Все гости начали откашливаться, усаживаться поудобнее, поправлять волосы перед публичным выступлением.

– Пока мы будем знакомиться друг с другом, Яо и Далила разнесут дневные коктейли, – сказала Маша.

Харизматическое обаяние Маши было так велико, что Фрэнсис даже не заметила, как поднялись со своих мест Яо и Далила. Они уже двигались по комнате, разнося высокие стаканы. Сегодняшние коктейли были изумрудно-зелеными. «Шпинат?» – подумала с тревогой Фрэнсис, но когда взяла свой бокал и попробовала его содержимое, оказалось, что у него вкус яблок, мускатной дыни и груши с едва ощутимым привкусом мха и коры. Коктейль наводил на мысль о прогулке по зеленому, пронизанному солнечными лучами лесу вдоль журчащего ручейка. Она выпила его залпом, как текилу.

– Почему бы не начать вам, Фрэнсис? – предложила Маша.

– Мне? Хорошо. Итак, меня зовут Фрэнсис. Всем привет. – Она поставила пустой бокал, провела языком по зубам, проверяя, не осталась ли на них помада. Она осознала, что сейчас принимает свою публичную ипостась – тот вид, с которым она выступала перед публикой: дружелюбная, застенчивая, любезная, но несколько сдержанная, чтобы не допустить никаких объятий и очередей за автографами. – Я приехала в «Транквиллум-хаус», потому что как-то сбилась с пути: мое здоровье, моя личная жизнь, моя карьера – все оказалось под угрозой. – Фрэнсис позволила себе взглядом обвести всех. То, что она снова смотрела всем в глаза, давало ощущение странной близости. – Я пишу книги о любви, зарабатываю этим на жизнь. И моя последняя книга была отвергнута. Кроме того, меня сильно ранила мошенническая романтическая разводка в Интернете, жертвой которой я стала. Вот.

Зачем она рассказывает им про разводку? Бла-бла-бла.

Тони не сводил с нее глаз. За это время щетина на его лице стала длиннее, а лицо сделалось более очерченным. Мужчины легче теряют вес, вот ведь сукины дети. Фрэнсис замялась на мгновение. Он что, опять ухмыляется? Или просто… смотрит на нее?

– Так вот, первые пять дней были хороши! – Ей вдруг отчаянно захотелось говорить.

Если она выдаст им слишком много информации о себе, ну и пусть! Слова легко срывались с губ. Фрэнсис подумала о слюноотделении, которое вызывает у человека отличная еда, когда он голоден. И вот он садится за стол, не спеша пробует первый кусочек, а потом набрасывается на еду, как волк.

– Я наслаждалась молчанием так, как и представить себе не могла, оно и в самом деле успокоило мои мысли. Кроме того, что мой роман отвергли, меня расстроила и ужасная рецензия. Вначале я все время думала о ней как одержимая, а теперь даже не вспоминаю о ней, так что это хорошо. И да, мне не хватает кофе, шампанского, Интернета и… – «Заткнись, Фрэнсис!» – И знаете, маленьких удовольствий обычной жизни. – Она села, ее лицо зарумянилось.

– Я следующий, – сказал высокий темноволосый красавец-мужчина. – Меня зовут Ларс. Я помешан на отдыхе в лечебных пансионатах. Я не отказываю себе в радостях жизни, а потом искупаю вину. Не отказываю – и искупаю. Мне это идет на пользу.

Фрэнсис посмотрела на его точеные скулы и золотистую кожу. Да, тебе это определенно идет на пользу, красавчик Ларс.

– Я семейный адвокат, поэтому после работы мне требуется много вина. – Он сделал паузу, как будто давая слушателем время рассмеяться, но в комнате стояла тишина. – Я всегда беру отдых в январе, потому что февраль – самая напряженная часть года. С началом учебного года у меня начинает трезвонить телефон. Ну, вы догадываетесь: мама и папа понимают, что не в силах провести вместе еще одно лето.

– Боже мой, – мрачно произнес Наполеон.

– Что касается «Транквиллум-хауса», то мне нравится еда, нравится местность, мне здесь хорошо. Я ни о чем особенно не тоскую, кроме разве что моего аккаунта в «Нетфликс». – Он поднял бокал с фруктовым коктейлем, приветствуя собравшихся.

Следующей заговорила дама «взволнованные очки», хотя сегодня она была гораздо менее взволнована, чем в первый день:

– Меня зовут Кармел. Я приехала, чтобы похудеть. Это очевидно.

Фрэнсис вздохнула. Что она имела в виду под «очевидно»? Кармел была куда как стройнее ее.

– Мне здесь все нравится, – сказала Кармел. – Всё.

Она посмотрела на Машу с несколько пугающей напряженностью во взгляде. Потом подняла свой бокал с коктейлем и отпила из него.

Следующей заговорила Джессика, заговорила страстно, словно не могла дождаться своей очереди:

– Меня зовут Джессика.

Она сидела, скрестив ноги и положив руки на колени, как ребенок на школьной фотографии. Фрэнсис буквально видела ту умненькую, хорошенькую девочку, какой Джессика и была не так давно, прежде чем поддалась искушению всех этих косметических процедур.

– Мы приехали сюда, потому что у нас начались очень серьезные проблемы в браке.

– Не обязательно рассказывать это всем, – пробормотал Бен себе под нос.

– Не обязательно, но знаешь, дорогой, что я хочу сказать? Ты был прав, когда говорил, что я одержима своим внешним видом. – Она посмотрела на него напряженным взглядом. – Ты был прав, дорогой! – Ее голос сорвался вдруг на высокую ноту.

– Да, но… Ладно, господи боже! – Бен сдался.

Фрэнсис увидела, как у него покраснела шея.

– Мы шли к разводу, – продолжила Джессика с трогательной серьезностью, будто слово «развод» должно было всех потрясти.

– Я могу дать вам мою визитку, – встрял Ларс.

Джессика проигнорировала его.

– Это благородное молчание принесло мне немалую пользу, оно было просто великолепным, оно рассеяло туман. – Она посмотрела на Машу. – Прежде, пока я не приехала сюда, у меня в голове был хаос. Я была будто одержима социальными сетями, признаю. У меня шел постоянный обмен сообщениями. – Она поднесла к уху ладонь, сжимая и разжимая ее несколько раз для демонстрации. – А теперь я вижу яснее. Все началось с денег. Мы выиграли в лотерею, и, понимаете, все изменилось, нас понесло.

– Вы выиграли в лотерею? – переспросила Кармел. – Не видела ни одного человека, который выигрывал бы в лотерею.

– Мы вообще собирались… помалкивать об этом, – сказала Джессика, поднеся палец к губам. – Но потом передумали.

– Разве? – сказал Бен.

– И сколько вы выиграли? – спросил Ларс, но тут же поднял руку. – Некорректный вопрос! Не отвечайте! Это не мое дело.

– А как вы узнали, что выиграли? – спросила Фрэнсис. Ей хотелось услышать историю о том мгновении, которое навсегда изменило их жизни.

– Я очень рада, Джессика, что молчание дало вам ясность мышления, – вмешалась Маша, так как разговор принял не то направление. Она обладала исключительной способностью игнорировать все, что ее не интересовало. – Кто еще?

Заговорил Бен.

– Да. Меня зовут Бен. Я муж Джессики. Джессика сказала, почему мы здесь. Я в порядке. Молчание пошло на пользу. Еда лучше, чем я ожидал. Не знаю, к чему мы придем, но все хорошо. Мне, пожалуй, не хватает моей новой машины.