— Кажется, выбыли правы, мадам. Похоже, именно мистер Феррингтон купил мне это платье, —сказала она, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Нет, она не позволитсебе расплакаться. Она сможет взять себя в руки. — Элизабет, я думаю, что мнеследует уйти. Не могла бы ты сказать Мирабель, что мы едем домой? Пожалуйста,передай ей, что я буду ждать ее у парадного входа.

— О Кэролайн,прости меня, — прошептала Элизабет и отправилась выполнять просьбу подруги.

Кэролайн кивнулав ответ. Она не могла говорить. У нее в горле стоял ком, и она не моглапроизнести ни слова. Гордо подняв голову и расправив плечи, Кэролайннаправилась к лестнице.

Джеймс преградилей дорогу. Протянув к ней руку, он сказал:

— Кэролайн,позволь мне все тебе объяснить...

— Нет! —воскликнула она.

Забыв о том, чтоона является центром всеобщего внимания, Кэролайн медленно сняла с головыбархатный берет, украшенный перьями. Бриллиантовая булавка переливалась всемицветами радуги. Казалось, камень жил своей жизнью. Посмотрев на бриллиант,Кэролайн вложила берет в руки Джеймсу.

— Я не хочу васбольше знать, — сказала она. Господи, как же ей трудно было произнести этислова! — Прошу вас, оставьте меня в покое.

В этот момент кней подошла Мирабель. Не сказав больше ни слова, Кэролайн обошла Джеймса инаправилась к лестнице.

Когда она прошлапочти половину пути, горькие слезы полились у нее из глаз. Наклонив голову,Кэролайн продолжала спускаться по лестнице.

Сжав в рукахберет, Джеймс отшвырнул его в сторону. Нужно остановить ее, нужно с нейпоговорить.

— Кэролайн! —громко крикнул он, не обращая внимания на столпившихся вокруг него гостей, ипобежал вниз по лестнице. Она уже спустилась в фойе. — Кэролайн, подожди!

Повернув голову,она посмотрела на него через плечо. На долю секунды их взгляды встретились, апотом Кэролайн отвернулась и вышла через парадную дверь, которую лакей открылспециально для нее.

Джеймс нессявниз по лестнице, понимая, что должен ее остановить.

И тут на егопути возникло неожиданное препятствие. Несколько джентльменов поднимались полестнице. Джеймс довольно бесцеремонно растолкал их и помчался дальше, необращая внимания на их замечания по поводу его грубости и невоспитанности.Сейчас он думал только об одном — ему нужно догнать Кэролайн.

Лакей хотелоткрыть для него дверь, однако Джеймсу показалось, что тот двигается слишкоммедленно, и он сам, схватившись за ручку, распахнул дверь.

Выбежав наулицу, он остановился на крыльце, чтобы отдышаться.

Джеймс услышал,как кучер прикрикнул на лошадей, и, оглянувшись, увидел, как какой-то экипажтронулся с места. «Наверное, это экипаж Кэролайн», — подумал он и побежал кподъездной дорожке, вдоль которой стояли кареты гостей леди Эндрюс. Оннадеялся, что ему удастся найти именно тот экипаж, в котором сейчас едетКэролайн.

Через несколькоминут он понял, что опоздал. Экипаж, запряженный парой лошадей, уже выезжал наулицу. Махнув кнутом, кучер пришпорил лошадей. Джеймс остановился. Ему нехотелось сдаваться. «Я обязательно догоню ее», — сказал он себе.

Кэролайн, судяпо всему, отправилась домой. Больше ей просто некуда ехать. Он придет к ней ипопытается ей все объяснить. Если понадобится, он всю ночь будет стучать вдверь ее дома и все-таки заставит выслушать его.

Повернувшись,Джеймс снова пошел к экипажам. В этот момент кто-то тихо окликнул его по имени.Джеймс обернулся, но никого не увидел.

Его сноваокликнули. Джеймсу показалось, что голос доносился с того самого места, гдерядом, почти вплотную, стояли два экипажа. Удивившись, он осторожно подошел кним.

Однако тамникого не было.

«Должно быть,мне послышалось», — подумал Джеймс и решил вернуться назад. Но в этот моменткто-то надел ему на голову парусиновый мешок. Чьи-то сильные руки схватили егоза плечи. Джеймс отчаянно отбивался, но еще одна пара сильных рук обхватила егоноги. Он начал кричать, однако тут же получил удар по голове и потерялсознание.

В голове уДжеймса так звенело и ухало, как будто там находилась наковальня, по которойкузнец бил тяжелым молотом. «Если я ощущаю боль, значит, я еще жив», — подумалон.

ПостепенноДжеймс пришел в себя и осмотрелся. Он лежал на холодном, твердом и грязномполу. Он хотел прижать руку к затылку (именно там находился источникневыносимой, ноющей боли) и понял, что не может ее поднять.

Джеймс, которыйдо этого момента не чувствовал ничего, кроме нестерпимой боли (и эта бользатуманила его мозг), вдруг ощутил безотчетный страх и смятение.

Он сновапопытался поднять руку, попробовал пошевелить ногой и понял, что его руки иноги связаны. Это неожиданное открытие его так испугало, что он начал отчаяннодергать руками и ногами, пытаясь развязать веревки. Однако это привело к тому,что веревки затянулись еще туже. Джеймс понял, что отчаяние и страх — плохиепомощники.

Прежде всего емунужно успокоиться.

Успокоиться икак следует все обдумать.

Отдышавшись,Джеймс посмотрел на свечу, стоявшую на деревянном полу всего в полуметре отнего. Он, не отрываясь, смотрел на эту свечу. Весь остальной мир казался емутемнее преисподней. Джеймс почувствовал запах картофеля, лука и... сильныйаромат духов.

Он, связанный порукам и ногам, лежал на полу в каком-то чулане. Чертовски неприятная ситуация.

Джеймс былуверен, что на улице все еще ночь, и с тех пор, как его ударили по голове,прошло не так уж много времени.

Воздух был сырыми прохладным, и Джеймс решил, что находится в каком-то погребе. Он услышаллегкий шелест и едва уловимый шепот.

Прищурившись,Джеймс всмотрелся в темноту, и его снова охватил безотчетный страх.

Там, в темноте,стояли какие-то люди в плащах с капюшонами. Их было четверо. Они казалисьДжеймсу огромными стогами сена. Но, приглядевшись внимательнее, он заметил, чтоэти люди одеты в черные юбки. Неужели это женщины?

Джеймсзажмурился, потом снова открыл глаза. Однако призраки не исчезли. Вперед вышелнеуклюжий великан (его лицо тоже было скрыто под капюшоном) и ступил в кругмерцающего света.

— Как хорошо,что вы снова с нами, — сказал великан. Он говорил с французским акцентом,громко и четко произнося слова. Казалось, что ему очень нравится роль спикера,так сказать выразителя интересов своих товарищей-сообщников. Передвигая своиогромные, как пушечные ядра, ступни, он подошел ближе, — так, чтобы Джеймслучше его видел.

Джеймс лежал наполу, связанный по рукам и ногам, словно ягненок на жертвенном алтаре, и емуэто совершенно не нравилось. Он попробовал подняться на ноги, но его попытка неувенчалась успехом.