И тут я увидела Веньку. Он стоял метрах в ста, ближе к дороге, и наблюдал за происходящим. В этот момент мужчину с большой осторожностью подняли наверх и положили на носилки. Бледное до синевы лицо, запавшие глаза. Руки, раскорябанные в кровь. Казалось, между человеком, лежащим на носилках, и пронырой Пырьевым нет ничего общего. Но это был он.

— Везунчик, — усмехнулся Вадим, видя, как его загружают в «Скорую». — Я-то думал, он уже рыбок кормит. — Я взглянула укоризненно, а он продолжил: — Мужику надо до конца жизни ставить тебе свечки во здравие… Впрочем, выглядит он хреново. Очень может быть, что свечек ты не дождешься.

В этот момент к нам присоединился Венька. Вытянув шею, попытался разглядеть, что происходит в «Скорой».

— Это вы его нашли? — спросил он, поворачиваясь ко мне.

— Мы. Услышали стон…

— Услышали? — недоверчиво поинтересовался парень и добавил, нахмурившись: — Вы их вправду видите?

— Кого?

— Покойников.

— Ну, Пырьев не покойник… — пожала плечами я, надеясь, что эмчеэсовцы нас не слышат.

— Мне его не жалко, — заявил мальчишка и посмотрел мне прямо в глаза. Признаться, я растерялась.

— Может, Пырьев и не очень приятный человек, но он человек, и точно не заслуживает смерти в этом каменном мешке.

— Откуда вы знаете? — все так же серьезно спросил Венька.

— Что? — не поняла я.

— Что не заслуживает?

Он развернулся и бегом бросился к селу.

— Занятный отрок, — прокомментировал Вадим. — Уж не он ли нашего сыщика определил в карцер?

«Скорая» поспешно уехала, а двое из эмчеэсников подошли к нам.

— Врачи сказали, что у него сломана нога и сотрясение мозга, других тяжелых травм вроде бы нет. Обезвоживание и недостаток кислорода. Неизвестно, сколько он пробыл в этой яме.

— Исчез он несколько дней назад, — заметил Вадим и добавил: — Мы думали, уехал.

— Так вы знакомы?

— Жили в одной гостинице, тут неподалеку. Он вроде рыбак…

— Мужик в рубашке родился. Его ж могли здесь никогда не найти. И как он только угодил в эту яму?

Я рассчитывала, что на все вопросы ответит сам Пырьев. Если серьезных травм нет, значит, он выкарабкается. И мы будем знать, кто отправил его в каменный мешок. Эмчеэсовцы не сомневались, что это несчастный случай, а мы не сомневались, что от Пырьева пытались таким образом избавиться. Ужасная мучительная смерть в абсолютной темноте, с безумной надеждой, что спасение возможно. Даже представлять не хотелось, что он пережил за эти дни.

— Вы сказали, он остановился в гостинице? — продолжил задавать вопросы мужчина. — Значит, данные его там сохранились? Надо связаться с родственниками.

Вскоре мы простились, отказавшись от предложения подвезти нас до гостиницы. Когда мы подошли к «Лилии», машин МЧС там уже не было.

В гостинице царила тишина, словно все ее обитатели внезапно исчезли. Однако впечатление оказалось обманчивым. В холле я обнаружила Софью. Она сидела на диване и смотрела в окно с таким отсутствующим выражением, точно спала с открытыми глазами. На меня она не обратила внимания — то ли не слышала, что я вошла, то ли мое присутствие было ей безразлично. Только я собралась заговорить, как она вдруг сказала:

— Гостиница закрывается. Вы должны уехать.

— Сегодня? — спросила я. Она молча кивнула. — Веня рассказал вам, что Пырьева нашли? — устраиваясь на диване рядом с ней, поинтересовалась я.

— Веня?

Она повернулась и теперь смотрела с недоумением, точно не поняла моих слов.

— Он видел, как его вытаскивали из ямы. Я думала, он рассказал вам…

— Понятия не имею, где носит этого мальчишку. Приезжали эти люди… Они из полиции?

— Из МЧС.

— Да, наверное… Интересовались адресом Пырьева. И всем остальным.

— Значит, он не уехал, — заметила я, прислушиваясь к ней. Никакого всплеска эмоций, только усталость и равнодушие.

— Не уехал, — кивнула она.

— Странно, вы ведь сказали, за ним приезжала машина.

— Приехала и уехала, не дождавшись клиента.

Машина, по понятным причинам, очень меня интересовала. Я попробовала представить, как могли развиваться события. Ничего не подозревающий Пырьев сел в машину, по дороге его либо оглоушили, либо усыпили… И сбросили в яму? Надеюсь, узнать своего похитителя он сможет. Если же ему не повезет и все закончится скверно, то, каким образом он оказался в яме, навсегда останется загадкой. В МЧС спишут это на несчастный случай: собирался человек уезжать, оставил ключ на ресепшен, отправился прогуляться в ожидании такси — и такая незадача с ним приключилась… Но ведь как-то придется объяснить отсутствие его вещей. Их не было ни в номере, ни в холле. Так утверждала Софья. А еще кто-то по его паспорту сел в поезд. Будет ли кому задаваться этими вопросами? У Пырьева есть сын, и попытаться разобраться в этой истории он обязан. Слава богу, Пырьев жив. С какой стати я его хороню раньше времени?

Я вернулась на веранду, где оставила Вадима, но его там не оказалось. Не было его и в номере. Почувствовав беспокойство, я схватила мобильный, собираясь звонить, и тут увидела в окно, как Вадим выходит из сарая. На плече у него висел рюкзак. Выбрав самый короткий путь, я, открыв окно, перемахнула через подоконник и пошла ему навстречу.

— Софью нашла? — спросил Вадим. Я кивнула. — Как она пережила большую радость?

— Предложила нам съехать, — сказала я.

— Не беда, переедем к Зиновьеву. Нам сейчас в город возвращаться не с руки, здесь начинается самое интересное.

— Что ты задумал? — кивнув на рюкзак, спросила я.

— Хочу взглянуть на место заточения Пырьева. Вот и заглянул в сарай. Кое-что полезное нашлось…

— Хочешь спуститься? Зачем? — нахмурилась я.

— Так… Есть кое-какие мыслишки.

— Тогда я с тобой.

— Со мной полезешь? — усмехнулся он.

— Нет. Хочу быть уверенной, что с тобой ничего не случится.

— Я взрослый мальчик, но за заботу спасибо. Надеюсь, она продиктована любовью и нежеланием меня потерять.

— Лучше не скажешь.

Мы вернулись в номер, чтобы переодеться. Сарафан я сменила на спортивные штаны и футболку, сандалии — на кроссовки. Вадим тоже переоделся в спортивный костюм, подхватил рюкзак, и мы отправились к тем самым злополучным кустам. Камень спасатели вернули на место, чтобы в дыру не провалился еще кто-нибудь. Вадиму вновь пришлось его отодвигать.

— Охренеть, какой затейник! — ворчал он.

— Кто?

— Наш дорогой друг, который так оригинально расправляется с неугодными. Ты-то, надеюсь, не сомневаешься, что Пырьев попал сюда не случайно?