– «Восьмерки»… Он «восьмерками» летал, так просмотривать лучше… Они тоже не обнаружили никого подозрительного… Мы уж возвращаться собрались, но мне в голову одна мысль пришла…

– Выкладывай.

– Кое-какие соображения есть… Для телефонного разговора это сложно… Надо на трубу подниматься и специалиста с собой взять… Ты не мог бы сам к нам подъехать?

– Я сейчас должен в РОШ отправиться, потом еще представление какому-то новому чиновнику… Курирует связь силовых структур… После этого заеду…

– Мне тоже говорили, что кому-то надо представляться… Заместитель министра, кажется…

– Да… Ачемез Хасанович Башаев… Полковник…

– Сначала поеду в республиканское управление ФСБ, потом к этому полковнику… После этого встретимся, обсудим ситуацию…

– Есть, значит, что обсуждать?

– Есть…

– Тогда обсудим…

* * *

Игорь Евгеньевич дал команду возвращаться. И при этом даже испытал легкое разочарование. Очень хотелось в первый же день по приезду, еще даже до представления руководству, отметиться, удачно проведя операцию. Это было бы не только хорошей заявкой на будущее, это было бы еще заявлением о себе, как о деловом командире, которого можно использовать в сложных операциях. А участие в сложной операции дает возможность продвинуться по службе.

Потому отсутствие удачи при первом выезде слегка расстраивало, хотя надежда отличиться еще оставалась. Вместе с Буслаевым еще можно было бы до чего-то докопаться. Хотя мысль, посетившая Игоря Евгеньевича там, на вершине недостроенной трубы, была слишком смелой, чтобы реализовать ее сразу, без подготовки. И не стоило до встречи с Буслаевым вообще обсуждать ее… Все-таки Андрей Васильевич в здешних делах человек более опытный. Кроме того, он является «виновником торжества», и ему лучше знать, как вести себя в такой ситуации, если эта ситуация реальна.

И все же, по выражению лица, неудовлетворение, испытываемое Игорем Евгеньевичем, угадывалось, и он сам чувствовал это. Но поделать с собой ничего не мог.

Лучше всех понял состояние Капустина майор Стриженов, с улыбкой встретивший на крыльце вернувшуюся группу.

– Ты не расстраивайся, Игорь Евгеньевич… Привыкай к тому, что из двадцати вызовов один будет результативным. Здесь ситуация такая, что выезжать придется часто, но, как правило, следов не найти… И на свидетелей здесь полагаться рискованно… Они, как правило, своих не сдают… Было происшествие, можно сказать, у всех на глазах, но редко кто-то что-то видел…

Конечно, и майор Стриженов тоже может дать дельный совет. Он тоже здесь полгода уже провел. Если будет удобный случай, следует и с ним поговорить. Можно и в управлении ФСБ поговорить, но там следует быть осторожнее, потому что такое обсуждение возможно только с прикомандированными офицерами, и никак не с местными…

Автобусы стояли у крыльца, как и самолет ждал отряд на аэродроме, но Стриженов и его люди не торопились с погрузкой.

– Как, товарищ подполковник, сначала передача дела, потом маленький фуршет? – предложил, одновременно спрашивая согласия, майор.

– Мне еще в управление представляться ехать… – неуверенно возразил Капустин. – Не слишком удобно с запахом…

– Ерунда. Представление всегда на следующий после приезда день откладывается. Можно для начала обойтись телефонным знакомством. В управлении тоже люди понимающие, знают, что такое обустройство на новом месте большого отряда. А про запах можешь забыть, здесь на него внимания не обращают…

Игорь Евгеньевич уже готов был согласиться, но вовремя вспомнил, что хотел вместе с Буслаевым провести небольшое исследование, кроме того, и с самим Стриженовым посоветоваться, и в управлении тоже.

– Против общего торжества не возражаю, – нашел-таки подполковник обтекаемую форму, – только я сам от выпивки воздержусь, потому что мне в управление все равно съездить необходимо. И майора Красницкого арестую… Чтобы воздержался, поскольку ему сегодня придется потрудиться… Красницкий!

Майор Красницкий, эксперт-трассолог, как раз оказался неподалеку и сразу подошел по зову командира.

– Олег Михайлович, нам с тобой сегодня решение сложного вопроса предстоит… Потому я тебя попрошу за общей выпивкой стакан не поднимать… И свои рабочие приборы держать наготове… Чуть позже в маленькую командировку отправимся…

– Понял, Игорь Евгеньевич… Стакан я и без того не поднимаю. Язва замучила…

– То-то ты всегда с такой скучной физиономией ходишь… – сказал Стриженов. – Ты, оказывается, язвенник… Ну, давай, что ли, Игорь Евгеньевич, бумажными делами займемся…

* * *

Передача дел – процедура нудная и утомительная. И Игорь Евгеньевич предпочел бы двадцать раз на недавнюю трубу слазить, чем один раз дела принять. Но все же они и с передачей дел справились, хотя и не слишком быстро. Подписали акт, который предстояло формально утвердить в республиканском управлении ФСБ.

– А теперь расскажи, если это не государственная тайна, что ты, товарищ подполковник, задумал… – откинувшись на спинку скрипучего стула, спросил майор Стриженов. – Может, дам дельный совет…

– Да… – согласился Капустин, отодвигая от себя на столе бумаги. – Я сам хотел совета попросить… И несколько вопросов задать…

– С большой радостью и всегда, хоть среди ночи, если я не сплю… – согласился Стриженов.

– Главный вопрос сводится к взаимоотношениям с местными силовыми структурами. Не со всеми структурами, не с прикомандированными, а только с местными…

Строгая поза подполковника Капустина, держащего руки на столе, как прилежный первоклассник, показывала серьезность его вопроса.

– Я понял… Кто конкретно тебя интересует, менты или ФСБ, или чеченский спецназ?

– Начнем, пожалуй, с самых ненадежных…

– Ненадежность – это понятие относительное…

– Тем не менее…

– Ладно… Тогда начнем с обратной стороны списка… Чеченский спецназ… Два батальона, по численности каждый выходит за пределы штатного батальона, хотя на бригаду тоже еще не тянет. Боевая подготовка неплохая, но это выборочно… Есть очень сильные подразделения, есть откровенно слабые… Неровный состав… То же самое и в плане индивидуальной подготовленности… Что касается надежности… Здесь двоякое отношение… С одной стороны, надеяться на них в сложной обстановке не стоит… Будут поступать так, как им нравится или как им выгодно… Любую федеральную часть подставят с удовольствием… Всех нас недолюбливают, это мягко говоря… В боевой обстановке чрезвычайно жестоки, особенно по отношению к своим же… Здесь следует учесть особенность формирования личного состава. Кто такие, бойцы этих батальонов чеченского спецназа? Это вчерашние боевики, сложившие вроде бы одно оружие, но получившие в руки другое… То есть они сдались властям по амнистии… Но, кроме того, что воевать, ничего делать не просто не умеют, но и не желают… Национальная черта, присущая лучшим представителям народа… Сам по Афгану, наверное, помнишь, что такое чеченцы…