страхом? — Значит, правду про тебя капитан говорила, — поправил он винтовку за спиной. — Рад, что ты на нашей стороне.

— Все сделали они, — оскалился я. — А я так, маячил на заднем фоне.

— Ха-ха! — Громкий же у него смех. — Пойдем, познакомлю тебя с нашими, а то они все еще выдумывают байки да легенды, вплоть до того, что ты всеми стихиями из пасти дышишь.

— Даже так? — поравнялся я с волком.

И, пока мы шли, Диор отметил мою выходку с Порохом, и то, что этому страшномордому давно пора было встретить оборотня не по зубам. Все же здесь есть разделение на простых солдат и элиту. Похоже, Диор был из первых, а оттого, мне кажется, мы сможем подружиться.

"Ого, и никакого взаимного мордобития? Я думала, ты только так умеешь заводить знакомства".

Я рассмеялся одновременно и над словами Новы, и над пошлой шуткой Диора, которую он услышал от пацанки.

Глава 34 Отношения и начало конца

— Ты напряжен? — улыбнулась Рита.

— Я? Нет. Нет, с чего бы? — после знакомства с доброй половиной солдат Союза, которые, к слову, пробудили во мне угасающие воспоминания о прошлой жизни, я все же вернулся в палатку, и час небольших посиделок был уже близок. — Просто... Так странно. — Я подобрал обломки стула, сваливая их в кучу.

— Пить со своими дочками? — Судя по ухмылке, Рита уже проходила это. И, подбирая осколки, добавила: — Эх, жалко, мне нравилась эта тарелка.

— Хех.

Порядок был наведен, и внутри палатки стало очень пусто.

— Главное, обойтись без старческого брюзжания, — переместилась Нова прямо на остатки кровати. — Просто отдыхай, как и приказала Ортега.

— Может, в Союзе и неплохо, — пожал я плечами.

— Нет, так девочки себя не вели, пока ты не появился, — завязывала бурая мешок с мусором. — Ты стал нашим общим... — посмотрела она на следы когтей, — облегчением. — Заигрывающий взгляд Новы смутил Огненнолапую. — Пойдем, — открыла волчица уцелевший шкафчик, доставая бутылку волчьего вина. — Берегла одну на особый случай.

* * *

Небольшая палатка Рифы показывала боевой характер хозяйки. Стойка с оружием, манекен, одетый в кожаную броню. Предвкушая предстоящее, однорукая зажгла несколько свечей и выставила круглый столик в центр, украсив его тарелкой с булочками, бокалами и бутылкой крепкого рома со вкусом вишни, предварительно разложив подушки на полу. Чтобы никого не смущать, пацанка спрятала листовки с розыском, что были у неё вместо семейных фотографий, подумав про себя: "Вот бы и Клифа так нарисовали".

Первые гости в лице Альки и Мур вошли внутрь.

— К вам можно, капитан? — улыбнулась Королева. Сегодня пепельноволосая вела себя не как мать, но как старая подруга.

— Рада вас видеть, госпожа, — театрально поклонилась Рифа — и махнула рукой. — Залетайте!

Малявка поставила на столик бутылку сока, а старшая вино.

— Виктор?

Мур отрицательно покачала головой.

— Под мою ответственность он отпустил нашу ведьмочку, но сам остался дома, — села Алька на подушку, наконец скинув мантию, словно бремя. Плечи расслабились.

— Одной проблемой меньше... Прости, Мур, — потерла затылок однорукая.

Кровавая несколько раз понимающе кивнула, уже наливая себе сладкого.

— Давай помогу, — заправила Алька волосы за ухо: рана на ладони у Мур еще не затянулась до конца.

Следом появилась Аннет, попросив разрешения войти.

— Ха-ха, ты бы ещё в письменной форме прислала! — развеселилась Рифа.

— Для меня необычно покидать свое место, — села на колени принцесса. Даже без макияжа пси-ведьма была обворожительной девушкой, красоту которой отмечали не только мужчины, но и сестры. — Сио не придет, его попросили помочь с телегой для завтрашней отправки.

— Пха! У нас что, девичник тут намечается? — Рифа посмотрела, что принесла Аннет. — Медовое пиво, серьезно?

— Эм... — засмущалась длинноволосая. — Мы с волком его пробовали... и...

— Главное, не смешивать, — наполнила Алька пустые бокалы.

— Житейские мудрости, мам? — И, хотя произнесено было вполне легко и обыденно, короткое слово "мам" отдалось в душе Альки волной самых радостных чувств.

— Если делать, то делать правильно, — кивнула она, еле-еле удержав широкую улыбку.

— Что? Сказали же, каждый свое несет! — послышался голос Мелони снаружи.

Последние гости прибыли. Мел, Рита и Клиф.

— Да мы и слова не сказали. — Радостное лицо берсерка всегда преображалось, когда он говорил со своими дочками, и пока они не осознавали, что только они и могли разглаживать суровую гримасу.

Последние бутылки добавили на общий стол, и, когда элементалистка принялась искать, куда примоститься…

— Э, не, тут Клиф сидит! — направила Рифа синеглазую, усаживая её рядом с Аннет. Обе ведьмы немного напряглись.

Одна нахмурилась, другая впилась глазами в подол.

Объяснив ситуацию по части недостающих парней и почему Клиф — единственный представитель шабаша от мужчин, пацанка подняла бокал:

— Давайте начинать! За Клифа! И за его возвращение.

Легкий стук стекла о стекло сопровождался повторением слов: "За Клифа", "С возвращением", "За тебя, отец". Первые глотки, выдохи и теплота в груди. Мел, наученная опытом, сразу запила горечь соком.

— Теперь по-взрослому? — не удержался волк, припоминая случай двухлетней давности.

— О богиня, ты видел?! — сразу поняла молниевая.

— Да, — отпила еще Рита. — Мы наблюдали ту картину.

— Ну вот, теперь мне стыдно, — надула щеку Рифа.

Алька и Мур непонимающе переглянулись, но общий смех быстро разрядил атмосферу. С каждым глотком разум освобождался сильнее, плохие мысли отступали, языки развязывались. Но не алкоголь был причиной, а по кусочкам склеивающееся чувство семьи.

— А я ему и говорю! — казалось, на Рифу совсем не действует выпитое, но краснота щек и активная жестикуляция говорили об обратном. — Я говорю: «Брат, дело в тебе!». — Шутки стали смешнее.

Под несдерживаемый смех, Аннет также хихикала, держа бокал двумя руками, отпивая по чуть-чуть. И, как гром посреди шумного карнавала…

— Знаешь, — тихо прошептала Мелони, так, чтобы её голос слышала только длинноволосая. — Я... — собралась она с мыслями. Легкий "ик" красноречиво показывал, что Мел быстрее всех утонула в пьянящем, хотя и был выпит всего один бокал. — Я не злюсь на тебя... — Шляпа была отложена в сторону, элементалистка — открыта как никогда. Не под чем