— Ну, и на какую такую взаимность вы рассчитываете? — спросила я, протягивая к костру руки. — Надеюсь, я не должна теперь выходить за вас замуж?

— Ну, загнула! — весело расхохотался бомж. — Ты даёшь! Нет, замуж не нужно — у нас тут расписываться негде. — Он махнул рукой на мусор. — Да и паспортов нету. Предлагаю так жить, гражданским браком. В одиночку тут пропадёшь — ты же новенькая, ничего не знаешь. А лучше меня все равно мужика не найдёшь — всех разобрали. Соглашайся, слышь? Я тебе этот халат насовсем подарю.

Тут до меня дошло, что этот тип видел меня раздетой, и мне стало не по себе.

— Где моя одежда? — спросила я.

— Сушится. — Он кивнул на ту сторону костра; там на протянутой между двумя кучами верёвке висели мои юбка с кофтой. — Я постирал в чистой воде. И тебя всю вымыл.

— А сколько сейчас времени? Он посмотрел на пасмурное небо.

— Часов восемь уже.

— Утра или вечера?

— Что, совсем память потеряла? Утра, конечно. Ну так как, согласна или нет? А то скоро холода начнутся…

— Послушайте, товарищ, не знаю, как вас там…

— Ерофей Венедиктов.

— …товарищ Ерофей, конечно, лестно выслушивать от вас такие вещи, но мне бы побыстрее смотаться отсюда и никогда больше не видеть ни вас, ни всего этого дерьма. Подскажите лучше, как это можно сделать, а не порите чепуху.

— Вот так всегда, — вздохнул он, совершенно не обидевшись. — Спасаешь их, спасаешь, а они…

Пока он что-то там бормотал, я сняла с верёвки свою уже почти сухую одежду, зашла за кучу мусора и стала переодеваться. Завершив туалет, вернулась, швырнула ему халат и грозно спросила, отбросив формальности:

— Говори, извращенец, где мои трусики?

Тот честно посмотрел на меня и, не моргнув глазом, поинтересовался:

— Какие?

— Которые на мне были.

— Не видел, ей-Богу! Вот те крест! Может, они с тебя спали, когда ты топилась? Такое иногда случается…

— Ладно, подавись ты ими! — рассердилась я. — Только скажи, как отсюда выбраться.

Тот сразу радостно заулыбался.

— Это смотря куда.

— В Москву, куда же ещё.

— Неужто ты из Москвы? — удивился он. — Зачем же сюда припёрлась? Или там утопиться негде?

— Я не припёрлась, меня привезли, — буркнула я.

— Уж не Мишка с Петькой, случайно?

Я тут же навострила уши, присела с ним рядом и забросила удочку:

— Ну да… на жёлтом «Москвиче».

— Все правильно, на жёлтом. То-то я ещё удивился, чего они сюда ночью заявились.

— Так ты их знаешь?

— А я здесь всех знаю, — гордо произнёс он. — Они иногда здесь бывают, всякое барахло привозят ненужное. Тебя вот привезли… — Он покосился на меня, но я ничего не сказала. — Что, добро не поделили?

— И не спрашивай. Они все себе захапали, а меня чуть не утопили, гады.

Ерофей покачал головой:

— Нехорошо это. Зря ты с ними связалась.

— Сама уже жалею. Слушай, Ерофей, а как мне их найти? Ты ведь все знаешь.

— А чего их искать? Они все равно сюда приедут рано или поздно.

— Ну да, буду я ещё здесь торчать. Значит, не знаешь, где они живут?

Он посмотрел на меня и тяжко вздохнул:

— Они ж меня потом самого утопят.

— Ну пожалуйста, Ерофейчик! — взмолилась я. — Я тебе за это потом новую одежду куплю, палатку с подогревом на солнечных батареях, матрас, газплиту и все, что захочешь! Будешь здесь королём жить. Только скажи, где их можно найти!

— Врёшь ты все, не купишь ведь, — усмехнулся он.

— Куплю!

— А вот и нет. Они тебя прикончат всей оравой а потом и до меня доберутся. Я их знаю. Они меня уже раза три до полусмерти лупили.

— Может, поспорим? — не унималась я. — Сегодня к вечеру я разберусь с этой бандой, а завтра после обеда привезу тебе одежду и матрас.

— А как же палатка с подогревом?

— И палатку, черт возьми! — рассвирепела я. — Избу-читальню тебе здесь отгрохаю, только не тяни кота за хвост! Говори, или сама сейчас тебя в болото брошу!

— Ишь, какая шустрая, — усмехнулся он. — Ладно, только уговор: про меня ни слова.

— Зуб даю.

— В Балашихе они живут, на Южном. Пятиэтажка рядом с кинотеатром «Союз». Я им как-то помогал хлам оттуда вывозить за пузырь водки. У них там железный гараж возле дома, из него все и грузили. Пять прицепов вывезли, а водку так и не купили, сволочи. Только по морде дали.

