Девочки уже спали, а мы собрались в гостиной Джулианы, пили бренди и в основном молчали. Джек выглядел очень уставшим, да и всем нам казалось неприличным что-либо обсуждать, пока не нашли Теда.

Потом мы с Крисом поехали домой. Утром наверняка придется общаться с полицией, и нужно хоть немного отдохнуть. Мне хотелось скорее поцеловать детей, а потом — спать, спать. Оставалось еще много невыясненных вопросов, но решить все в один день просто невозможно.

Когда мы приехали к себе, дети вели себя очень тихо. Они уже насмотрелись новостей — по телевизору прошел репортаж о том, что водолазы ищут тело Теда. Они смотрели на все это как на триллер — страшно, но интересно. Мы с Крисом поели то, что было под рукой, и объявили детям, что устали, завтра поговорим и все расскажем. Дети было зароптали, но Крис сказал — нет, значит, нет. Мы поднялись к себе, оставив ребят гадать, что послужило причиной трагедии и почему Тед сошел с ума. Думаю, они теперь будут обсуждать это до глубокой ночи.

Я спала безо всяких снов. Элоиз не дала о себе знать, и я чувствовала себя спокойно.

Рано утром зазвонил телефон. Недовольно поворчав, я повернулась на другой бок, а Крис пошел снимать трубку. Когда я открыла глаза, он уже стоял надо мной одетый.

— Кэти, водолазы нашли тело Теда. Джулиана просит, чтобы я поехал на опознание, поэтому я отправляюсь в Плимут. Потом мне еще придется поехать с ними в дом Элоиз и Теда. Если будут новости, я тебе сразу позвоню.

А я снова заснула. В первый раз за много месяцев мне не о чем было волноваться. В душе воцарилось спокойствие.

Когда я проснулась, приехал Джек. Он был смущен, но нацелен на разговор.

— Кэти, давайте прогуляемся? Мне нужно кое-что рассказать вам.

Мы взяли с собой Сэма и Тома с Иви и отправились к морю. Ребята засели в кафе, заказав себе колу и датские булочки, а мы с Джеком отправились в сторону кладбища.

Мы присели на траву возле могилы Элоиз. После отъезда Криса в Плимут прошло два часа, новостей еще рано ждать. А на улице распогодилось. Настоящий летний денек. Я чувствовала себя спокойно и сонно. Пчелы садились на цветы, убаюкивая своим жужжанием. Мне было хорошо. А еще — меня не покидало любопытство.

— Ну, Джек, рассказывайте.

Джек вздохнул и начал свою историю:

— Шесть лет назад я развелся. И мне было не то чтобы одиноко, а грустно. Обычно в такой ситуации начинаешь рефлексировать, вспоминать прошлое, пытаясь понять, где ты ошибся. И мне вдруг ужасно захотелось вернуться в Корнуолл, я и сам не знаю почему. Не то чтобы я скучал по Англии или по Элоиз. Мне просто хотелось обратно домой. И я взял билет, долетел до Хитроу, взял напрокат машину — и прямиком сюда.

Я не стал останавливаться в Фоуи, боясь столкнуться с кем-то из старых знакомых или, не дай бог, с Элоиз или с Джулианой. Мне казалось, что они меня ненавидят. Еще бы — Элоиз забеременела из-за меня в таком юном возрасте, а я возьми да уедь в Австралию, да еще мои родители прихватили ее ребенка. Я был для них изгоем, я прекрасно это понимал. Но мне все равно хотелось вернуться в те места, которые я так любил. Знаете, хотя Байрон Бэй — сказочное место для серфинга, да и вообще там хорошо живется, я все равно не мог забыть ни Ползет, ни Деймер Бэй.

