Остаток вечера прошел в напряжении для меня. Денис много рассказывал, как ему понравилось в большом офисе. Света покорила его. Сказал, что она как тетя Юля. Ту выходку с Барби не стал комментировать. Может оно и к лучшему. Уложив спать перезвонила подруге. Кратко пересказать не получилось, потому что событий реально вышло много и еще больше уточняющих вопросов. В итоге через полтора часа сошлись на том, что завтра она заночует с дороги у меня и обо всем поговорим.

Она выиграла конкурс. Ее начальница безумно счастлива, так как эта победа приносит им определенный престиж в риэлтерских кругах. Мне кажется Юлька больше возненавидела эту поездку. Бывать на ночном пляже это не дневное солнышко. Послушала, как она по сокрушалась, что не загорела на столько на сколько хотела. В самом конце разговора вспомнила один моментик и решила ее по доводить еще больше.

— Диня кстати себе новую любимую тетушку завел. Светой зовут.

— Тааааак, я этой выдре своего крестника не отдам! Ишь, руки она к моему сокровищу потянула. По самую майку обрублю. Моя прелесть. Только матери родной отдам и бабкам. Вы посмотрите на них. Стоило на неделю оставить, как их со всех сторон отрывают. Обломаются. Сейчас блин мам верну с моря и по пляшут эти мужики и дамочки, — завелась моя бестия, и такой настрой куда больше пришелся мне по вкусу. Все же она жуткая собственница. Если я отступлю и уступлю свое место, то она нет. сначала докажет лучше никого нет, и, если это мужик побежал к другой, удержав бросит сама. С нами бы так не поступила. Но кровушки попила бы знатно.

— Ой, все, завелась, как бабка старая. Завтра встретим. Целую, — шуточно отмахнулась от нее и почувствовала, как градус настроения стал подниматься.

— Целую дорогая. До встречи.

С трудом взял себя в руки сидя за рулем. Пешком идти до своей квартиры двадцать — двадцать пять минут. Не хочу. Минут через пять беру себя в руки и выезжаю со двора. Поднимаюсь на свой этаж. Одна дверь. Это просто элитный дом. Здесь прячутся от жизни такие как я. У ребят квартиры выше и ниже меня. Так что шесть этажей в подъезде занимаем мы. В коридоре меня встречает Джек.

Четырехлетний пес был довольно большим. В холке доставал мне до колена. Карие глазки-бусинки заглядывали прямо в душу. Он с порога понял, что что-то случилось. Погладил его по жестковатой шерстки и скинув ботинке прошел внутрь.

— Джек, пошли, дружок. Ты уже гулял сегодня?

Конечно нет. Он привык к восьмичасовым прогулкам. В своем доме ему было бы лучше. Всегда на волю можно выбраться и не ждать нерадивого хозяина. Обычно с ним гуляет специальный человек. Впереди тяжелые времена и я не задумываюсь, беру сумку и скидываю все пожитки четвероного друга. Прикрепляю к ошейнику поводок и спускаюсь с ним в машину. Дорога долгая. В дачный участок, который прямо на черте города. Часа два будем точно добираться.

Пес понимает, что я что-то задумал, и сначала не хотел уходить. Но потом понял по моей энергетике, что так будет лучше. Сев в машину, мы поехали. В голове целый рой мыслей, но я пока запрещаю себе об этом думать. Приеду на место, там и разберусь. Город приятно меня удивил, и мы приехали к нужному дому за полтора часа, даже чуть меньше. Загнав машину во двор, выпустил собаку. Джек бывает тут часто, поэтому с радостью бежит к своей подружке — Герде. Такая же дворняжка, как и он. Совсем скоро у этой парочки будут щенки. Золотая малышка ходит с округлым животиком и завидев своего мужчинку, гавкая бежит к нему. Раз у этих двоих все хорошо, я иду дальше. Подходя к парадной двери из нее выходит дедушка.

— Привет, внук, чего без предупреждения? Это на тебя не похоже, — с прищуром смотрит на меня.

— Мне не рады? — так же смотрю на него, а потом ко мне все же подбегает Герда поздороваться. — Привет красавица, — треплю ее за мягкую шкурку и улыбаюсь в ответ на ее искреннюю доброту.

— Почему же, рады. Только вид у тебя больно пришибленный. И ты зачем этого обормота опять привез? — шуточно злится за самоуправство. Хотя сам каждый раз предлагает его тут оставить.

— Я хочу его оставить у тебя. На как долго не знаю. Он скучает по природе. Я тогда совершил ошибку, забрав, — сделал вид повинившегося в ошибке ребенка.

— Ага, а мне теперь раскидывайся потом со щенками. Ну хоть так. Внуков не даешь, так хоть с этой мелочью повожусь, — сокрушается он, а мне почему-то впервые не до смеха.

— Хватит бурчать. Ты сам рад этому всему. Пойдем в дом? — хлопая по плечу, зову уже в тепло.

— Пошли. Поделишься, — хмыкнул в ответ.

Мы зашли к нему на кухню. Одинокий холостяцкий дом. Не знаю для чего ему правда тут столько комнат. Участок — рай для отдыха. Беседка, зона для мангала, качели, сад… Много всего. Крепкие напитки ему с недавних пор нельзя, поэтому он достает с полки гранатовый сок. Не знаю за что он его так любит, но для меня он горький. Хотя сейчас это подходяще для моего состояния. Налив напиток в большие стаканы, жестом показывает на зал. У него панорамные окна и мы расположились на диванчике у них. Сначала молчим, и он первый нарушает тишину.

— Приехал просить пересмотреть условия? — даже не взглянул на меня, и я только сейчас понял, что до конца осталось всего пара месяцев.

— Нет. Даже не собирался этого делать, — делаю первый глоток.

— Все-таки выбрал эту дуру набитую? — недовольно покачал головой и повторил мое действие.

— Нет. Ты сам прекрасно знаешь, что там все было глупо с ее стороны и подстроено. Сегодня все это вроде разрешилось. Это происки Герцена. Осталось только прижать его, сижу в напряжении и не знаю, как повернуть разговор в нужное русло.

— Что с французами? — он сам заполняет неловкие паузы, давая время собраться с духом.

— Все шатко. Только удалось их разговорить, как эта дура влетела в переговорную и учинила скандал. Но даже после этого они продолжили разговор. Взяли пару дней для принятия решения. Они вообще странные. Но думаю контракт все же будет наш.

— Тогда чего пришибленный такой? — рубит с плеча. Он дед всегда такой прямолинейный дома.

— Я Варю встретил. Сразу тебе не стал рассказывать. Но она та самая переводчица, что мы срочно нашли, — устало откинулся на спинку кресла.

— Это та самая девчушка из Новороссийска? Ты раньше никогда не говорил ее имени… — задумчиво отвечает, видимо роясь в памяти. Он был единственным, кто знал, что творилось тогда и на что я был готов. Вот только причину отказа от всего не знает.

— Да, та самая, — тяжело вздыхаю и делаю очередной глоток.

— Ну это же хорошо? Познакомишь, и что-то мне подсказывает я ее одобрю. Ты ее до сих пор любишь? — в голосе появились нотки тепла и одобрения.

— Да. Но не познакомлю. У нее ребенок есть, — грустно усмехаюсь собственно интонации.

— Так, и почему ты тогда приехал без невестки и правнука? — вот теперь он был уже недоволен.