Он обернулся к столу и замер. На нем стояла большая корзина, прикрытая полотенцем.

– Что это? – спросил доктор.

– Она принесла…

Галер подошел, откинул полотенце и долго рассматривал фрукты, кусок сыра в вощеной бумаге и ветчину. Рядом лежал кусок подтаявшего масла.

– Очень странная Смерть, – сказал он наконец. – Приносит умирающему провизию…

– Выброси. Не буду я этого есть. Боюсь. Отравлено.

Галер повернулся к сестре.

– Никакая это не Смерть, – сказал он беспечно. – Твоя старуха – моя старая пациентка, которая задолжала за лечение и уехала… в Коломну. Видать, старая проездом в столице – так решила отдать должок. А ты и испугалась.

– Правда? – неверяще выдохнула Лиза. – Перекрестись!

– Вот еще, – пожал плечами Галер. – Очень хорошо, что так случилось. Надо будет вычеркнуть ее из книжки должников. А сейчас я тебя покормлю. И налью немного портера для спокойствия. Хо-рошо?

Разогревая на печке утренний бульон и кроша в него ситник, доктор мрачно хмурил брови. Конечно, никакой старой должницы у него не было.

Москва. 1794 г. Останкино

– Здорово, мужики! – крикнул Афанасий добродушно. – Не помешаем?

Высокий архаровец переглянулся с коренастым.

– Проезжай, дядя! – крикнул тот. – Давай, откуда прибыл.

Но Афанасий не трогался с места. Он все так же восседал на козлах. Агата, как показалось Крылову, подалась назад, прячась в тени полога.

– Никак не можно! – сказал кучер. – Очень мне надобно вот с этим барином переговорить.

Он указал кнутом на Ивана Андреевича.

Высокий вдруг вскинул руку с пистолетом и выстрелил. Белый дым вмиг окутал кисть его руки. Архаровец помотал пистолетом в воздухе, разгоняя этот дым. Афанасия на козлах уже не было.

– Свалил? – спросил он коренастого.

– Шиш тебе! – раздался голос Афанасия, который каким-то чудом оказался за лошадью.

– Прыгучий! – процедил коренастый.

– Ага! – кивнул высокий. – С виду медведь медведем, а прыгает как заяц.

У Крылова бешено стучало сердце. Ему хотелось бежать, спрятаться в лесу, но литератор понимал – не выпустят. Не успеет он добраться до деревьев, не та у него физическая кондиция. Либо архаровцы, либо Афанасий перехватят его. Выход был только один – проклятая калитка в воротах. Надо срочно разгадывать комбинацию замка. Чьим именем он заперт? «Богъ»? Четыре буквы.

Коренастый вытащил из-за пояса кистень и пошел в сторону брички, медленно размахивая гирькой. Гирька была с кулак – если попасть такой по черепу со всего замаха, он расколется. Тем временем высокий архаровец быстро перезаряжал пистолет.

– Гони его на меня! – крикнул он, ловко засыпая порох в дуло. – В следующий раз не промахнусь.

Коренастый хохотнул.

– Ну че, деревня, – крикнул он в сторону Афанасия. – Вылезай из-за своей кобылы. Мужик ты или кто? Давай по-честному силой померимся, а? Или мне придется сначала лошадку положить, а потом тебя. Лошадку мне жалко. Не губи ее.

Иван Андреевич машинально заметил, что коренастый стал что-то слишком болтлив – вероятно, он все-таки боялся. Но Крылов тут же отогнал мысли о происходящем перед воротами – сейчас надо было думать о другом.

Афанасий вышел из-за лошади и склонил набок свою шапку, наблюдая за приближением коренастого.

– Честно? – спросил он насмешливо. – Это с гирькой-то честно? Шутник ты, паря.

Высокий тем временем уже уминал шомпольцем пыж, удерживая в кулаке круглую свинцовую пулю.

Пять рычажков и пять позиций. Квадрат. Чьим именем? Решение должно быть простым – калитку не станут закрывать на слишком сложный замок. Чтобы элементарно запомнить расположение – первый – вверху, второй – ниже… третий выше… Человек думает просто и, применяя даже самые сложные идеи, допускает простоту в их исполнении! Рычажки расположены горизонтально – значит, это и есть буквы. Они идут слева направо. Каждый опускается сверху вниз… У каждой буквы свое положение. Но где? И что это за буквы, черт бы их побрал?

Коренастый архаровец вдруг зарычал, распаляя себя, а потом бросился вперед, держа кистень так низко, что гирька подскакивала, ударяясь о кочки. Афанасий стянул с головы шапку, как бы подставляя голову с мокрыми липнущими к черепу черными волосами. Крылов на мгновение отвлекся – как так! Зачем он? Тут коренастый на ходу крутанул кистень, целясь в макушку противника. Иван Андреевич охнул, ожидая услышать треск пробиваемого черепа, но Афанасий ловко повернулся и снизу вверх махнул шапкой, ловя ею гирьку кистеня. Коренастый не успел остановиться и врезался всем телом в кучера.

«Петръ»! Это слово вдруг взорвалось в голове Крылова. Именем царя строился этот дом. Именем капитана Нептунова общества должен открываться замок его обители. Пять букв! И помоги Господь, если это не то слово!

– Ну что? – с досадой крикнул высокий архаровец. – Что за хрен? Кончай его.

Коренастый возился, лежа на Афанасии, пытаясь вырвать у того свой кистень и все-таки проломить череп противника. Но вдруг он дернулся раз, другой, а потом кучер откинул его тело и поднялся, вытирая короткий нож о рукав.

– Ведь предупреждал же я! – тяжело дыша, сказал Афанасий. – Мне оченно надо.

– Сукин ты сын! – заорал высокий и поднял пистолет, нацеленный прямо в грудь Афанасию. Кучер поспешно отпрянул вбок, но тут со стороны леса раздался выстрел. Афанасий так и остался на ногах, а вот высокий архаровец неожиданно ухватился за бок. Колено его подломилось, пистолет выпал из руки в грязь, ткнулся стволом и так и остался торчать рукоятью вверх – крупинки мелкого пороха с незакрытой полки просыпались на землю.

Из-за деревьев выехал Крюгер.

– А! – крикнул он восторженно. – С одного выстрела!

Свой пистолет он сунул в седельную кобуру, похлопал коня по шее и легко соскочил на землю.

Крылов тревожно взглянул на Афанасия – хватит ли ему сил справиться с новым противником? Кучер стоял спокойно, но Иван Андреевич уже знал, как легко он переходит от спокойствия к хладнокровному убийству. Нож из руки Афанасия исчез – вероятно, он не хотел показывать Крюгеру, что вооружен.

Крюгер, совершенно не обращая внимания на кого бы то ни было, отвел лошадь к бричке и набросил поводья на низкий сук дерева неподалеку.

– Сударыня! – восклинул он, увидев неподвижно сидевшую Агату. – И вы тут? В ложе наблюдаете за представлением?

Агата Карловна не ответила.

– Крылов! – крикнул Крюгер. – Ты что там во-зишься? Не открыл еще? Ничего, время у нас есть. Теперь у нас с тобой много времени. Ты у меня будешь как шелковый. Будешь делать все, что прикажу, понял? Прикажу сапоги мне вылизать – станешь лизать, паскуда толстая.