Мера наказания, вынесенная военнослужащим: два года каждому с отбыванием в дисциплинарном батальоне без поражения в правах.

ПРИКАЗЫВАЮ:

Приговор объявить рядовому и сержантскому составу войсковых частей и военно-учебных заведений.

Командующий войсками округа

генерал-полковник БОЛДЫРЕВ

Начальник штаба округа

генерал-лейтенант ТОПОРИН

«Ну и что?» — пожал плечами Родкевич.

«А что, разве не ясно?» — полковник выразительно округлил глаза. Он забрал у лейтенанта копию приказа, сложил по сгибам и легонько потряс перед лицом.

— Неважно, кто переслал сержанту Данилову копию приказа — скорее всего земляк, работающий в штабе части, — важно другое: он сохранил его. Вопрос: для чего? Для того чтобы вклеить его в дембельский альбом? Чтобы козырять и сейчас и потом? Ведь что выходит: он не просто получил срок, но и заимел справку, которая официально подтверждает, что он прогремел на весь военный округ. Это покруче, чем «Я, Манька Облигация...». Важно, не от чего ты уходишь — прошлое я имею в виду, — а к чему ты идешь. Он еще сопливый, не понимает, что с такой ксивой его не примут даже в самую занюханную преступную группировку. Верю — он выбросит ее, порвет в клочья, когда что-то поймет, что-то сдвинется, как говорил один мой знакомый — кстати, тоже сержант, — в его уродских мозгах. Вот по этой причине сержант Данилов сейчас здесь, а не в другом месте.

Полковник Артемов говорил нарочито резким и громким голосом. Каждое слово, пролетая по коридору, заворачивало в ту камеру, где находился Данилов.

Артемов встал и, отодвигая плечом Родкевича, вышел из купе. Когда поравнялся с зарешеченной дверью, увидел сержанта Данилова. Он сидел с низко опущенной головой, и на его колени капали слезы...

«Бывает, бывает...»

Кто-то треплет Гадкого Утенка по плечу. Кто-то называет его молодцом. Кто-то то ли подкалывает, то ли ругает:

«Ты же облевал их насмерть!»

Кто-то спрашивает какую-то глупость:

«Как это тебе пришло в голову притвориться мертвым?»

Утенок силится ответить:

«Я не притворялся».

Но кто-то отвечает за него:

«Вообще-то я хотел ответить на звонок: мол, алло, кто это, перезвоните попозже, я сейчас занят».

И в голосе слышится смущение. Наверное, от чрезмерного внимания товарищей.

Кто-то сует в рот что-то скользкое и холодное:

«На, глотни еще».

Выходит, он глотал до этого. Какую-то жгучую жидкость.

"Не хмеля ради... По глоточку, пацаны, за сплочение".

А-а... Вот оно что. Водка...

Кто-то подтверждает его догадку:

«Раньше в продпайке было пять основных продуктов, да. Два из которых — водка и пиво. Царь испытывал ее на себе в течение месяца».

«Какой царь?»

«Петр Первый. Мы ж вместе с ним норму утверждали...»

И тут Утенок совершил третий подвиг. Глубоко выдохнув и сморщившись от водки, он четким голосом спросил:

— Что, уже гуляем?

Штаб по руководству спецоперацией

17.00

Хронологию заключительной фазы операции по освобождению заложников на Дубровке генерал Кудряшов мог воспроизвести спросонья скороговоркой. Те события глубоко врезались в память. Особо досталось ответственному за операцию от СМИ. В их хронологии время осталось неизменным, однако трактовка событий генерала не устраивала.

5.35 26.10. 2002. Раздается выстрел из гранатомета и вслед за ним оглушительный звон бьющегося стекла, послышались выстрелы со стороны пятиэтажки, стоящей напротив главного входа.

5.45 — очереди со стороны железобетонного завода, расположенного напротив служебных входов ДК, за ними заработал «РПК» (пулемет Калашникова).

6.05 — представители оперативного штаба по руководству спецоперацией вышли с заявлением: получен звонок от заложника, который сообщил, что терпение террористов кончилось, они начинают расстреливать людей, вся стрельба — это дело рук террористов. По версии СМИ — начался штурм, причем по инициативе штаба.

До 6.30 идет перегруппировка спецназа. На площадку перед главным входом подъезжает джип синего цвета с погашенными огнями.

6.30 — на мосту слева от здания выставляются 4 бойца отряда внутренних войск «Витязь».

6.35 — через площадь к зданию бегут до восьми бойцов внутренних войск. Подбегают к главному входу и начинают ногами и прикладами крушить стекла. Бойцы врываются внутрь. Через минуту подъезжает БТР, стоявший на углу 1-й Дубровской и Мельникова, и останавливается метрах в 120 от входа в ДК. На два взрыва внутри здания грохнул «КПВТ» с БТРа. Спецназовцы с главного входа выводят женщину. Изнутри здание освещает мощная вспышка света, раздаются автоматные очереди. Два десятка спецназовцев залегли на траве справа и слева от здания. Еще два взрыва внутри здания. Группы, рассредоточенные по стоянке, бегут к главному входу через площадь.

6.40 — три взрыва подряд, ответные автоматные очереди.

6.45 — небольшой отряд спецназовцев с фонарем направляется по холлу первого этажа в сторону библиотеки.

6.47 — изнутри начинают в трех местах бить стекла и прорезать плакат с огромной надписью «Норд-Ост».

6.50 — из главного входа кого-то выволокли. Стрельба продолжается в тыльной стороне ДК. Повсюду бьют стекла — на случай, если террористы начнут взрывать себя, — чтобы избежать ранений.

7.30 — выстрелы продолжаются. «Альфовец» выносит девушку...

11.00 — погибших продолжают выносить[21].

То есть, по версии журналистов, два часа кряду велась беспорядочная стрельба, спецы били стекла и резали плакаты, залегали и снова вставали, ничего похожего на штурм не происходило. Цифры 23.10 (захват заложников) — 26.10 (завершение операции) — удручающие. Но — признано (факт уже исторический), что операция была проведена на высоком профессиональном уровне: спецподразделения ФСБ ликвидировали 50 бандитов. Плюсы и минусы спецоперации будут аукаться не один день.

Кудряшов получил из Кремля четкие указания: провести операцию в предельно сжатые сроки; сделать все возможное, чтобы избежать многочисленных жертв со стороны заложников. «Жестокую необходимость применения силы никто не отменял», — услышал он напоследок.