Демон смотрит в сторону дома и виляет хвостом.

— Нет, так не пойдет! Они опасные, понимаешь? Очень опасные.

Нужно торопиться. Если я хочу успеть сделать что-нибудь прежде, чем они выйдут, времени терять нельзя. Но вдруг на меня наваливается паника, такая же, как ночью в руинах, когда я увидела Демона. Тело охватывает паралич. Ноги и руки наливаются свинцовой тяжестью. Черт подери! Нужно двигаться. Я пытаюсь заставить себя шагнуть. На пару шагов уходит почти несколько минут. Я стучу кулаками по бедрам и икрам, чтобы вызвать прилив крови. Наконец паралич немного отпускает, и я, как робот, на прямых ногах иду вперед. Массирую мышцы, разминаю их большими пальцами и одновременно заставляю себя идти.

Демон с любопытством поглядывает на дом, но держится рядом. «Милые, милые мои ножки, ну давайте, поторапливайтесь!» — бормочу я и смотрю на дверь. Кажется, все тихо. Я осматриваю двор. Решаю отправиться в хлев и думаю, что стоит пройти вдоль задней стены, чтобы мужчины в черном случайно меня не увидели, если вдруг выйдут на веранду.

На полпути Демон вдруг останавливается. В следующее мгновение я слышу голоса. Должно быть, мужчины идут по кухонному коридору. Я словно примерзаю к земле. По спине ручьями стекает холодный пот. Через несколько секунд они минуют торец дома, который пока еще меня скрывает.

Мужчины тихо переговариваются. Я слышу каждое слово. Похоже, они говорят по-гречески. Быстро! На землю! Распластаться, как блин! Ну же, я должна это сделать, хотя это совершенно бессмысленно. Лучше встать и попытаться убежать… Свинцовая тяжесть возвращается. Я стою, как пришпиленная, не в силах пошевелиться. Закрываю глаза. Сейчас они меня обнаружат…

Вдруг у изгороди на другой стороне двора раздается треск. Один из мужчин что-то кричит. Я слышу их торопливые, удаляющиеся шаги. Что это было? Тут до меня доходит: это мой единственный шанс. Сейчас или никогда. Я подаю знак Демону и, спотыкаясь, бреду к дому. Останавливаюсь у стены и прижимаюсь к ней спиной. Сердце в груди бьется глухо и тяжело.

— Получилось! — шепчу я Демону. — Сюда!

Так быстро, насколько позволяет онемевшее тело, я прячусь за углом. Вижу мужчин у изгороди. Они стоят ко мне спиной и о чем-то спорят. «Удачно», — думаю я и проскальзываю в кухонный коридор.

* * *

Я на кухне. Дверцы всех шкафов распахнуты настежь. Собака и кошка валяются в углу, словно кто-то пинком отправил их туда. Демон обнюхивает комнату, воодушевленно помахивая хвостом.

— Отлично, — говорю я. — Ты покажешь, где они были.

Пес трусит в прихожую. Шкаф и тут открыт, а все вещи, которые мы с Диной сшили, свалены в кучу на полу. Я следую за Демоном в гостиную. Ящики старого письменного стола выдвинуты, их содержимое тоже на полу. «Они весьма последовательны», — думаю я. Интересно, не собираются ли они таким же образом обыскивать другие постройки? Я слышу, как Демон топает по лестнице в спальню, и спешу за ним. Спальни родителей и сестер обыскали, как и остальные комнаты. Мужчины в черных куртках действовали быстро и методично, словно неоднократно проделывали это раньше.

Я подкрадываюсь к окну на площадке у лестницы и изучаю место, где только что стояли мужчины. Никого нет. Я обшариваю взглядом двор перед домом, но нигде их не вижу. Зато я замечаю Бенджамина на платформе в ветвях вяза. Он лежит на животе, лишь над краем торчит его голова. И тут до меня доходит, что, видимо, это он бросил что-то в сторону изгороди, чтобы их отвлечь.

— Спасибо, Бенджамин, — шепчу я.

