Она вдруг замолчала и обе женщины с опаской посмотрели на меня.

— Можете особо не секретничать. — Решила прийти им на выручку. — Староста сказал уже, что несколько семей сманили в другие поместья. Ушли и ушли. Это еще до нас было, не воевать же теперь.

— Да он не к другим господам подался, он за реку. — Почти шепотом. Словно страшную тайну, сообщила мне Магда.

— А что там, за рекой? — Я еще не спела осмотреться на новом месте. Так что все эти «на хуторе», «за рекой» или «за просекой сразу налево…» не значили почти ничего.

— Так там же венды. Разве ж госпожа не знает, что по той той реке граница проходит?

— Откуда бы ей знать? — Осадила Магду старая Барбара. — Ты так говоришь, словно господа тут выросли и с тобой вместе за ягодами ходили. А люди вчера в ночь приехали только. — Жена у Ондрея была из вендов. А их, говорят, наш король всех освободил и в закуп брать не велел. Вот как прошлый господин лютовать начал, так собрал Ондрей женку и семейство и подался к вендам.

Стража на границе их пропустила, думала, люди домой с ярмарки возвращаются. А уже когда кинулись, поздно было. А воевода тамошний только сплюнул, говорят, и велел впредь с такими глупостями к нему не ходить.

— А что, сильно прошлый господин лютовал? — Уцепилась я за ниточку слов, пытаясь вызнать больше о том, что нас ожидает здесь и чего от нас ожидают люди. Судьба какого-то Ондрея волновала меня не так сильно, тем более, если той стороне границы его ожидало не пустое место, а ближайшая родня.

— Да-а-а, всяко бывало. — Женщины замялись, отводя глаза. Пусть лучше муж ваш Вита поспрашивает. Не след такое молодой госпоже слушать. — На правах старшей высказалась наконец-то Барбара. Мы, лучше, сейчас ко мне пару девчат зашлем, пусть ведро принесут, дров охапку, котелок и из еды чего-нибудь. Будем обед готовить.

Хотя… Лучше я сама с ними схожу. Не найдут ведь ничего. Только зря время потеряем.

— Подождите! — Спохватилась я. — Я сейчас с вами кого-то из мужчин пошлю, если они уже с конями разобрались. Пусть помогут нести.

— И то дело. — Согласилась старушка. — Из меня-то уже работник так-себе…

Пришлось снова идти на хозяйственную половину и объяснять мужчинам, что от них требуется.

— Вот никак старуха не угомонится! — Покачал головой воин, которого Барбара так настойчиво приглашала. Теперь я знала его имя, услышала, как остальные называли его Йоргом. — Но придется сходить. Может, нам за это супа какого-нибудь сварят.

— Иди, поосмотрись. — Беззлобно пошутил его приятель. — А то размечтался ту про суп, словно год сухим хлебом питался. А, между прочим, каша у того трактирщика тоже была неплоха.

— Так каша же, не суп. — Пожал плечами Йорг и подошел ко мне, всем своим видом показывая: «Я готов!».

Когда Йорг с Барбарой и двумя совсем молоденькими девочками ушли, я отправила пару помощниц отмывать верхние комнаты. Все мы их, конечно, пока использовать не будем, но я уже присмотрела одну из них под спальню, а в другой пока можно Арвиду кабинет оборудовать. Такой, как я у господина бургмана видела: чтобы и книги расчетные, и карты, и книги — все в одном месте, на надо искать, если понадобится.

Остальные девушки сами распределились по нижнему этажу дома, я только напомнила, чтобы и батрацкую комнату тоже не забыли отмыть. Была батрацкая, а станет казарменной, решила я. Конечно, то не парадная комната, но зато своя. Не надо путаться ни у кого под ногами, если зимним вечером тебе нездоровится или просто тоскливо и не хочется никого видеть. В любом случае, главное — отмыть, а кому в нее перебираться, мужчины, думаю, разберутся сами.

— Пропал мужик. — вывел меня из задумчивости голос Магды. — Теперь старая Баська от него не отстанет. — Пояснила она, видя мое непонимание.

— А зачем ей это вообще нужно? — Задала вопрос, ответ на который искала с самого начала того странного разговора.

— Да внуков своих на шею повесить некому.

— А дети где? И Йорг тут при чем? — Сплетничать не хотелось, но и разобраться было надо. Слишком странно все это выглядело со стороны.

— Детей мор забрал, а внуки остались. — Пояснила Магда, погрустнев. Видно, ее семью эта беда тоже не обошла стороной. — Баська при сыне жила, на крепком хозяйстве, тем, наверное, и держатся. А позапрошлой весной дочь померла, а зять заново женился. Так он ей еще дитя привез, говорит, новая женка не справляется с двумя сразу.

— Понятно. — Я ужаснулась, представив себе отца, ради новой жены отказывающегося от собственного ребенка. Наш отец, хоть особо и не баловал, но когда Анна с дочкой домой вернулась, обратно к родне мужа не отослал. — И что же, хозяин той деревни был не против, что дитя отдали?

— А с чего ему против быть? Это ж дитё, а не крепкий мужик. Работником он еще когда станет. А то и не станет вовсе, если мамки нет, а мачеха своими занята.

— Так а Йорг? — Не дала я Магде уйти в дальнейшие рассуждения, поглядывая между делом через площадь, где у другого дома мужчины уже тоже начали разгружать телеги. Поискав глазами мужа, убедилась, что Арвида среди них не было. Наверное, даже шторм не помог Виту избежать отчета, усмехнулась мысленно.

— А Йорг Ваш — крепкий мужик, без которого в хозяйстве все скоро развалится. Зазвать его на постой, приманить домом, а там, пока дети подрастут, господин ему, глядишь, новый дом поставит.

— Это тебе Барбара сказала? — Я удивилась. Вроде. Не видела, чтобы женщины сегодня долго где-то сплетничали по углам, все время на виду.

— Да что там говорить! — Отмахнулась Магда. — Останься я с тремя детьми на руках, тоже бы искала, к кому бы подластиться.

Я только кивнула, отметив про себя, что, похоже, мне в помощь досталась от Вита первая сплетница на деревне. Интересно, это он ей так хотел досадить, заставив отмывать застарелую пыль, или специально подослал, чтобы присматривалась? Разговор затих как-то сам собой. Магда, видя, что я не настроена дальше беседовать, ушла в дом, сославшись на необходимость проверить работу. А я осталась стоять у двери, глядя, как почти у каждого дома суетятся люди, привыкая к новому месту, которое теперь стало моим домом.

Внезапно я увидела, как насторожились несколько мужчин, а уже потом послышался топот копыт. Это его раньше всех услышали опытные вояки. Прямо на площадь, подгоняя босыми пятками рыжего конька влетел мальчишка лет десяти. Еще не успев как следует придержать коня, он завопил на всю площадь: «Деда Вит! Деда Вит! Штормить будет!». На его шум из нескольких дворов тут же выглянули люди. Старостина выглянув из двери, окликнула вестника.

— Тут он, дома! Да не вопи ты так, знаем уже.

Парнишка подогнал коня к старостиному дому и лихо спрыгнул на землю.

— Бабуль, мамка велела передать, что сильный шторм идет. Господин сказал, сегодня в поля не ходить и скотину загнать. Так мамка сказала, чтобы я у тебя ночевать оставался, чтоб в дороге не застало.