— Дама, ты панталоны не забыла? — напомнил дотошны й Альберих

— Во! — Из-за кустов высунулась нога в изящном чулке и кружевных оборочках.

— Вот теперь все как надо, — одобрил Альберих. — Только ноги тоже; брить нужно.

— Молчи, изверг! — взвыл Гальванюс. — Так нечестно! В следующий раз я буду кучером, а ты дамой.

— Если доживем до следующего раза — то запросто, — пожал плечами Альберих. — Тоже мне, великое дело, хихикать и глаза закатывать.

— Давай, давай, а я на тебя посмотрю! — угрожающе произнес Гальванюс. — Сразу обратно в кучеры запросишься, а поздно будет.

Альберих ушел за куст помогать.

Как ни ждали Рету с Лидриэль, а все же пропустили момент, когда из кустов выпорхнула прекрасная дама Бербегуэра. Она была невыносимо прекрасная, еще прекрасней, чем розовая карета.

— Вот эта да! — ахнул Рету.

Он и подумать не мог, что Гальванюс так преобразится.

— Рот закрой, птичка влетит, — довольно сказала дама Бербегуэра и сложенным веером игриво шлепнула Рету по подбородку.

— Ваше сиятельство, — воззвал из кустов Альберих. — А штаны свои и сапоги кто за вас уберет?

— Мужлан, — фыркнула дама Бербегуэра. — Ты что, забыл, что я в корсете наклоняться не могу? Миледи, вам тоже пора переодеться.

Солнечная танцовщица решила не таиться по кустам, а переодеться в карете.

Пока она натягивала многочисленные юбки, дама Бербегуэра расхаживала по полянке, приноравливаясь к наряду.

— Это пыточные колодки, а не платья, — бурчала она. — Там стянуто, тут сдавлено, здесь привешено, вон там подвязано, а ты во всем этом ходи. Мир жесток и несправедлив, да.

Из-за кустов вышел Альберих с сапогами и штанами Гальванюса.

— В следующий раз думай! — сварливо сказал он. — Иначе без сапог останешься, я их подбирать не буду.

— Ты знаешь, тут или думай, или чулки натягивай, одно из двух, — серьезно ответил Гальванюс. — Совместить оба дела не получается. У меня до сих пор мозги трещат, когда я пытаюсь вспомнить, в каком порядке все это накидывать и шнуровать. Крепость проще устроена, чем конструкция дамы.

— Зато никакую крепость не будут штурмовать с таким азартом, как прекрасную даму Бербегуэру, — заметил Рету.

— Ты посмотри, мальчонка-то соображает! — одобрил Альберих. — Не стони, прекрасная дама, с такой талией все кавалеры на нашем пути падут у твоих ног.

Дама Бербегуэра махнула на него веером и покачала пышными юбками.

— Я готова, — сообщила из кареты Лидриэль.

— Так покажитесь, миледи, — попросил Альберих.

— Ну, — закапризничала солнечная танцовщица. — Такой прекрасной, как Бербегуэра, мне не быть, на ее фоне я просто замарашка.

— Всевышний Отец! — воззвал к небесам Альберих. — Всего лишь двое из четверых переоделись в женские платья, а путешествие уже стало невыносимым из-за капризов и обид. А некоторые еще удивляются, почему я в замке королевы не могу усидеть, все норовлю сбежать на новое задание.

— Ладно, ладно, — надулась Лидриэль. — Выхожу.

Она держалась в чужом платье даже уверенней, чем дама Бербегуэра. И выглядела настоящей принцессой, хотя сейчас на ней не было ни драгоценностей, ни золотых кружев.

— Ну раз наши отважные путешественницы отдохнули, пора в дорогу, — сказал Альберих. — Наша удача всегда с нами, и замок королевы Гор нас ждет.

— А долго еще до него добираться? — спросила Лидриэль.

— Дорога покажет, — туманно ответил Альберих. — Сейчас лучше об этом не думать. Пока нам нужно до города Саразена доехать. И тогда цель нашего путешествия станет куда ближе.

— Рету, — бесцеремонно вмешалась в разговор дама Бербегуэра. — Раньше ты был вольный орел, но теперь у тебя появляются многочисленные обязанности. Теперь именно ты открываешь дверцу кареты, чтобы дамы могли выйти. Или войти. Подаешь им руку, чтобы они не запнулись, не запутались в своих оборках. Бегаешь по их поручениям. И благодари небеса, что тебе удалось улизнуть от несения шлейфа, я бы эту работенку и врагу не пожелал. Открывай дверцу.

Рету послушно открыл дверцу кареты, как и полагается мальчику на побегушках. Лидриэль забралась внутрь довольно ловко, а вот дама Бербегуэра с непривычки застряла. Общими усилиями ее пропихнули вглубь, сбив парик.

— Нахалы, хамы, невежи! — возмутилась встрепанная дама Бербегуэра, приземляясь на подушки. — Никакой обходительности. Баронессу помяли!

— А как же вы гнома спасали? — удивился Рету.

— О, у нас же не эта безделушка была, а солидный экипаж, — пояснил Альберих. — Забирайся в карету к дамам, я пока на козлах один посижу.

— А почему баронессу? — не понял Рету.

— Герцогини слишком на виду, а баронесс в Империи — что кошек на помойке. Почему бы и даме Бербегуэре не побыть баронессой? Титул, пусть и фальшивый, может помочь.

— А мы не можем снова в это волшебное зеркало посмотреть, чтобы заранее узнать, нет ли опасности? — наивно спросил Рету. — С големом ловко получилось…

— Можем, если маной рун разживемся, — объяснил Альберих. — Но пока у нас ее кот наплакал. Торговец Доминик маной рун тоже не богат. Придется так.

Лидриэль потеснилась, чтобы Рету мог сесть около нее — втиснуться рядом с юбками дамы Бербегуэры было очень сложно. Плюшка забралась на колени к солнечной танцовщице и начала шевелить наростами, щекоча тонкие пальцы Лидриэль.

Альберих проверил, все ли взяли, залил угли костра водой. Забрался на козлы.

Розовая карета, кренясь на ухабах и промоинах, выбралась на тракт.

Неподражаемая дама Бербегуэра повезла свою юную эльфийскую родственницу в столицу Империи. Для обучения манерам и светским премудростям.

Розовая карета бойко катила по имперскому тракту.

Незадолго перед ней по этому же тракту промчался верхом на коне хмурый Гардарус, только антрацитовый плащ вился по ветру, да глаза яростно сверкали над фиолетовой повязкой, закрывающей половину лица. Отряд ассасинов не отставал от предводителя.

Пятерка демонов пролетела вслед за имперскими ассасинами и розовой каретой, особо не скрываясь, но места были безлюдными, все ж таки приграничье, и только волки заметили посланцев бездны.

Все направлялись в город Саразен.

В карете Рету сначала робел, но потом притерпелся и освоился. И спросил у Гальванюса:

— А как это у вас так ловко получается дамой Бербегуэрой быть? Это же какой талант нужен!

— Еще бы, — полыценно отозвался Гальванюс. — Но поактерствовал бы ты с мое — тоже бы наловчился кого хочешь изображать.

— А почему же вы тогда ушли к королеве Мародеров? — удивилась Лидриэль. — Почему бросили свое ремесло?