как Эндари, сверкнув голым задом отправился на кухню. Я открыла рот от удивления и возмущения и выскочила за ним. Этот нахал уже ставил турку на плитку, засыпал кофе и…

Сейчас получит у меня!

Он уселся на барный стул за стойку и посмотрел на меня очень весело и довольно, будто грамоту получил.

— Это что такое? — воскликнула я.

— А? — он растерянно покрутил головой по сторонам. — Ты о чем? Я кофе делаю тебе.

— Твоя голая задница на моем кухонном стуле.

— Тут не только моя задница… но и… Ай!

Он не успел ничего сказать, я кинула в него подушкой с дивана и зло уставилась на него.

— Продолжишь сверкать ею, шлепну тебя уколом по ней!

— Лучше просто шлепни, тебе понравится, — он нагло подмигнул мне как обычно, но было что-то в его глазах более счастливое чем раньше.

Он снял кофе с плиты с невозмутимым видом разлил его по чашкам, посыпал корицей и добавил молока. Поставил кружку на стол и немного виновато посмотрел.

— Мне нельзя сидеть так?

Я посмотрела на его слишком невинные глаза и сощурилась.

— Нет, — твердо ответила я, не веря его глазам.

Он усмехнулся и стянул с меня простынь, чтоб прикрыться. Но не рассчитал своих моральных сил. Когда его взгляд снова вернулся ко мне, голой, между прочим, в глазах заблестело восхищение и легкий страх. Эндари тут же развернулся из простыни и хотел отдать ее мне. Я сделала шаг назад и с вызовом посмотрела на него.

— Я тебя люблю, — сказала ему я и увидела огромную преданность и нежность в его глазах. — Но я была бы очень рада, если бы ты оделся.

— Хорошо, а вот ты можешь не одеваться, ты прекрасна. Хотя… — он еще раз окинул меня блестящим взглядом. — Лучше одеться тоже…

Я кивнула и накинула халат, а Эндари натянул домашние штаны, без трусов. Бесстыдник!!!

Тело слегка ныло. Несмотря на жар и страсть, что смягчили вчерашнее движение, все равно, все напоминало, что вчера я первый раз была с мужчиной. Я немного поерзала на стуле и нахмурилась, что не укрылось от взгляда Эндари.

— Сильно больно? — спросил он с тревогой.

— Все в порядке. И вчера тоже.

— Только в порядке?

— Мне было хорошо, — подтвердила я под его внимательным и цепким взглядом.

Я сидела на стуле и пила неспешно кофе, а он стоял рядом, опустив нос на мои волосы и медленно вдыхая. Я посмотрела на него, и он нежно поцеловал меня, но быстро отстранился и стал пить горячий напиток. Я листала новостной портал, и видела, что он бросает на меня робкие взгляды, периодически сияя счастьем.

— О чем думаешь? — спросил он.

— О том, что скоро надо будет обсуждать, что будем делать. А ты?

— О том, что я очень счастлив и… о проблемах, которые нужно устранить, чтоб ты тоже была счастлива.

Я оторвала взгляд от телефона и в упор посмотрела на него, я ощущала его тревогу за меня буквально кожей.

— Я… невероятно счастлив, что мои чувства взаимны, и что ты доверилась мне. И я знаю, как тебе было тяжело, — сказал он, и я кивнула в подтверждение его слов. — И я знаю, что тебе тяжело до сих пор и страшно.

— Уже не так, — призналась я и слегка покраснела.

Он засиял пуще прежнего и протянул ко мне руку, я выставила ладонь, его пальцы переплелись с моими, благодаря чему меня окутало тепло по всему телу.

После завтрака мы оделись. Опять прибрали квартиру. Мою многострадальную квартиру. Эндари изучил весь механизм лезвий в шкафу, успел пожонглировать моими лезвиями, снял штаны, опять сверканул голым задом и… наконец-то, надел трусы, а поверх них уже нормальную одежду. Я закрепила все браслеты и кожаные повязки с кинжалами и иглами и села на диван.

— Карос догадается, что я жива. Мэри отравили ядом, а противоядие только мог сделать клан Никас. Король знает этот яд, там главный компонент антидота — кровь представителя клана.

— Твоя кровь? Как? — спросил Эндари.

— А как ты передвигаешься бесшумно? Как с помощью праны нанес узор на тело? У каждого клана свои особенности применения праны.

— А на изготовление яда и антидотов это как-то влияет? Или просто много учебы?

— Я ощущаю запах каждого вещества острее, иногда смотрю и чисто интуитивно могу понять по консистенции, что уже пора снять с нагрева, хотя по таймеру время не вышло. Не могу объяснить, как работает. Это рефлексы.

Эндари кивнул в знак того, что понимает.

— Я написал в Карос, что мы проверяем с тобой место убийство последнего наемника.

— Все равно… я них на прицеле.

— Не факт, что ты. Фелор, тебя же не узнал?

— Нет. Я же изменилась с тех пор. Повыше стала, волосы длиннее, и… — я решила съехидничать в манере Эндари. — Грудь побольше.

Его глаза загорелись, и он активно закивал.

— Слюну подотри. — Я указала ему на уголок губ.

Он фыркнул в ответ и достал рабочие бумаги.

Мы просмотрели все документы, пытаясь понять, как нам скрыть улики. Но ни к чему особо не пришли. Я внутри была как натянутая струна, видела, что Эндари тоже на нервах, но старался шутить свои дурацкие шутки и радовался, когда я ворчала на него, отвлекаясь от проблем.

Мы дошли до гильдии, где я разбиралась с запасами ядов, отвечала на вопросы по моим отчетам по отравлению Мэри. Отправила все в Карос и Нитте, Эндари параллельно отправлял свои. Работа ассасина как и другая состоит из скучных и бюрократических частей. Если бы мы постоянно были на опасных заданиях, то никто бы не доживал до тридцати, наверное. Хотя, у меня было ощущение, что мне нужен санаторий уже в мои девятнадцать.

Поступил звонок по рации кабинета, сообщавший, что меня вызывает Нитта. Я ответила на сигнал и дошла до ее кабинета.

— Вызывали?

— Да, из Кароса пришло письмо на твои ответы по отчету. Они сомневаются, что Мэри убила наемника.

— Почему?

— По их расчётам она не в состоянии была это сделать и их интересует как ты вывела яд.

— Я же уже написала все.

— У них есть просьба повторить противоядие.

— И выслать им в коробочке? Бантиком не перевязать?

— К сожалению, они хотят, чтоб ты отправилась снова к ним для допроса.

Нитта устало потерла виски, а меня окатила паника. Я? В Карос? Опять?

— Что будет если я ослушаюсь их воли?

— Эндари должен доставить тебя.

— Я придумаю, что делать.

— Я надеюсь, сделай большой запас редких ядов сегодня, пожалуйста.

— Конечно.

Я вышла из кабинета и уловила