Ее мысли вернулись к Айзеку.

— Мне почему-то кажется, что тебе не хочется возвращаться к себе домой. Может быть, будешь работать у меня на мельнице?

— Как ты можешь предлагать мне работу после всего, что произошло? — покраснев, прошептал он.

— Ты спас мне жизнь.

— Но я привез тебя сюда! Если бы не я, ты никогда не оказалась бы в такой ситуации.

— Неправда, — возразила Николь. — Если бы ты отказался поехать с Эйбом, он взял бы с собой кого-нибудь другого или поехал один. Что было бы тогда со мной? — Она взяла его за руку. — Я тебе многим обязана. Предложить работу — самое меньшее, чем я могу тебя отблагодарить.

Он несколько минут молча смотрел на нее.

— Ты настоящая леди. Я думаю, моя жизнь после встречи с тобой изменится к лучшему.

Она улыбнулась. Айзек заметил, как солнечный луч играет на ее волосах.

— А вы, уважаемый сэр, галантны, как настоящий рыцарь. Он ответил ей улыбкой, чувствуя себя таким счастливым, каким не бывал никогда в жизни.

Николь вдруг вздрогнула и насторожилась.

— Что это?

Айзек замер, прислушиваясь.

— Дай мне нож, — прошептал он. — А сама спрячься в зарослях возле кромки воды. Там тебя никто не найдет. И не выходи пока.

Николь одарила его благодарной улыбкой. Она не имела намерения бросать его, тем более раненного, на милость тех, кто, крадучись, приближался сюда, кем бы они ни были. И уж тем более не имела намерения похоронить себя в куче мусора возле воды. Она передала Айзеку нож и хотела помочь ему встать, но он оттолкнул ее.

— Беги! — скомандовал он.

Николь скользнула в кусты ивняка и взглянула туда, откуда слышались осторожные шаги. Сначала она увидела Трэвиса. Его трудно было с кем-нибудь спутать. Глаза ее затуманились от слез. Она увидела, что Трэвис удаляется от нее.

Шагов Клэя она даже не слышала. Она просто почувствовала его присутствие и застыла на месте.

Увидев ее, он молча открыл ей объятия.

Николь бросилась к нему и прижалась всем телом. Прикоснувшись щекой к его лицу, она почувствовала, что оно мокро от слез.

— С тобой все в порядке? — прошептал он, не в силах оторвать от нее взгляд.

Не сводя с него глаз, Николь кивнула. Что-то было не так. Она это чувствовала.

Он еще крепче прижал ее к себе.

— Я думал, что сойду с ума, — сказал он. — Еще раз я такого не пережил бы.

— Тебе и не придется, — улыбнулась она, наслаждаясь исходившими от него теплом и силой. — Я вляпалась в эту историю из-за собственной беспечности. Больше такое не повторится.

— В следующий раз у тебя не будет выбора, — сказал он.

— Что ты имеешь в виду, говоря «в следующий раз»?

Он принялся ее целовать. Как только его губы коснулись ее губ, Николь перестала думать. Они так давно не были вместе!

Услышав вежливое покашливание, Клэй поднял голову и увидел Трэвиса и Уэсли.

— Вот ты и нашел ее, — усмехнулся Уэс. — Очень не хотелось вам мешать, но лучше поскорее уехать из этого гиблого места.

Клэй кивнул.

— А с ним что делать? — спросил Трэвис, с отвращением кивнув в сторону потерявшего сознание Айзека, который распластался в грязи.

— Айзек! — воскликнула Николь, вырвавшись из объятий Клэя. В мгновение ока она оказалась рядом с парнишкой. — Как ты мог? — упрекнула она Трэвиса, сердито глядя на него. — Он спас мне жизнь. Ты не подумал о том, каким образом он получил глубокую резаную рану на ноге? Будь я у него в плену, могла бы убежать.

Трэвис удивленно взглянул на Николь:

— Знаешь, по-моему, я вообще потерял способность думать. Я вышел из-за угла, и тут он бросился на меня с ножом. — В его глазах вспыхнули озорные искорки. — Наверное, мне следовало отойти в сторонку и обдумать ситуацию.

— Извини, — сказала Николь. — Я, кажется, погорячилась. — Она принялась торопливо снимать окровавленные бинты с ноги Айзека. — Клэй, дай мне твою рубаху. Нужны новые бинты.

Когда Николь обернулась, чтобы взять рубаху, перед ней стояли трое мужчин с обнаженными торсами и каждый протягивал ей рубаху.

— Спасибо, — прошептала она, смахнув слезы. Хорошо все-таки снова вернуться домой.

Николь замерла с иголкой в руке, в сотый раз взглянув на окно. Слез больше не было. Она все их выплакала. Прошло почти два месяца с тех пор, как она в последний раз виделась с Клэем. Первый месяц она пребывала в смятении, была озадачена, ошеломлена. Потом неделями плакала. А теперь словно отупела от горя.

Забрав Николь с острова, Клэй отвез ее на мельницу. Они долго плыли вниз по реке до плантации Армстронгов, и все это время Клэй держал ее в объятиях, так крепко прижимая к себе, что ей было трудно дышать. Но она не возражала. Напротив, была счастлива.

Когда добрались до плантации, Клэй попросил Трэвиса сначала пришвартоваться к мельничному причалу. Николь удивилась, потому что предполагала, что вернется вместе с ним в дом. Клэй же, в отчаянии сжав ее в объятиях, повернулся и снова прыгнул в лодку, ни разу не оглянувшись, пока они переплывали на другой берег.

Николь в течение нескольких дней ждала Клэя. Когда он не появился, она придумала ему кучу оправданий. Она знала, что Бьянка все еще живет с ним в его доме. Возможно, ему оказалось не так просто посадить ее на судно, отправляющееся в Англию.

Когда прошел месяц, а от него по-прежнему не было ни слуху ни духу, она целыми днями плакала. Неужели он лгал, когда говорил, что любит ее? Может быть, власть Бьянки над ним была сильнее, чем он полагал?

— Николь, — тихо сказала Джейни (теперь в доме все говорили тихо), — почему бы тебе не взять с собой близнецов и не нарезать остролиста для гирлянд? Ведь скоро выпадет снег. А когда придет Уэс, мы могли бы украсить дом к Рождеству.

Николь нехотя поднялась. Настроение у нее было отнюдь не предпраздничное.

— Я не позволю сносить восточную стену моего дома, — категорически заявил Клэй.

Бьянка презрительно фыркнула:

— Но дом слишком мал! В Англии он мог бы сойти лишь за коттедж привратника.

— В таком случае почему бы тебе не вернуться в Англию?

— Я не потерплю оскорблений. Или ты забыл о моих кузенах?

— Не забыл, ведь ты ежеминутно о них напоминаешь. А теперь убирайся отсюда. Мне надо работать.

Вздернув нос, Бьянка выскочила из кабинета.

Когда она ушла, Клэй налил себе бренди. Бьянка его раздражала. Такой бездельницы, как она, он еще никогда не видывал. Она постоянно злилась, потому что слуги отказывались ей подчиняться. Сначала Клэй без особого энтузиазма пытался заставить их повиноваться, но вскоре отказался от этой затеи: Зачем повергать их в такое же уныние, в каком пребывал он сам?