Тут, наконец, до меня начало доходить. Ему плевать на выигрыш. Точнее, ему плевать на деньги. Получит он их или потеряет. Эти секунды неизвестности, перед тем как крупье откроет последнюю карту, были для него важны. Этот оцепеняющий страх, разгоняющий адреналин по венам, и был его наркотиком. Наркотиком, который он вырабатывал сам, стоило ему только сесть за покерный стол, который и приводил его в чувство.

За пятнадцать минут и один бокал водки с тоником Бен выиграл еще сто пятьдесят тысяч. Итого у него было почти двести пятьдесят. Толстяк не выдержал и, проиграв последние деньги, швырнул пепельницей в крупье. Тут же подбежавшая охрана скрутила его и вышвырнула из помещения. На его место пришел другой мужчина, в темно-синем костюме, похожий на итальянца, и, как я поняла, они с Беном были знакомы.

– Как дела, Бен? Ты еще жив? – спросил мужчина.

– Смотря что ты называешь жизнью.

– В твоем случае то, что у тебя еще сердце бьется. Слышал, ты очень разозлил Гоннети. Он не привык, чтобы люди, которые его злят, мирно ходили себе по земле.

– Боже, это, похоже, обсуждается больше, чем свадьба голливудских звезд. Вы там, наверное, сидите у себя на диванчике и сплетничаете. Может, еще имя нам одно на двоих придумаете? Или ставки сделаете?

– Кстати, а это смешно, – хриплым голосом засмеялся итальянец.

– Почему?

– Потому что мы и правда сделали ставки.

– На что? – спросил Бен, украдкой взглянув на свои карты.

– Через сколько он тебя достанет и рассчитается с тобой.

– И как там у меня шансы?

– Невысокие. Самая далекая и маленькая ставка – один месяц. И то только потому, что он постоянно в разъездах.

– Старик не позволит ему, – сказал Бен.

– Это правда. Слово Луи – это закон, – сказал итальянец и поднял ставку. – Но знаешь же как бывает, пьяные водители сбивают пешеходов, сердечные приступы и прочее. Вон, к примеру, на прошлой неделе случай был. Работал на меня один паренек, молодой, веселый, вечно резвый такой. Все думали, что он будто в рубашке родился. Везучий уж слишком был. И решил он свою телку удивить тем, что у него все ключи есть от города. Повел ее на хоккейный матч – решил выпендриться. Привел ее на тренировку, когда хоккеисты разогреваются перед игрой. Ну, телка радуется, фотографируется и все дела. И тут один из хоккеистов посылает шайбу с такой силой, что она отскакивает от стены и рикошетом врезается этому пареньку в голову. В итоге проломленный череп, умер до приезда «Скорой». Понимаешь, Бен, рикошетом! Именно ему в голову.

– Охренеть. Не повезло, – сказал Бен. – И на что же ты мне намекаешь? Чтобы я ходил в шлеме?

– Я тебе намекаю на то, что любое везение когда-нибудь заканчивается. Кстати, поднимаю до двухсот штук. Поддерживаешь или валишь?

– Ставлю все, – сказал Бен, даже не взглянув на карты.

– Эй, ты, – окликнул итальянец крупье, – сколько там у него?

– Двести пятьдесят одна тысяча.

– Ну давай, проверим, насколько ты сегодня везучий.

Крупье вскрыл последнюю карту, и на этот раз удача отвернулась от Бена. У него была лишь пара против фулхауса итальянца. На что он, черт возьми, рассчитывал? Бен опустил голову, вытащил из моей пачки сигарету и с силой сжал ее в зубах. Затем прикурил и посмотрел на итальянца.

– Запудрил мне мозги? – спросил Бен.

– Без обид, это покер. Ты знаешь правила.

– Да-да. Найди слабую точку соперника и дави на нее изо всех сил. Чтобы он потерял контроль, – сказал Бен и закусил нижнюю губу.

– И еще, никогда не играй на ставку, которая тебе не по карману, – сказал итальянец и сгреб все фишки к себе.

– Одолжишь мне полсотни? – спросил Бен, обращаясь к итальянцу.

– Нет, приятель. Прости, но давать в долг ходячим покойникам не в моем стиле. Кстати, сколько ты уже должен Луи?

– Некомфортно много, – сказал Бен и выпустил струю дыма в потолок.

– А с Гоннети рассчитался?

– Ага, – кивнул Бен.

– Это ты зря. Теперь ты ему больше не нужен, – сказал итальянец и жестом позвал к себе охранника.

– Выбора не было.

– Сходи, обналичь фишки, – сказал итальянец охраннику, а затем вплотную подошел к Бену и произнес таким тихим голосом, что я еле разобрала: – Выбор есть всегда. Исчезни. Навсегда.

– Я не привык бегать. Но да, выход есть всегда.

– Твой выход станет для тебя уходом, – итальянец перевел взгляд на меня, – у этой девушки слишком красивые глаза. Тебе не стоит делать их грустными. Научись ценить хоть что-то в этой жизни.

– Какой-то ты стал сентиментальный. Стареешь? – спросил Бен шепотом.

– Скорее становлюсь более мудрым. И противно смотреть, как умный и талантливый парень сам роет себе могилу лишь только потому, что ему скучно и он не имеет никакой цели в жизни. Ладно, найди себе шлем, похоже, лишним не будет.

– Обращусь к твоему портному, – сказал Бен ему на прощание, – пусть сделает мне такой же стильный, как твои костюмчики.

– Ты в порядке? – я наконец очнулась и спросила Бена.

– Нет, но дай мне пару минут. Пойдем отсюда?

– С радостью, – сказала я, взяв его за руку.

Уже у меня дома, не успев сбросить с себя пальто, я пошла на кухню и сделала нам с Беном по коктейлю. Он прошел в гостиную и плюхнулся на диван, закинув ноги на журнальный столик. Хм, прямо как я люблю. Бен взял бокалы у меня из рук, и я, наконец, скинула каблуки, пальто и, повертев волосами, чтобы они не лезли мне в лицо, спросила:

– А теперь ты как?

– Определенно хорошо, – сказал он и отпил из стакана, – вкусная штука. Что это?

– Карамельный ром с яблочным соком. Нравится?

– Главное, что там есть ром. Ладно, я, конечно, понимаю, что ты не ушла прямо из казино, бросив меня там. У меня даже денег на такси не осталось. Кстати, спасибо. Но откуда такая благосклонность к такому, как я? Ты же видела…

– А что я видела?

– Знаешь, если ты была шокирована тем, что я давал тебе двадцать пять тысяч просто поиграть, а затем увидела, что я проиграл двести пятьдесят, не моргнув и глазом. При том, что деньги были не мои и мой долг вырос на пятьдесят штук. Как минимум у тебя должны быть вопросы.

– Ну, ты же не разнес казино, как тот толстяк. К тому же, как я вижу, для тебя плюс-минус пятьдесят тысяч не деньги, – сказала я и села на диван рядом с ним, положив ноги как и Бен.

– Пятьдесят – да. Вот только должен я уже гораздо больше.

– Лучше не спрашивать сколько?

– А разве это так важно?

– Это твое дело. Но если бы у нас с тобой был общий банковский счет, я бы тебя сама убила, – я, без сомнения, сделала бы это.