отношению к нему физическую силу. Кроме того, пребывание сотрудника КГБ в его квартире было противозаконным и сразу ставило под сомнение подлинность находившихся там вещественных доказательств, которые могли бы быть сфабрикованы и подброшены. Директор картины пытался возражать, сказав, что для телезрителя это будет намного интереснее, да и переснимать эпизод нет никакой возможности, так как декорации уже разобраны. По возвращении в главк я сразу же доложил об этом В. К. Боярову. Он полностью согласился со мной и в дальнейшем настоял, чтобы этот эпизод был переснят. В новом варианте эпизод выглядел более естественно».

По официальной версии арест Огородника происходил примерно так, как это отражено в фильме: короткое сопротивление — попытка выиграть время, введя в заблуждение следователей — просьба разрешить дать письменные показания — ампула с ядом, замаскированная в ручке — скорая — Склиф. Трианон умер в больнице скорой помощи ровно в 4 часа утра 22 июня. Символично, не правда ли? В свое время он записал в дневнике: «Я человек, который давно для себя решил, что не умру дряхлеющим у себя в постели». Вряд ли он имел в виду такой конец…

По большому счёту смерть агента устраивала всех — и руководство МИДа, и Политбюро ЦК партии — неизвестно, как далеко Огородник зашёл бы в своих откровениях на судебном процессе. Между прочим, в мидовских кругах все были уверены, что Трианон не покончил с собой, а был уничтожен. И такое предположение отнюдь не беспочвенно: смерть шпиона до получения от него признательных показаний равносильна провалу операции, между тем руководивший ею генерал Виталий Бояров не только не был отстранён от дела, но возглавил операцию по дезавуированию резидентуры ЦРУ, которую уже невозможно было разоблачить на основании показаний их подопечного. Ещё один нюанс — в деле отсутствовали фотографии и видеозаписи его ареста и предварительного допроса, проведённого на квартире.

Киношный Роберт Лунс в действительности был Мартой Петерсен — хрупкой на вид женщиной с железной закалкой, полученной ещё во Вьетнаме. Сексапильность Пилар ей была совершенно без надобности. В эффектной сцене задержания Лунса есть момент, когда на камеру фиксируют обнаруженную у него рацию, позволявшую прослушивать частоты спецслужб. Марта прятала такую в бюстгальтере, но столь откровенная сцена в советском кино была попросту невозможна.

Её действительно задержали на Лужнецком железнодорожном мосту по время закладки в тайник информации для уже не существующего Трианона. Операцией руководил генерал Виталий Бояров: «Я сидел в строительном вагончике на Бережковской набережной с танковым прицелом ночного видения и аппаратом прямой телефонной связи с сотрудниками, готовившимися к захвату. Те, к которым подвести телефон не представлялось возможным, были со мной на радиосвязи. Мы знали, что американцы прослушивают наши радиочастоты, и поэтому открытого разговора вести не могли. Договорились, что, когда я увижу, что американец у тайника, передам в эфир лишь одно слово: «Плюс».

В фильме всё показано максимально близко к тому, что происходило на самом деле. Мост, совершенно пустынный в полночь. Неприметная ведомственная бензоколонка. Невесть откуда взявшиеся милицейские машины, чуть не испортившие все дело и расторопный оперативник, бросившийся их убирать. Генерал Константинов, наблюдающий за передвижениями господина Лунса в танковый прицел ночного видения. Оперативники, притаившиеся на шатких железных мостках под люком в той самой злополучной мостовой башне. И короткая команда «ПЛЮС!»

Фильм Владимира Фокина «ТАСС уполномочен заявить», как и подобает политическому детективу — зрелище острое, динамичное и яркое. В действительности будни разведки скромнее и тише. Когда в деле завербованного американской разведкой Александра Огородника была поставлена финальная точка, все свелось к короткой заметке в «Известиях» о признании персоной нон-грата сотрудницы американского посольства. И никакого заявления ТАСС…

Глава 12

О чем молчат каштаны на бульварах

Слеза над вымыслом

Герои «Ликвидации» на наших телеэкранах

В июне 1946 года маршал Жуков прибыл в Одессу — принимать командование над Одесским военным округом. Служить в этой должности маршалу Победы довелось совсем недолго, но эти полтора года в истории города овеяны таким количеством легенд, которого любому другому населенному пункту хватило бы на десятилетия. Одна из самых ярких и фантастических связана с операцией по разгрому организованной преступности в послевоенной Одессе, столь живописно и темпераментно показанная в успевшем стать культовым сериале Сергея Урсуляка «Ликвидация».

Созвездие талантливых актеров, с математической точностью собранное Сергеем Урсуляком, разыграло эту историю так, что истосковавшиеся по настоящим героям зрители искренне поверили — в жизни всё происходило именно так, как в полюбившемся кино. И хотя создатели честно предупредили в финале — «Было это или не было, знают только каштаны на бульварах…» — правда живого чувства возобладала над правдой факта.

Между тем неточностей в картине хватает. Маршал Жуков прибыл в Одессу не на автомобиле, а на поезде, который пришел строго по расписанию. И встреча на вокзале была совсем не такой пышной: кое-кто из местного руководства не явился — слухи об опале опередили маршала Победы. Массу нареканий вызвали «лесные братья», которых Академик собирался привлечь к восстанию в Одессе. Но и в этом случае всё не так однозначно. Да, под городом никаких лесов нет, но в состав Одесского военного округа входила Молдавия. Знаменитые Кодры (в переводе с молдавского «вековой дремучий лес») тянутся по междуречью Прута и Реута почти на сто километров. Обосновавшихся там бандитов вылавливали до начала 50-х годов, так что допущение авторов фильма имеет под собой достаточно веские основания. В сценарии «братья» прибывали в Одессу на поезде, что, разумеется, было ближе к достоверности, но бюджет картины, к сожалению, «выдержал» только грузовики.

В анахронизмах недостатка тоже нет. Но практически в каждом случае режиссёр шёл на это совершенно сознательно. «Песенку за два сольди», получившую благодаря фильму и неподражаемой Полине Агуреевой второе рождение, Карло Донида и Джузеппе Перотти — один из самых популярных песенных тандемов в послевоенной Италии — написали в 1954 году. Но Урсуляку нужна была песня, во-первых, что называется, не заезженная, а во-вторых, точно вписывающаяся в характер героини, так, как её играла Агуреева. И Леонид Утесов не мог исполнить для своих земляков песню «У Черного моря», поскольку поэт Семен Кирсанов и композитор Модест Табачников сочинили её только в 1951-м. Но никакая другая, кроме этого неофициального гимна города, в фильм просто не легла бы по атмосфере. И грандиозной облавы на концерте Леонида Осиповича быть не могло. По той