Инзар встал при моем приближении, чем немало меня удивил. Не думала, что он способен на галантный поступок по отношению ко мне. Здесь не было стульев, чему я тихо порадовалась. Еще слишком свежо было воспоминание, как ударило меня по ногам сидение стула, направляемого рукой Дэньерана. Женишок дождался пока я устроюсь на маленьком мягком диванчике напротив него, потом сел сам и нажал какую-то кнопку:

– Так нас гарантированно не подслушивают.

Я не смогла сдержаться, и удивленно приподняла брови, молчаливо задавая вопрос. Но инзар меня проигнорировал, хмуро потирая лоб. Он вообще выглядел, скажем так, не очень. Смуглая кожа приобрела какой-то неприятный восковый оттенок, под глазами даже не тени, а настоящие синяки, волосы не растрепаны, но едва причесаны. Последнее бросалось в глаза не так сильно, как бледность кожи, но с учетом того, что прическа Дэньерана всегда была тщательно уложена, едва причесанные, словно он собирался в спешке, волосы настораживали.

Некоторое время мы оба молчали. Я просто не знала, что говорить. Да и позвал на разговор меня Дэньеран, ему и начинать диалог. Но инзар молчал. То ли собираясь с силами. То ли борясь с отвращением к моей компании. Наконец, он поднял голову и решительно посмотрел на меня:

– Так больше продолжаться не может. Я не привык позволять кому-либо управлять собой, словно дроидом. Это нужно прекратить. Пока не случилось беды. – От коротких, рубленых фраз мужчины мне почему-то стало холодно. – Нам нужно серьезно поговорить. Мне не нравиться то, что тебя пихают в этот брак, словно искупительную жертву. А ты ничего не знаешь. Если уж этого брака не избежать, то ты хотя бы должна знать, что тебя ждет.

Я ожидала чего угодно. Но не таких слов, которые скорее бы сказал мой аргран, чем его ненормальный брат. Беспощадная честность и благородство услышанного пугало.

Беспомощно оглядевшись по сторонам, я вдруг обратила внимание, что звуки из заполненного на две трети кафе до нашего столика не долетают. Становилось понятно, что нажатием кнопки мой жених активировал какую-то технологию, создающую звуконепроницаемую завесу. Интересно. Я про такое никогда не слышала. Но сейчас было не до этого. Моя нервозность почему-то все нарастала. И я с трудом сумела из себя выдавить:

– Хорошо. Я тебя слушаю.

Дэньеран выдохнул. А я вдруг осознала, что он нервничает не меньше меня. Если не больше. Стало неуютно. Что же такого он хочет мне рассказать?

– Хочешь десерт? Или вина?

Я чуть не икнула. Меньше всего на свете я сейчас ожидала предложение угощения. Хотя, это было логично. Все-таки мы находились в кафе. И, хоть нас и не слышали, если верить инзару и своим ощущениям, то видели однозначно. Пустой стол определенно вызовет ненужное любопытство и повышенное внимание в нашу сторону. Как бы там ни было, а быть у всех на виду не очень приятно.

– Давай десерт. Не думаю, что выпить вина во время серьезного разговора – это хорошая идея.

Дэньеран усмехнулся:

– Здравая мысль. Разговор действительно будет серьезный.

Он активировал панель в центре стола и сделал заказ. Не прошло и пары минут, как из люка под панелью появилась глубокая емкость с куском чего-то, напоминающего обычный шоколадный торт, покрытый взбитыми сливками. Но плавающий в мерцающем и переливающемся соусе. Рядом стояла чашка с самым обыкновенным кофе. Мне туда даже заглядывать не нужно было. Знакомый будоражащий аромат сам все мне рассказал, едва только коснулся моих ноздрей.

Дэньеран забрал кофе себе. А креманку с десертом поставил передо мной. Криво усмехнулся:

– Так больше похоже на обычное свидание. И мы не будем привлекать к себе лишнее внимание.

Я фыркнула:

– Можно подумать, что лишнее внимание нам чем-то грозит, кроме физического дискомфорта от чужих взглядов.

Аккуратно отделив кусочек торта ложкой, я уже вознамерилась его попробовать. Но уронила его обратно, расплескав по столу соус, когда услышала ответ инзара:

– Тебе может и не грозит. А я нарушил запрет отца. При чем дважды.

На этот раз мой язык оказался куда быстрее растерянных мыслей. Не думая, я выпалила:

– Ты же взрослый мужчина! Сам отец!

Дэньеран отхлебнул из своей чашки, поморщился, видимо, кофе оказался слишком горячим, и хмуро ответил:

– Это все имело бы смысл, если бы не одно очень серьезное обстоятельство. Все остальное – это следствия этого обстоятельства. Я не принял препарат, который отец тайком мне подливал. Вернее, я только вчера понял, что он мне его подливал без моего ведома. И предпринял некие шаги, чтобы избежать последующих доз. Поскольку отца дома не было, то это оказалось несложно. А сегодня, несмотря на запрет покидать квартиру, я пришел на встречу с тобой. – Дэньеран сделал еще один глоток и спокойно добавил: – Я не знаю, когда отец вернется и обнаружит мое исчезновение. Поскольку после этого он вычислит мое местоположение в течении всего пары минут, мы с тобой сильно ограничены во времени. Поэтому постарайся меня выслушать и не перебивать. Хорошо?

Я выловила уроненный кусочек торта ложкой, зачерпнув немного мерцающего соуса, и уверенно кивнула. Давно пора расставить все точки над «и». Вот только донести десерт до рта у меня опять не вышло. Торт полетел обратно, едва я только услышала первую фразу жениха:

– Идрис, первое, что тебе нужно знать – я когда-то был одаренным.

Сказать, что я была шокирована – это значит ничего не сказать. Хотя, не буду врать, я не сразу поняла смысл сказанного. Вернее, сначала я услышала «был». И только через несколько секунд оторопевший мозг смог переварить смысл слова «одаренным».

– То есть, как это «был»? – Я почувствовала какую-то противную мелкую дрожь в теле. Прямо сейчас что-то происходило. Но что? – Я думала, что если рождаешься одаренным, то таким всю жизнь и живешь… Разве нет?

Мой голос противно дрожал, словно я вот-вот заплачу. На самом деле я злилась. Во мне опять, как и всегда при близком контакте с Дэньераном, поднялась глухая волна злости. Рождая почти неконтролируемое желание вскочить и вцепиться ему в холеную рожу. И я уже давно отказалась от мысли выяснить причину этого странного явления. Никогда не была вспыльчивой самодурой. А тут готова кинуться на чужого мужика, как бык на красную тряпку.

Дэньеран от моих слов поморщился, будто от зубной боли. И устало провел ладонью по лицу:

– Вообще – ты права. Вот только я оказался демоновым уникумом.

Неожиданно стало понятно, что инзару, сидящему напротив меня,