— Поклеп. Напраслина! — фыркнул Волков.

— Так-то оно так, да только что с простых людей возьмешь…

— Неужто верят? — перебил Завид.

— Есть и такие… Им только лясы точить. Слушают, развесив уши, да передают дальше. А в свете того, что воевода наставником стал для юного князя, то это еще больше утверждает их в подозрениях. Да ладно люд простой. Что с них взять, темные, необразованные ремесленники, но и умные лбы уже заражены этими идеями. Да и дума боярская очень недовольна тем, что столько власти сосредоточено оказалось в руках Зоряна Кнута. Пока мы сваримся друг с другом, самураи уже землю нашу топчут.

— Мне бы этих шептунов да в пыточную. Я бы им небо в драгоценных камнях показал, — зло усмехнулся Волков и сделал добрый глоток пива.

— Ты хотя бы раз в пыточной работал? — не поверил гридню Ждан.

— Для такого случая сделал бы исключение. И освоил бы новую профессию.

— Да. Палачи никогда без работы не останутся. Правильно рассуждаешь.

Завид вслушивался в неторопливую беседу друзей. Как же тепло и уютно было в их компании, словно у горящего очага в родной деревне. Как же они счастливы, что есть друг у друга. Вот что называется настоящая дружба. А он одинок. У него никого не осталось. И ему отчаянно захотелось стать одним из них. Равным. Достойным дружбы этих замечательных людей.

— Кстати, а кто-нибудь знает, что с Булятой Рыжим? — спохватился Чеслав. — Как-никак наш старый товарищ, интересно все же знать его судьбу. Хоть он и стал надменным петухом.

— Он присутствовал при убийстве князя, но ничего не сделал, чтобы его спасти, — сказал Волков. И в его устах это звучало страшнее любого ругательства.

— Слабоват в коленках оказался Булята, — произнес Ждан. — Попервости его подозревали в предательстве. И сразу после того как вышел из госпиталя, его взяли под стражу. В пыточной он ничего интересного не рассказал. И правда, просто трус, а не предатель. Его отпустили. Но на всякий случай поставили охрану присматривать. Судя по последним отчетам, заперся у себя в квартире и пьет как сапожник. Он ведь не только князя не смог спасти, но и дочку его старшую. На его глазах всех и порешили, а он…

— А этот Булята, он телохранитель, что ли? — спросил Завид.

— Да какой там, скажешь тоже, — зловеще осклабился Чеслав. — Писарчук, личный секретарь покойного князя.

— Росли мы с ним вместе, — добавил Ждан.

— После того как я у Избора появился, все время в их компании крутился. Сдружились. А он как стал секретарем самого князя, нос задрал выше тучи и перестал общаться с нами, разве что только посредством официальных писем и уведомлений.

— Гниль человек оказался, — оценил Ждан.

— Но если он всего лишь секретарь, то стоит ли его осуждать, что он не смог защитить князя. Он же не дружинник и не телохранитель, — высказался Завид.

На него так посмотрели, что он понял, что сморозил глупость, за которую ему тут же стало стыдно. Он уткнулся носом в свою кружку с пивом и предпочел больше в беседу не встревать.

Впрочем, разговор медленно стихал. Больше не говорили о делах военных и общественных, повспоминали былые подвиги, порассуждали о женщинах. Выпили еще по нескольку кружек пива.

Завид чувствовал, что ему уже хватит. Пиво в «Медвежьей крови» было вкусным и забористым. Обстановка уютная. Уходить совсем не хотелось. Но завтра им предстоит взойти на борт боевых ладей. А там одним богам известно, что будет…

Так что пора и честь знать.

Когда они вышли из корчмы, было уже далеко за полночь. Улицы были освещены фонарями и выглядели сказочно. Завид невольно залюбовался.

— Ишь красуются, — гридень обвел взглядом светлую улицу. — Враг у ворот, а они тут…

— С завтрова потушат, — икнув, ответил Ждан, — указ ужо подписан. Будет темно и тихо…

Покосившись еще в сторону фонарей и ярких витрин, стали прощаться, обниматься…

Волков с ур-Зором сели в «летучку» и укатили по своим надобностям. Впрочем, ведуны тоже последовали их примеру.

Развалившись в креслах «летучки», они задремали под мерное постукивание счетчика.

Во имя Пресветлых богов, да во спасение рода людского, не возбраняется волхвам, потворникам да баянам в ратном деле быть и живота своего не жалеть.

Из поучения Годуна, Первого Белого волхва Белградского княжества после обретения оного

Тремя транспортниками ведунские штурмовые отряды были доставлены в пограничные крепости княжества. Проникновение отряда волхва Избора на захваченную противником территорию было намечено через Мельничный Ручей. Крепость сия выдержала обстрел и штурм врага, нанеся тому значительные потери. Наскоком противнику взять твердыню не удалось, и он до поры убрался восвояси. Знать бы — надолго ли…

Прибыв под вечер в уже знакомую крепость, Завид едва успел осмотреться и спросить у местных о судьбе Любавы, которую несколькими днями ранее здесь оставил. Его сердце успокоилось, только когда комендант заверил, что баба с детьми эвакуирована на дальний хутор удела.

Через час отряд перегрузили на разведывательную ладью, которая на малой высоте отправилась на север.

По плану переброска должна была проходить в десяти-пятнадцати верстах от крепости, где внимание врага не такое пристальное. А ладья на то и разведывательная, чтобы ни один следящий экран да поисковой радар ее засечь не мог — мощные генераторы помех обеспечивали скрытность передвижения. Хотя Завид считал, что они слишком рискуют, пользуясь летательным аппаратом в воздушном пространстве, где каждое плечо простреливается. Ему куда как привычнее было передвигаться оттай[29]по родным лесам. Он не преминул поделиться своими сомнениями с Чеславом, который его и успокоил. Старый друг обратил его внимание на двух ведунов, которые неподвижно сидели, навалившись телом на посохи.

— Чего это они? Спят, что ли? — удивился Завид.

— Какой там спят. Прикрывают ладью и нас вместе с ней от ворога.

— И что, нас теперь никто не увидит?

— В принципе, если знать, в какой точке искать… и волхв вражеский али, скажем, чародей силу приложит, то раскрыть нас могут. Только они ведь не знают. Вот в чем улыбка Перуна.

— А что у врага тоже волхвы да чародеи есть? Может, и ведуны? — живо спросил Завид.

— Есть. Как не быть, только мы не знаем, как они себя сами величают… Да и как их спросишь, супостатов, коли они живьем не даются. Мы вон даже облика их не ведаем, не то что… — Чеслав махнул рукой. — Но сила у их волхвов точно есть, и немалая. Мне, вон, даже довелось с одним из них столкнуться. Если у них каждый волхв али чародей такой силой обладает, то нам тогда несладко придется. Это факт.