Расцеловав на радостях небритые щеки Ерофея, я отправилась в Балашиху, которая, оказывается, как объяснил бомж, начиналась сразу за лесом. На прощание я у него спросила:

— Слушай, сколько тебе лет, Ерофей?

— Тридцать четыре, а что? — удивился он.

— Да так, сохранился ты здорово. Кстати, чем эти парни вообще занимаются?

— Официально? Тараканов травят…

* * *

Выглядела я ужасно. Неглаженые юбка с кофтой, нечёсаные, торчащие в разные стороны волосы, полное отсутствие нижнего белья, а также обуви на ногах, денег и документов — в таком виде место мне было только на мусорной свалке, откуда я ушла. Но выбирать не приходилось: преступников нужно было брать по горячим следам пока они не сбежали куда-нибудь, где их уже не достанешь. Я понимала, что сажать их сейчас пока не за что — кроме наших с боссом показаний, добытых путём незаконного проникновения в опечатанную квартиру, против них ничего больше не было. Разве что шишка на моем затылке, да и та уже почти не прощупывалась. Значит, нужно найти более веские доказательства или спровоцировать их на очередное преступление и поймать за руку. Для меня по-прежнему было загадкой, как связаны между собой травля тараканов и ограбление квартир. Ладно бы, если бы они обворовывали во время травли, стукнув хозяина, к примеру, по голове, а то ведь нет, тут что-то совсем другое. И почему таскают по мелочи? И зачем убили Лидию Петровну? Да, мне предстояло выяснить ещё многое.

Боссу я решила позвонить, как только доберусь до Балашихи, найду телефон-автомат и добуду у кого-нибудь жетон. Если, конечно, он ещё не дрыхнет в старушкиной квартире, облепленный сумасшедшими тараканами. Сегодня среда, а значит, Валентина с утра отправится на рынок за продуктами. Конечно, я могла надиктовать информацию на автоответчик, но для этого нужно сначала дозвониться.

Зачерпнув горсть земли, я слегка испачкала себе лицо, чтобы уже ничем не отличаться от нищей замарашки, и вошла на окраину Балашихи большого подмосковного города, где ещё никогда не бывала. Прохожих в этот час было немного. Большинство уже уехали в Москву на работу, а те, что остались, наверное, ещё спали. Двинувшись по какой-то улице вдоль пятиэтажных домов, я стала высматривать телефонную будку. Метров через сто обнаружила её, но аппарат был без трубки и, похоже, уже довольно давно. Следующая оказалась вообще без аппарата, там торчали лишь оборванные провода, как разноцветные тараканьи усы. Что-то подсказывало мне, что в Балашихе целых телефонов-автоматов нет вообще. Редкие прохожие оборачивались мне вслед, таращили глаза, но я делала вид, что чувствую себя прекрасно и ничего не замечаю. Какой-то пьяный мужик с фонарём под глазом даже принял меня за свою и предложил отправиться с ним в пивную, чтобы хватить там пару пива. Я вежливо отказалась, но спросила, где тут находится кинотеатр «Союз». Он объяснил и поплёлся дальше, сжигая вокруг себя кислород крепчайшим перегаром. В конце концов, так и не найдя ни одного целого автомата, я добралась до кинотеатра, на котором почему-то висела вывеска «Стройматериалы», и начала кружить около ближайших пятиэтажек. Я не слишком боялась, что Мишка с Петькой узнают меня в таком виде, ведь они считали меня покойницей, но все же осторожность не мешала. Поэтому, сгорая от стыда, стащила в одном дворе с бельевой верёвки застиранные джинсы и цветастую мужскую рубашку теша себя мыслью, что наказание за этот грех наступит не в этой, а в следующей жизни. Переодевшись в ближайшем подъезде, я так же незаметно повесила на верёвку свои вещи и улизнула. Теперь я выглядела все же более чисто и прилично, несмотря на то что эта одежда тоже была неглаженая. В довершение я собрала волосы на затылке и вытерла лицо. Мне предстояло отыскать гнездо этой странной банды, убедиться, что все они на месте и никуда сбегать не собираются, а потом уже отправляться в Москву за помощью. Для этого прежде всего требовалось найти жёлтый «Москвич» с прицепом. Его я и искала, шаря глазами по стоянкам во дворах. И нашла. Правда, не «Москвич», а лишь прицеп. Он стоял у закрытого железного гаража во дворе недалеко от кинотеатра. Собственно, я совсем не помнила, как выглядел тот прицеп, в котором я ехала, но мне почему-то показалось, что это именно тот. Тем более что все колёса у этого были в свежей грязи. Наверняка сам автомобиль стоял в гараже. Решив не подходить ближе, чтобы не попадаться парням на глаза, если гараж им виден из окон, я уселась на лавочку у дальнего подъезда, взяла постеленную на ней газету и принялась разгадывать кроссворд, где были оторваны вопросы «По вертикали». Потянулись медленные минуты ожидания неизвестно чего. Внимания на меня никто не обращал, с расспросами и гнусными предложениями тоже никто не приставал, и, если бы не голодное урчание в желудке, я могла бы просидеть здесь до скончания века.