В августе 2011 года после острейшей межпартийной борьбы и в условиях угрозы дефолта США, когда долг достиг максимально установленного законом уровня в 14,3 трлн долл., был подписан Закон о бюджетном контроле (The Budget Control Act). Официальный верхний предел государственного долга США был поднят на 2,1 трлн долл., что позволяло осуществлять платежи до 2013 года. Одновременно закон предусматривал жесткий план уменьшения государственных расходов на 1 трлн долл. в течение 10 лет. Впервые с 1990-х годов военные расходы планировалось уменьшить — на 350 млрд долл. за 10 лет. Замораживалась заработная плата гражданских федеральных служащих на два года, прекращалось финансирование и сокращались более 200 федеральных программ. Закон предусматривал дальнейшее уменьшение бюджетного дефицита на 1,5 трлн долл., для выработки конкретных предложений был создан Совместный комитет Конгресса из 6 демократов и 6 республиканцев.

В 2012 году экономическая политика Обамы стала давать первые результаты: началось оживление на жилищном рынке, в автомобильной промышленности.

Правительство и ФРС решительно увеличивали масштабы использования финансовых и административных инструментов. Так, по опубликованным в сентябре 2012 года данным аудита ФРС, проведенного Government Accounting Office, американский центробанк, действуя на грани законных процедур, израсходовал за два послекризисных года 16 трлн долл. на поддержку крупнейших американских и зарубежных финансовых институтов. До конца 2012 года в ходе «Операции твист» (замены краткосрочных облигаций на долгосрочные) в экономику поступало ежемесячно порядка 85 млрд долл.

Путем этого уникального и рискованного денежного насыщения мирового рынка, проведенном при сохранении позиций доллара и минимальном уровне инфляции, удалось избежать развала мировой финансовой системы и даже укрепить мировой статус американской валюты.

Согласно принятому в августе 2011 года закону о сокращении бюджетного дефицита с января 2013 года был запущен механизм автоматического сокращения расходов государственного бюджета общим объемом в 2,4 трлн долл. Одновременно должно было произойти возрастание налогов в связи с истечением срока действия налоговых льгот, принятых еще в начале 2000-х годов и продленных президентом Обамой на два года в 2010 году. Сочетание жесткого сокращения расходов бюджета — по закону только в 2013 году оно должно было составить 240 млрд долл., или почти четверть от всех дискреционных расходов — с повышением налогов могло привести в начале 2013 года к ситуации, получившей название «бюджетный обрыв» (fiscal cliff), от ожидания которого в последние месяцы, дни и даже часы 2012 года лихорадило рынки всего мира. Ведь шоковое сокращение совокупного спроса могло привести к сползанию экономики США в новую рецессию.

Президент призывал Конгресс продлить существующие налоговые льготы для среднего класса, однако отменить их для 2 % самых состоятельных американцев, то есть семей с доходом, превышающим 250 тыс. долл. в год. Кроме того, он настаивал на усилении прогрессивности налогообложения в соответствии с «правилом Баффета»: домохозяйства с доходом более 1 млн долл. в год не должны отдавать в виде налогов меньшую долю своего дохода, чем семья, принадлежащая к среднему классу (около 55 тыс. американцев с доходом более 1 млн долл. платили налог по эффективной ставке меньшей, чем семья среднего класса). Республиканцы выступали против отмены льгот и усиления прогрессивности налогообложения и за сокращение некоторых социальных программ, но против сокращения военных расходов[291].

Драматическая развязка наступила в новогоднюю ночь, «фискального обрыва» удалось избежать. При этом ни одна из сторон не получила, что хотела, а фундаментальные проблемы американской экономики остались без ответа. Но секвестр — набор драконовских сокращений — был отсрочен на 60 дней.

Республиканцы настаивали на секвестре, в ответ грозя не согласиться на поднятие потолка госдолга. Результатом очередного компромисса стало сокращение с 1 марта на 85 млрд долл. дискреционных расходов в течение следовавших семи месяцев, что означало урезание военных программ на 8 %, а внутренних — на 5 %[292]. Но дальше вновь возник вопрос о поднятии потолка, а партии продолжали разговаривать на разных языках, не слыша друг друга. Республиканское большинство в палате представителей вновь заявило, что проголосует за повышение потолка только при условии новых сокращений расходов.

Элитная политическая база Обамы, который ранее не был связан с влиятельными группами интересов и центрами принятия решений, оказалась достаточно узкой, а партийно-политическая система стала предельно поляризованной. Республиканская партия сделала ставку на жесткое противодействие демократам по всем вопросам.

В первые два года президентства Барака Обамы осуществлялась масштабная работа по пересмотру концептуальных основ военно-политической стратегии.

Следует подчеркнуть, что инициатива выработки стратегии национальной безопасности принадлежала Министерству обороны под руководством многоопытного Роберта Гейтса, который работал уже в восьмой по счету администрации (он был еще помощником Збигнева Бжезинского в администрации Джеймса Картера, руководил созданием антисоветского подполья в Афганистане, занимал руководящие посты в ЦРУ и Пентагоне). В течение 2010–2011 годов был выпущен солидный пакет и других доктринальных документов в области национальной безопасности и обороны[293].

Разработчики исходили из того, что США и остальной мир вступали в третью после 1945 года «стратегическую эру». Первая — это холодная война с биполярной конфронтацией, вторая — короткий период между распадом СССР и началом глобальной войны с терроризмом, ознаменованная американским абсолютным доминированием. Прежние стратегические установки о долговременном американском доминировании вступили в известное противоречие с увязанием в локальных конфликтах в Ираке и Афганистане, быстрым ростом крупных развивающихся экономик, вызванным самой Америкой мировым экономическим кризисом. Подтверждалась заинтересованность Соединенных Штатов в поддержании такого баланса сил, который позволял бы им продолжать сохранять доминирующие позиции в мировой экономике и политике. Основной стратегической целью Соединенных Штатов — как и всегда после Второй мировой войны — является предотвращение появления равного соперника.