— И вам удалось их найти? — поинтересовалась Катерина.

Том покачал головой:

— Кандидатов было немало, однако конкретных улик — никаких. Именно поэтому мы и изобрели свой план — чтобы выманить их из тени.

Йон прекратил расхаживать по неровному полу комнаты и присел на диван рядом с Катериной. Том посмотрел на Йона. В глазах его отражалась грусть, как у солдата, вспоминающего о проведенной в сражениях молодости.

— Мы решили, что если кто-то из нас будет исключен из Общества за какой-то особенно неблаговидный поступок, то в самом скором времени Теневая организация попытается его завербовать. — Том вздохнул. — Вот так, просто и бесхитростно.

Он отвернулся от Йона и начал осматриваться. Взгляд его скользнул по потолку, по стеллажам с книгами и наконец уперся в истертые половицы. Создавалось такое впечатление, что он пытается прийти в себя после внезапного прозрения. В довершение всего Том принялся разглядывать свои руки.

— Реализация первой части плана прошла успешно, — продолжал он с легкой усмешкой. — Преступление, которое я якобы совершил, было настолько отвратительным, что от меня сразу же отвернулись все наши, и я думаю, что они втайне были благодарны Луке за то, что он взял на себя труд сообщить мне об исключении из Общества. По поводу правдивости выдуманной нами истории вопросов никто не задавал — кому захочется рыться в подробностях подобного рода дел? — На некоторое время вопрос его повис в воздухе. — Нам оставалось только ждать, — снова заговорил Том и развел руками. — Мы так и делали. И кое-что действительно случилось. Правда, это было нечто такое, чего мы не могли предположить даже в самых наших буйных фантазиях…

Внезапно Катерина и Том одновременно вскочили со своих мест. Оба они слегка склонили голову набок и посмотрели на потолок, как будто прислушивались к каким-то звукам, доносившимся с крыши.

— В чем дело? — спросил Йон, переводя взгляд с Тома на Катерину. Том прикрыл глаза; на лбу его под спутанными волосами более резко обозначились глубокие морщины.

— «Посторонним вход воспрещен», — прошептала Катерина, поднося палец к губам. — Первая табличка.

Йон судорожно сглотнул. Хотя сам он ничего не слышал, однако почувствовал, с каким напряженным вниманием сосредоточились Том и Катерина. Зеленые глаза девушки были закрыты; она медленно подняла руку и вытянула ее в направлении Йона, жестом давая ему понять, чтобы он не покидал своего места. Повинуясь, Йон продолжал сидеть совершенно неподвижно.

— Они ушли, — спустя минуту сказал наконец Том. Он открыл глаза одновременно с Катериной, которая кивнула ему, соглашаясь.

— Они?.. — с недоумением сказал Йон.

— Табличку читали по меньшей мере два человека, — пояснила Катерина. — Затем ничего не последовало.

— Это часто происходит, — успокоил их Том. — Иногда бывает, что кто-то заблудится или решит срезать путь. Большинство людей поворачивают назад, как только увидят первую табличку.

Он опять сел, Катерина последовала его примеру.

— Немногих я знаю, кто мог бы улавливать на таком расстоянии, — сказал Том, с одобрением кивая девушке. — Лука рассказывал мне о твоих способностях.

— Все это в первую очередь благодаря ему, — заметила Катерина.

— Что ж, тут у нас с тобой много общего. — Том улыбнулся. — Я, как и ты, был когда-то его учеником. Однако у каждого из нас есть свой вполне определенный природный потенциал — иными словами, существует некая граница, предел, превзойти который невозможно, сколь усердно бы ты ни тренировался. И у многих верхняя планка возможностей расположена гораздо ниже того уровня, который ты нам только что продемонстрировала.

— Может, мы все же вернемся к нашему делу? — с нетерпением в голосе спросил Йон.

— Разумеется, — ответил Том, вовсе не торопясь, однако, продолжать свой рассказ.

— Ты сказал, что после твоего исключения что-то произошло, — напомнила ему Катерина.

Том многозначительно кивнул:

— Случилось многое. Прежде всего, количество привлекавших наше внимание событий увеличилось. К тому же теперь все эти случаи стали столь явными, что и другие члены Общества библиофилов почуяли неладное. Однако вместо того, чтобы постараться найти истинных виновников происходящего, они сосредоточили все свое внимание на поисках предателей в собственных рядах. Посыпались взаимные обвинения, что привело к росту недоверия и отчуждения между вещающими и улавливающими. — Том посмотрел Йону прямо в глаза. — Лука, как мог, пытался все это сдерживать, и долгое время это ему действительно удавалось, несмотря на то что возникли обособленные группировки вещающих и улавливающих, твердивших о необходимости раздела Общества.

— Кортманн? — вставил Йон.

— Да, со стороны вещающих, — подтвердил Том. — Кортманн был весьма амбициозен, однако до тех пор, пока у руля находился Лука, Общество библиофилов все же оставалось единым, несмотря ни на какие волнения. — Он вновь умолк и принялся разглядывать собственные ладони.

— И что же потом? — с нетерпением сказал Йон.

— Потом… потом убили твою мать, — тихо ответил Том.

В глубине души Йон чувствовал, что рано или поздно слова эти должны были прозвучать. Такая мысль прочно обосновалась в его подсознании сразу после предположений, высказанных по поводу причин самоубийства Ли. Тем не менее до сих пор ему удавалось гнать ее от себя, поэтому сухая констатация Томом причины смерти Марианны подействовала на него подобно неожиданному удару в грудь. Йону вдруг перестало хватать воздуха, он сгорбился и сосредоточился на том, чтобы попытаться восстановить дыхание. Тем не менее он все же почувствовал, как неподвижно сидевшая до тех пор рядом Катерина пошевелилась, и сразу же вслед за этим ощутил ее руку на своем плече. Сделав над собой усилие, он кивнул в знак того, что с ним все в порядке.

— Разумеется, Лука был раздавлен, — продолжал Том. — В том, что произошло, он винил только себя, как будто это он столкнул ее с шестого этажа. Естественно, он понимал, что в физическом плане никакого отношения к этому не имеет, однако в то же время был убежден, что убийство Марианны спровоцировали поиски им Теневой организации. Мысли об этом не давали ему покоя, а заглушить их он был не в силах. В результате он предпочел отойти от всего. И он ушел из Общества библиофилов, отказался от семейных уз, да и вообще от жизни вне стен «Libri di Luca». Букинистическая лавка стала для него единственным убежищем, спасавшим его в часы бодрствования от мрачных мыслей.

— Благодарю, — сухо сказал Йон. — Все это я прекрасно помню и без тебя.

— Отказ от тебя был продиктован только стремлением тебя защитить, — стараясь быть как можно более убедительным, заметил Том. — Твой отец понял, что они решили открыть охоту не на него самого, а на тех, кого он больше всего любит. То есть на Марианну и тебя. После того как Лука потерял жену, он попытался сделать все, чтобы уберечь сына, пусть даже это означало, что он больше никогда не сможет тебя увидеть.