

Эрик делает паузу наблюдая за моей реакцией. Полный шок, ужас, неверие услышанному. Нет, он это не всерьез, не может…

— Либо я сам ублажу его, — договаривает Эрик.

Невольно бросаю взгляд на пленника. Абсолютно бесстрастное лицо, словно нас и не слышал. Каменная глыба, от которой меньше всего можно ожидать, что запросит пощады.

— С нетерпением жду твоего решения, сестренка. Мы оба ждем.

Тагир

— Отпусти меня, Заур, быстро, — цежу сквозь зубы. Отталкиваю руку друга, в бешенстве швыряю сотовый в стену, за полметра от сидящей на стуле Тамилы, которая вздрагивает, и сжимается сильнее, продолжая закрывать лицо руками.

— Если ты ее убьешь, это не поможет, — ровным тоном без эмоций уговаривает меня друг. — Тебе станет легче на пару секунд. Зато проблем огребешь по полной. Сам знаешь. Тамила — семья…

— Если с Виленой что-то случится, я тебя по кругу пущу, сука, — поворачиваю лицо к бывшей невесте.

Как я мог быть таким наивным? Допустил, чтобы эта змея подползла к моей девочке… И ужалила в самое сердце. О да, Тамила все рассказала. Сейчас она бледнее полотна, сидит на стуле, связанная, трясется. Как жаль, что баба. Был бы мужик, я бы убивал его с наслаждением, кулаки вязли бы в крови. Женщину не могу ударить. Поначалу это придавало Тамиле смелости. Затряслась, когда поняла — бить не буду, но в живых не оставлю. Увидела, как привязываю к крюку веревку, завизжала и выдала всю историю подчистую. Верещала как свинья перед бойней.

«Прости, прости меня ради Аллаха!», — орала как безумная, падала на колени, хватала за ноги, ползая по холодной плитке подвала, куда я притащил ее. До сих пор продолжает повторять эти слова, от которых ярость накрывает меня лишь сильнее:

— Прости, Тагир… Умоляю… Прости-и, — в ее голосе звучит мука, но не рождает во мне ни капли сочувствия.

— Зачем тебе мое прощение? О чем ты думала, когда совершала все это? Пошла на сговор с чужаком…

— Он сказал, что Вилена его бывшая… Что денег ему должна много. Он про нее столько всего рассказал…

— А ты поверила, да? Сука, ты думаешь я идиот?

— Я была рада поверить, да, ты прав! Я ревновала тебя, искала причины, чтобы увидеть, что ты ошибся! Я хотела вернуть тебя, потому что люблю, всегда любила! — выкрикивает бывшая невеста.

— Думаешь, тебя это спасет? Ты не только Вилену подставила. Из-за тебя дочь Далхана до сих пор без сознания. Брат от ярости с ума сошел, в одиночку за уродами бросился. Но если бы он был здесь… Ты бы уже не дышала, и ты это знаешь, верно? Тебе все равно недолго осталось.

Кивком показываю на веревку. Тамила становится белее полотна. Трясется мелкой дрожью. Во мне нет ни капли жалости к ней. Огромное желание увидеть ее мертвой — вот все, что я к ней чувствую.

— Хватит, Тагир. Ты прав, пусть с ней Далхан разберется. За ребенка ей придется ответить, — снова вмешивается Заур.

— Но не за мою женщину? — рычу яростно.

— Твою женщину мы вернем, как только будем знать точный адрес. Вопрос пары часов. Скоро выдвигаемся.

— Только это может стать твоим спасением, тварь, — еще раз с отвращением смотрю на Тамилу.

Тамила рассказала все, вывалила передо мной свое омерзительное нутро. Как ревновала, злилась. Как в кафе в городе к ней подсел обаятельный мужчина и завел разговор про Вилену. Предложил план, за помощь в реализации которого пообещал заплатить щедро. Но Тамила не думала о деньгах. Ее подкупила возможность избавиться от соперницы. Сначала отказалась, обещала подумать. Оказывается, шакалы кружили вокруг нашей деревни неделями. Искали ходы, варианты… И только беременность Вилены стала решающим фактором. Спусковым крючком.

Беременность! Моя девочка беременна. Не могу в это поверить. То, что я узнал об этом вот так, когда она в лапах черти кого, сводит с ума. Каждую секунду острый, ядовитый страх разъедает внутренности. С ней ничего не должно случиться, иначе мне не жить.

Я собрал всех своих людей. Всех, кто мог прийти на зов, кто был мне когда-то должен, кто за деньги рад ввязаться в заварушку. Нет времени изучить противника. Его возможности, его мотивы. Известно немногое. В центре, как всегда, чертов Шахов и его прошлые грехи.

— Прости меня, прости! Прости, умоляю! — снова заходится в истерике Тамила.

Ее плач перекрывает мелодия телефона. Заур отвечает на звонок. Смотрю на него вопросительно. Отключившись, отчитывается:

— Возле дома Шахова никакой активности нет.

— Все равно продолжайте следить. Вы убрали охрану из дома?

— Двоих оставили, иначе будет подозрительно.

— Да, ты прав.

Я почти уверен, что похищение Вилены как-то связано с этим домом. Других причин просто нет. Надо было сжечь проклятую халупу, только руки не дошли. Все откладывал. Вилена несколько раз про тайник говорила. Может дело в нем? Так просто и банально. Увы, деньги всегда были мощнейшим мотиватором для разного рода людей. Особенно для корыстных тварей. Я не успел все выяснить, не успел защитить свою девочку. Потому что ею был поглощен. Одурманен. Вилена Шахова всегда была моим личным апокалипсисом. Она свела меня с ума своей чувственностью, нежностью, открытостью. Только теперь я понял, что она из себя представляет. Понял, что хочу быть с этой девушкой всю жизнь, и ради этого горы свернуть готов. Разорвал помолвку с подругой детства не думая… Кто же знал, что этим Вилену под удар подставляю. Мой дом, моя деревня всегда были мощным тылом, крепостью. Никогда здесь не водилось предателей…

Ладно, что толку голову пеплом посыпать. Я найду ее. Обязательно найду.

Только недавно удалось выследить Вадима, мужчину, который обманом подставил Вилену под аукцион. Сейчас мои люди «ведут» его. Я почти уверен, что Вадим приведет нас к похитителю Вилены. Потому что не верю в совпадения.

— Закрой ее в подвале, Заур, — сказав это, направляюсь к двери, больше не глядя на Тамилу. Слишком сильное омерзение она во мне вызывает. Останавливаюсь, возвращаюсь за разбитым телефоном, мне нужна сим-карта. Не стоило позволять себе слабость. Телефон не жаль, но вышло глупо.

— Нет, пожалуйста, Тагир! — торопливо, захлебываясь произносит Тамила. — Я же ничем не смогу навредить… Пожалей родителей… Ты ведь как сын им.

— Лучше бы ты их пожалела, и не совершала подлости, — говорит Заур, до этого момента ни разу не вмешавшийся в мой допрос, ни слова не сказавший Тамиле.

— Она пришла в себя, — в дверь заглядывает Совгат, ее голос дрожит. Девушка с ужасом и омерзением смотрит на Тамилу. Вся деревня видела, как я тащил ее за волосы на допрос. Ее крики, плач, все слышали. Даже если помилую эту тварь, хотя я не собираюсь этого делать, здесь не будет ей жизни. Она привела чужака в наш дом. Того, кто причинил вред ребенку. Этого ей не простят, будут плевать в спину. Да, она не думала, что получится вот так. Но когда задумываешь подлость, сложно все прогнозировать, не так ли? Об этом всегда нужно помнить.