— Да, батюшка, сейчас выйду, — сказал Тихон и поднялся с постели.

Естественно, не забыв предварительно препоясаться. Основы магической безопасности, что поделать? Только радоваться, что не приходится каждую ночь ставить защитный полог вокруг кровати, как было в прошлом мире. Так, не уплывать в воспоминания, а быстренько обуться и выбежать во двор через кухню во флигеле. О, батюшка уже начал разминку. Значит, и Тихону пора присоединиться.

— Только не усердствуй сильно, — заботливо сказал батюшка. — Тебе доктор вообще освобождение от физических нагрузок на неделю выдал.

— Я помню, я же обещал вам вчера, что буду себя беречь, — с улыбкой ответил Глебу Гориславовичу отрок. — Я просто мышцы слегка нагружу, чтобы кровь по телу разогнать. И сегодня на выезде я тоже буду осторожен. Но сам понимаешь, если не поеду вообще — меня же в классе на смех поднимут.

На самом деле, Тихону было плевать, что о нём подумают в классе. Важно было другое: определить общий уровень ребят в школе и подстроиться под него. Те оценки, которые стояли у него в табеле, были поставлены в академии. И четвёрки стояли там потому, что Тихон выезжал не на силе, а на мастерстве. Нет, если бы он изначально родился в семье боярина — то он им и остался бы. Слабеньким, но боярином. Испытание силы он бы не провалил. Но вот как княжич — он был слабейшим. И если бы не его мирный и тихий характер, если бы не то, что он постоянно демонстрировал нежелание участвовать в развитии своих сил — Тихона определили бы в бояричи, а не в боярские дети. Что было бы провалом для Тихона.

— Понимаю, — тяжело вздохнул батюшка, заканчивая с разминкой и беря в руки деревянный меч. — Кстати, да. Тебе же тоже нужен будет меч. Надо будет Ивану сказать, чтобы купил сегодня.

— Пока не стоит, батюшка, — тут же сказал Тихон, опасаясь разоблачения. — Я пока сосредоточусь на простом кулачном бое. Я же дьяком буду, а не стрельцом или дружинником. Мне вполне хватит уроков фехтования в школе.

Кстати, да. Тихону можно начать с малого комплекса упражнений на развитие ловкости. Растяжка, гибкость, скорость движений. Таким образом он и тело поддержит, и прибавки силы особой не случится.

— Хм… — оценивающе осмотрев начавшего упражнения Тихона, сказал Глеб Гориславович. — В принципе, смысл в твоих словах есть. Ладно, если вдруг захочешь с мечом потренироваться — только скажи. Смогу тебя чуть-чуть подтянуть. В школе дают только основу, практику все нарабатывают сами. Кулачный бой хорош для защиты от людей, но вот против выродков и ордынцев — слабоват. А так, как мы считаемся пограничьем — каждый мужчина входит в ополчение. И у каждого есть своя роль при защите города. Если не хочешь оказаться носильщиком ядер — лучше овладеть каким-то оружием в совершенстве.

О как. О таких тонкостях жизни в приграничье Тихон не знал. То есть для того, чтобы его считали середнячком — он должен показать хоть что-то, а не отсутствие всего. Мда. Придётся задуматься над тем, на что сделать ставку. Кстати, движения батюшки… ну… из него мог бы получится неплохой мечник. Ошибок многовато, конечно, но если их исправить… Но тогда Тихон раскроет свой реальный уровень владения мечом. А это опасно. Потому что мечники — это ближний бой. Первая линия обороны. С другой стороны, стрелки первыми попадают под удар вражеских магов, как юниты, которые могут конкурировать с ними в дистанционных атаках. Вот потому Тихону и надо будет хорошенько подумать над тем, какую роль на себя взять.

Глава 16

Понедельник — день тяжёлый

— О, Тихон! — крикнул с другой стороны улицы Санька, когда Тихон практически подошёл к школе в сопровождении дяди Вани.

И сразу же припустил бегом, подбегая к Тихону, чтобы поздороваться:

— Здравы будьте! — и с любопытством таким на Тихона смотрит, но продолжить разговор не решается.

И чего? Дворника боится, что ли? Или не знакомы? Ну, лучше представить, а потом разбираться.

— Будь здрав, Санька. Дядь Вань, это Санька, мой одноклассник.

— Да знакомы мы ужо с этим оболтусом, — слегка недовольно сказал дворник. — Заходил же он к тебе. Ваше благородие, может, вы всё же не поедите к стрельцам, а? Доктор же сказал, что поберечься надо.

О как. Оболтус. Интересно, за что дворник так поименовал Саньку? Ладно, не при Саньке же спрашивать, с чего такая «честь» отроку досталась.

— Поеду, дядь Вань, — мягко, с доброй улыбкой, сказал Тихон. — Да и вообще, я дорогу домой уже запомнил, так что могу и сам дойти, не стоит за мной приходить.

— Ну, по этому поводу вам с Василисой Никитишной говорить надобно. Или с Глебом Гориславовичем, ваше благородие, — сказал дядя Ваня, как отрезал. — Так что, ваше благородие, без меня из школы не уходите, договорились?

— Договорились, дядь Вань, — с невинной широкой улыбкой ответил Тихон. — До вечера.

Дворник лишь степенно кивнул и, в последний раз строго посмотрев на Саньку, который улыбнулся ещё шире, развернулся и направился домой.

— Фух, ну и строгий у вас дворник, — выдохнул Санька, когда дядя Ваня отошёл подальше. — Я только во двор зашёл, когда тебя проведывал, а он сразу на меня с метлой выскочил. Представляешь, как я перепугался!

А, так вот почему! Потому что не через главный вход пошёл, а через ворота с калиткой! Всего-то!

— Представляю, — с улыбкой сказал Тихон, подходя к школьным воротам. — Ну что, домашку сделал?

— А то! Конечно! А ты?

— Сделал, естественно, — хмыкнул Тихон.

— Да ладно! Всю-всю домашку? Ладно, философию и историю княжества, там простенько. Но геометрию? Неужели в субботу успел доделать всё?

Тихон лишь улыбнулся. Да уж, не разобраться. Отрезок, луч, прямая, кривая, название фигур, окружность, радиус и диаметр. Что в этом сложного-то? Да и задачки простейшие. Начертить правильно многоугольники. Первая домашка — по четырёхугольникам, вторая — по многоугольникам. Да легкотня же! Вот если бы сразу дали длину окружности задали вычислить, тогда да. Можно было бы переживать. За обычных детей. А так…

— Да что там доделывать, — кивнув дежурным на входе в школу, сказал Тихон. — Четыре угла — четырёхугольник, пять углов — пятиугольник. Разве там можно запутаться? Или у тебя не получается нормально удержать линейку на листе бумаги?

Санька так и посмотрел на него круглыми глазами. И вот этот вот взгляд заставил Тихона на минутку задуматься о том, нет ли какой-то подлянки с этими названиями? Ну, вдруг там названия фигур заимствованы из другого, более древнего, языка, а Тихон, из-за своего