Итак, я остановился в Сент-Мос, в гостинице «Трезантон». Казалось бы, Сент-Мос сосредоточил в себе всю красоту Корнуолла, но меня все равно тянуло в Фоуи — хотя бы на один денек. И вот я приехал туда. Я гулял там, часами сидел в приморском кафе за пинтой пива, вспоминая старые времена. Потом я отправился в бухту Редимани — вот там-то я и встретил ее. Она загорала у моря, подстелив на песок большое полотенце. У нее былое идеальное тело, но кожа совершенно белая. Очень бледная по австралийским меркам. Но сердце мое чуть не остановилось, когда я увидел ее. И я растерялся — стоит ли заговорить с ней или нет. Я уже было собрался уйти потихоньку, но тут она узнала меня. Села, нахмурила брови, словно вспоминая, а потом сняла темные очки и сказала: «Джек? Неужели это ты?» Я и тогда мог бы уйти, сказав, что она приняла меня за кого-то другого. Но я не смог. Я уже попал под ее чары.

Потом мы пошли к ней домой. Тед в это время отъехал на пленэр в Сент-Ив. А мы сидели и разговаривали. Элоиз расспрашивала меня про нашу Изабеллу, и я рассказал ей, что у нее есть внук Артур. Элоиз была поражена и спросила — неужели Иззи так рано родила ребенка. Я сказал — да, когда она была подростком, но теперь она замужем за этим человеком, и он обожает и ее, и ребенка. «Это хорошо, — с улыбкой сказала Элоиз, а потом грустно прибавила: — Ей повезло больше, чем мне». Я рассказал про свой неудавшийся брак, а она поведала мне о Теде. Я сразу почувствовал, что она не очень счастлива, хотя она не вдавалась в детали. А потом мне надо было уходить. Все-таки семейный дом, как-то неловко. А я — чужой человек. Но все же я попросил ее встретиться еще раз, на нейтральной территории. Я даже не представлял, что могу так сильно влюбиться.

— И вы встретились?

— Да. В день моего отъезда она пришла к мне в отель — я пригласил ее поужинать. Думаю, что мы оба знали заранее, что произойдет дальше. И в «Трезантоне» она не была настолько скованной, как дома. Тут ее никто не знал, и после пары бокалов вина она стала со мной откровенной. Рассказала, что очень хочет ребенка, но у них с Тедом никак не получается. Они сдавали анализы, проверялись, и врачи сказали, что овуляция у нее проходит нормально и она может забеременеть. Но в реальности она не могла забеременеть, поэтому Теду предложили провериться, исследовать его сперму. Поначалу он очень разгневался и категорически отказался. Это, видите ли, унижает его достоинство. Но потом скрепя сердце все же согласился.

Анализы показали низкий уровень сперматозоидов. Это говорило не то чтобы о полном бесплодии, но, во всяком случае, зачать ребенка естественным путем было невозможно. Им предложили искусственное оплодотворение. Тед разъярился. Он не мог допустить и мысли, что бесплоден, это противоречило всем его представлениям о себе. Как же так — ведь он блестящий художник, звезда серфинга, а зачать ребенка не может. Мы встретились с Элоиз как раз в тот момент, когда все это происходило.

Кажется, я уже начала догадываться, каким было продолжение этой истории. Джек испытующе посмотрел на меня:

— Да, Кэти, именно так. Элоиз осталась у меня на ночь. Мы любили друг друга и не могли насытиться. Элоиз — божественная женщина. А утром она объявила, что едет домой, потому что Тед возвращается.

— А вы не пытались уговорить ее остаться?

— Я сказал, что люблю ее, а она ответила, что тоже меня любит. Но мои корни уже были в Австралии — вся моя жизнь, работа… К тому же я знаю, что Элоиз никогда бы не бросила свою мать. И вот так мы расстались. Тяжело это было, очень.

— И вы улетели в Австралию. Элоиз писала вам? Вы вообще знали, что она забеременела?

— Нет, Элоиз не стала поддерживать со мной связь. А я все время вспоминал о ней, даже хотел вернуться в Корнуолл, чтобы убедить ее, забрать ее оттуда. Я хотел, чтобы мы были вместе. Но мне казалось, что нельзя вклиниваться в ее жизнь. Ведь если бы она хотела, она бы дала о себе знать.