— Он самый.

И тут Лорен сделал нечто странное: он медленно повернулся на все триста шестьдесят градусов и по-прежнему неторопливо, как человек, которому абсолютно некуда спешить, зашагал к двери.

— Это что еще за пируэт? — удивился Брэнсон.

— Я тебе скажу, — ответил Грейс. — Если только чутье не подводит.

Следующая часть записи, уже внутри здания, была сделана другой, менее четкой камерой. Лорен появился через несколько секунд; двигаясь от камеры, он снял с полки и положил в тележку два блока сигарет, потом неспешно повернулся и вышел из поля зрения. Далее его засекла — и тоже сзади — третья камера. Теперь он выбирал виски, а когда определился, взял две бутылки и тоже положил в тележку. Потом снова повернулся и опять скрылся от камеры.

Грейс отметил время в углу экрана — 23.33 — и посмотрел на Пэкема.

— Рей, ты можешь найти камеру, которая снимает кассу?

Пэкем прокрутил записи с внутренних камер магазина и остановился, дойдя до расчетной кассы. Грейс снова отметил время — 23.32. Они подождали несколько минут, до 23.38, потом он сказал:

— А теперь, Рей, покажи магазин снаружи. Начни с 23.32.

Картинка сменилась через несколько минут. 23.32, 23.33, 23.34, 23.35. Лорен вышел в 23.36 и направился к автостоянке. С пустыми руками.

— А где же покупки? — удивился Гай Батчелор.

Грейс покачал головой:

— Он ничего не купил. Он не курит и не пьет виски.

— Мы что-то пропустили? — спросил Гленн Брэнсон.

— Не думаю, — ответил Грейс. — Нет. Он просто хотел показаться перед камерами. Хотел убедить нас, что он в «Евростаре» и уезжает из страны. По-моему, ему нужно, чтобы мы поверили, что его здесь нет.

— Но ведь его действительно здесь нет. Мы же видели, как он уехал на поезде.

— Да, — согласился Грейс. — Брайс Лорен действительно уехал вчера во Францию. Но я не уверен, что он и сегодня все еще там.

— То есть вы думаете, это только уловка? — спросил Батчелор. — Убедить нас, что он уехал?

— Я нисколько не удивлюсь, если узнаю, что он уже вернулся. И думаю, нам следует исходить из того, что он здесь.

Пятница, 1 ноября

Во влажной духоте кафе чесалась борода. Он приклеил ее во взятой напрокат «тойоте», на темной парковке возле вокзала в Кале.

Просмотрев заранее Интернет, пройдясь по форумам, он узнал, что парковка эта бесплатная и камер наблюдения на ней нет. Сотни людей оставляли здесь машины, отправляясь дальше, в Англию, поездом, так что пройдет немало времени, может быть, недели, прежде чем кто-то обратит внимание на забытую «тойоту». К тому времени работа будет сделана, и его самого уже не будет.

Ему было хорошо в тепле, да и вторая чашка крепкого черного чая помогла согреться. Он слишком долго оставался на продуваемой холодным ветром палубе парома, избегая риска попасться кому-то на глаза, а потом бродил по утреннему Дувру под проливным дождем. Так рано в Англии его никто не ждал, но предосторожность никогда не помешает, и он принял все меры, чтобы остаться незамеченным и в порту, и на пароме, и на выходе с него.

Натянув капюшон на шапочку с помпоном, он сидел за потертым столом, в стороне от небольшой компании, ел яичницу, потягивал обжигающе горячий чай и делал вид, что читает «Дейли мейл». В заголовках газета собачилась с профсоюзным лидером. Политика не интересовала его и в лучшие времена, а сейчас тем более. Уик-энд ожидался богатым на события, и сделать предстояло немало.

Начиная со свадьбы!

Интересно, как будет чувствовать себя Рэд Уэствуд, когда детектив, возглавляющий охоту за ним, получит стрелу из арбалета в правый глаз прямо в церкви, на собственной свадьбе! Он уже ясно представлял всю сцену. Улыбающийся жених, сияющая невеста, родственники и друзья, украшенные белыми лентами лимузины. И вдруг…

Фьють!

Никто даже не услышит. Она пролетит над головами. Заостренный наконечник прошьет глаз, как комочек студня, пронзит мозг и рассыплется на мелкие частички. То-то будет крику!

И еще больше крику будет потом, от нее самой, когда она снова окажется в его власти, а случится это уже совсем скоро. Как она будет кричать, умолять, просить о пощаде, которой не дождется. Нет, никакой пощады. Он ждал этого момента, мечтал о нем. Такого долгого момента, к которому он так долго шел. Ради которого жил.

Уже скоро, детка!

Пятница, 1 ноября

Рэд сидела на утренней летучке в офисе «Мишон Маккей», стараясь сосредоточиться на делах, но мысли снова и снова возвращались к странному звонку суперинтендента Грейса, заставшего ее по пути на работу. Детектив интересовался, курит ли Брайс и пьет ли виски. Зачем ему это?

Джефф Брейди, плотный, представительный мужчина в костюме в мелкую полоску, с энтузиазмом распинался о чем-то у белой доски, указывая на написанное от руки фиолетовым маркетом слово «Отсчет» и число £146 900 — этот объем продаж им предстояло освоить за оставшиеся до конца года два месяца, чтобы достичь поставленной цели. Ниже была изображена таблица с заголовком «Новые инструкции. Горячие предложения». Суммы в ней варьировались от £179 950 до £3 500 000.