Зеленый Ветер сорвал с себя зеленый плащ и широким жестом раскинул его на траве. Немедленно на этой скатерти появилось очень вкусное и, разумеется, очень зеленое угощение: фисташковое мороженое, мятное желе, пирог со шпинатом, яблоки, оливки, хлеб с травами и несколько гигантских зеленых редисок.

Леопарда нервно рыскала вокруг.

– А где мой брат? – прорычала она. – Я его не вижу.

У Сентябрь вытянулось лицо.

– Ты забыла про Яго, когда загадывала желание, – шепотом проворчал Суббота.

Леопарда жалобно мяукнула, совсем как котенок, у которого отняли бантик на веревочке.

– Ладно, не беда. Он наверняка вернулся к ней. Мы же оба любили Мальву. И штормы ему не страшны.

– Она просто спит, Зеленый, – медленно сказала Сентябрь. – Она может однажды вернуться?

– Никто не знает наверняка, – вздохнул Зеленый Ветер. – Если говорить о спящей красавице, всегда существует опасность поцелуев. Но вам теперь нечего опасаться, по крайней мере какое-то время, так зачем бояться того, что, может, никогда и не случится? Не омрачай день сегодняшний, оплакивая день завтрашний.

Сентябрь взглянула на свои руки. Она не знала, как спросить то, что ей было необходимо узнать.

– Зеленый, – произнесла она дрожащим голосом. – Я знаю, что часы, которые мне показала Маркиза, – не мои часы. Но… где же мои? Сколько у меня осталось времени?

Зеленый ветер рассмеялся, отчего с деревьев попадали плоды.

– У тебя нет никаких часов, моя радость! Маркиза знала это, потому и пыталась подсунуть тебе свои. Часы есть только у Спотыкашек. Это их беда. У других – свои беды. Подменыши не могут вернуться без посторонней помощи. А Похищенные… – Зеленый Ветер вытащил из кармана песочные часы. Песок в них был темно-красный, цвета вина. На подставке из черного дерева была медная табличка, на которой значилось:

Сентябрь. Утренняя заря.

Верхняя половина часов была почти пуста.

– Но это все равно часы, – возразила Сентябрь.

– Верно, но у Похищенок все не так. Спотыкашки не могут остаться – Похищенки не могут вернуться.

– Что? – вскричала Сентябрь.

– Сентябрь, ты помнишь свою большую оранжевую книгу сказок? Ту, которую ты так любишь? Помнишь сказку про девочку, которая отправилась под землю и провела там всю зиму, а мир тосковал, заметенный снегом и скованный льдом? Из-за того что она съела шесть гранатовых зернышек, ей приходилось оставаться под землей всю зиму, и только по весне она возвращалась домой. Помнишь?

– Да, – помедлив ответила Сентябрь.

– Вот это и значит быть Похищенной. Когда песок высыплется весь, ты должна отправляться домой, совсем как бедная Мальва. Но когда вернется весна, вернешься и ты, а песочные часы перевернутся. Все начнется заново. Теперь твоя судьба связана с нами, но ты никогда не будешь жить только здесь или только там. Такова участь Похищенных – ты не можешь остаться и не можешь уйти. Ты на славу угостилась Волшебной Едой, и я ужасно рад, хотя с моей стороны это было плутовство чистейшей воды. Но я же предупреждал, чтобы ты не ела, так что ты не можешь на меня пожаловаться.

Сентябрь засмеялась:

– Да, предупреждал.

Она подумала о маме, о том, как будет покидать ее каждую весну. Но разве Маркиза не говорила, что, когда возвращаешься, им кажется, будто ты никуда и не уходила? Может быть, мама и не будет скучать? Может быть, все это как сон?

От-А-до-Л ткнулся огромной головой в тонкую шею Сентябрь.

– Когда придет весна, я буду встречать тебя в Городском Книгохранилище, и ты увидишь, как много нового я узнал! Ты будешь так гордиться мной, так меня любить!

– Но, Аэл, я и так тебя люблю! Уже сейчас!

– Всегда можно любить еще сильнее, – промурлыкал Вивернарий.

Внезапно Сентябрь подумала кое о чем, до этого момента не приходившем ей в голову, – что, впрочем, было простительно:

– Зеленый! Если старые законы отменены, значит, крылья Аэла больше не будут скованы цепью?

– Разумеется, нет!

Сентябрь метнулась к тяжелым бронзовым цепям, по-прежнему запертым на огромный висячий замок.

– Если бы я только знала, как его открыть! – вздохнула Сентябрь. – Как выяснилось, взломщик из меня никудышный.

Мы с вами легко можем представить, как ее жалоба взмыла в небо над золотистым полем и во весь опор полетела к нашему верному другу, Драгоценному Ключику, который стремился к Сентябрь на протяжении всех ее приключений. Но мы не можем представить, какой радостью наполнилось его сердце, когда он услышал зов Сентябрь, и как быстро он мчался, зная, что нужен ей, что она звала именно его.

Ключик упал с неба, как светлячок, долетевший до солнца и вернувшийся обратно. Словно драгоценный дротик, сверкая и переливаясь, он вонзился в точности туда, где требовался, – в скважину замка на цепях Вивернария. Он искрился от счастья, сам потрясенный тем, что появился так вовремя. Ключик со щелчком повернулся. Мир и довольство снизошли на его крошечное тельце. Замок свалился, цепи скользнули на землю – и От-А-до-Л, впервые с тех пор как был маленькой ящеркой под маминым бочком, расправил крылья.

Огромные, алые, они заслонили солнце – и подняли теплые вихри, когда он взмахнул ими раз, другой и неуверенно поднялся в воздух. Горло его перехватило, из глаз хлынули слезы.

– Ты знала, что я умею летать, Сентябрь? Я могу! Я могу! – Вивернарий с воплем взмыл в небо, радостно пуская языки пламени прямо к облакам.

– Конечно, знала, Аэл, – прошептала Сентябрь, глядя, как друг кружится и кувыркается в воздухе. – Я знала.

Наконец Сентябрь обратила внимание на Ключик. Ее ключик, которым она разомкнула головоломку этого мира. Ключик купался в лучах ее благодарности.

– Ты все время следовал за мной?! – изумилась она.

Он завертелся на месте, ужасно гордый собой.

– Ох, Ключик, это невероятно!

Ключик подумал, что может умереть от счастья, услышав ее голос. Сентябрь положила ключик на ладонь, и от прикосновения ее пальцев он и правда едва не умер от счастья и готов был умирать так снова и снова.

– Можешь сделать для меня кое-что?

Ну, конечно, он сделает что угодно!

– Лети и отопри все остальные замки. По всей Волшебной Стране, на всех, кто закован в цепи и не может летать на свободе. Когда ты закончишь, уже наступит весна и мне придет пора возвращаться, и мы уже не расстанемся никогда. Ты всегда будешь на моем лацкане, мы будем шутить и смеяться при лунном свете и отлично смотреться на параде.

Ключик слегка поклонился, раздувшись от гордости. Потом поднялся и улетел, мигая, как крохотная звездочка.

– Время на исходе, – спокойно сказал Зеленый Ветер.