Но где же они? Я захожу в комнату одной из сестер и выглядываю в окно. Вот они. Идут в сторону хлева.

* * *

СЦЕНА 23. ДЕНЬ. КРЫСИНЫЙ ЧЕРДАК.

ДИНА, ДЭВИД, ГАБРИЭЛЬ, ДЕТИ, (ЩЕГОЛ).

На экране темно. Скудный свет едва просачивается сквозь щели в досках. Можно различить контуры спин Дэвида, Дины, Габриэля и Венделы. Камера приближается к овальному отверстию в стене. Через дыру видно двор.

ДЭВИД: Чем они там занимаются?

ДИНА: Только бы не нашли Юдит.

ГАБРИЭЛЬ: Хорошо, что она с собакой.

КРОШКА ВТОРНИК (за кадром): Идут!

* * *

Наблюдая, как мужчины исчезают за дверями хлева, я чувствую себя совершенно растерянной. Что теперь делать? Вдруг они обнаружат на чердаке моих друзей? Я медленно глажу бок Демона и лихорадочно думаю. Нужно ли мне уходить отсюда, чтобы по крайней мере один из нас был на свободе? Или остаться в доме и драться, если в этом будет необходимость? Но как я справлюсь с двумя громилами, вооруженными арбалетом?

— У нас нет ни единого шанса, Демон, — говорю я псу. — Я не уверена, что ты останешься со мной, если эти люди нас здесь найдут.

Демон смотрит на меня и лижет в лицо.

— Прости, — говорю я. — Ты и я, Демон. Навсегда, ты и я, мы должны всегда об этом помнить.

Я стою, рассеянно его глажу и пытаюсь придумать что-нибудь стоящее и вдруг, к своему ужасу, слышу, как открывается входная дверь. Как они могли так быстро вернуться? На первом этаже слышны шаги. Может, это один из них? Вдруг он что-нибудь здесь забыл? Я торопливо оглядываю комнату, вижу открытый шкаф и, не раздумывая, забираюсь туда. Знаком подзываю Демона, но он стоит, склонив голову на бок, и прислушивается. Я вылезаю из шкафа, хватаю его за загривок и тяну в убежище. Едва я успеваю закрыть за нами дверцу, как слышу на лестнице шаги…

* * *

СЦЕНА 24. ДЕНЬ. КРЫСИНЫЙ ЧЕРДАК.

ДЭВИД, ДИНА, ГАБРИЭЛЬ, ДЕТИ, (ЩЕГОЛ).

На экране видны силуэты Дины, Дэвида, Габриэля и детей. Они стоят у стены и выглядывают в щели. ГАБРИЭЛЬ: Что они делают?

ДИНА: Остановились около грядок с баклажанами. ДЭВИД: Они что-то поднимают… мне не видно… кажется, росток.

ГАБРИЭЛЬ: Они выдергивают наши баклажаны! ДИНА: Нет, кажется, только один.

КРОШКА ВТОРНИК: Или рисунок Юдит.

ДЭВИД: Они идут обратно к дому.

ГАБРИЭЛЬ: Где же, черт подери, Юдит?

ДИНА: Они заходят в дом!

* * *

Когда мужчины в черных куртках направляются к дому, меня охватывает паника. Я хватаю Бенджамина за руку.

— Они идут сюда! — шепчу я.

— Мы спрячемся, — спокойно говорит Бенджамин и кивает на открытый шкаф.

Я быстро соображаю и неистово мотаю головой.

— Погреб, — говорю я. — Спустимся туда. Но нужно торопиться. У нас всего несколько секунд.

Я бросаюсь прочь из комнаты и почти пикирую с лестницы. Бенджамин и Демон следуют за мной. В прихожей я останавливаюсь и прислушиваюсь. Мужчины переговариваются на веранде. Я понимаю, что в любой момент дверь может открыться, но стараюсь об этом не думать. Вбегаю в кухню, бросаюсь на пол, дрожащими пальцами стараюсь подцепить кольцо, наконец у меня это получается, я распахиваю крышку погреба и чувствую, как лицо обдает струей прохладного ветра.