— Девять первых цифр — это номер банковского счета на Багамах, — объяснил он. — Вы позвоните в ваш банк и попро́сите перевести деньги на этот счет. Банк называется «Эксельсиор».

Натан кивнул; жаль, что Эбби не смогла это записать. Черт возьми, ему нужен мобильный! Но для начала необходимо усыпить бдительность Лероя.

— Неплохой расклад, Грид.

— Правда ведь?

— Да… никаких следов. Остается только смешать карты, чтобы удалить доказательство шантажа.

Лерой вдруг разозлился:

— Хватит петь дифирамбы! Звоните в банк!

— Напомнить вам, что вы конфисковали мой телефон?

— Вы воспользуетесь телефоном ресторана.

— Как вам угодно.

Принужденно улыбаясь, Натан посмотрел на Лероя, поднялся и направился к стойке, будто именно это ему и нужно. Такая готовность выполнить приказание показалась Лерою подозрительной.

— Подождите, Дель Амико! Лучше возьмите ваш мобильный, я хочу слышать разговор.

Натан забрал свой телефон из гардероба и убедился, что тот включен. Итак, нет проблем. Подумал об Эбби: как он и предполагал, девушка ждала на том конце провода, вооруженная магнитофоном. Сейчас настала его очередь играть. Ему защищать дело в суде — удастся ли Натану Дель Амико, великому адвокату, разговорить Грида Лероя? Да, если он «лучший». Но лучший ли он еще?

Адвокат вернулся к столику и небрежно положил мобильный на стол; чувствовал, что Лерой опять начинает нервничать.

— Ну что, будете звонить завтра или все же сейчас?

Натан взял телефон, сделал вид, будто включает его, потом сказал:

— Вообще-то мой банкир обедает рано и…

— Прекратите цирк, Дель Амико!

Натан поскреб затылок:

— Мы договорились о десяти тысячах долларов, так ведь?

— Не делайте из меня дурака, черт возьми!

— Успокойтесь, вы, возможно, получите за день то, что я копил всю жизнь…

— Шевелитесь!

— Что вы чувствуете у черты, за которой начинается другая жизнь? В глубине души я уверен — вы задаете себе кучу вопросов: неужели я буду просыпаться каждое утро и говорить: «Это правда, я богат?», неужели…

— Не провоцируйте меня!

— Послушайте, может, перенесем это на другой день, Грид? Мне кажется, вам не по себе…

Лерой яростно ударил кулаком по столу и наконец произнес слова, которые Натан пытался из него вырвать:

— Звоните в ваш проклятый банк и прикажите перевести миллион долларов на мой счет!

— Очень хорошо, чудесно, как скажете — вы главный. — «А я лучший».

Натан взял телефон, выключил его, чтобы отсоединить микрофон, и сразу же снова включил. Позвонил в банк Филу и приказал перевести средства — под неусыпным оком Лероя.

— Ну вот, деньги переведены.

Едва он произнес эти слова, как Грид встал с места и затерялся в толпе. Натан пытался за ним проследить, но не сумел — Грид как испарился.

Лерой вышел из ресторана. Этот человек был настолько непримечателен, что Эбби чуть не пропустила его. Он прошел несколько шагов и позвал такси.

— Аэропорт Ньюарк! — сказал он водителю, открывая дверь.

Эбби подбежала к машине.

— Я тоже еду в Ньюарк, может, поедем вместе? — И с такой скоростью запрыгнула в машину, что не оставила Лерою возможности отказаться.

Едва они успели проехать несколько метров, как у Эбби зазвонил телефон.

— Думаю, это вас. — Она протянула телефон Лерою.

— Что все это значит?

— Сейчас узнаете. А я собираюсь выйти здесь. — И постучала в стекло, предупреждая водителя. — Счастливого пути, господин Лерой!

Такси остановилось, Эбби вышла. Лерой ошарашенно смотрел ей вслед; телефон все звонил… Лерой сомневался, но любопытство взяло верх над осторожностью.

— Алло? — И он с изумлением услышал свой собственный голос: «Звоните в ваш проклятый банк и прикажите перевести миллион долларов на мой счет!» — «Очень хорошо, чудесно, как скажете — вы главный». — Черт, что за игра, Дель Амико?!

— Игра человека, который согласен заплатить один раз, но не два.

— Что вы собираетесь делать с записью?

— Ничего, просто сохраню, как вы храните свои видеокассеты. Сохраню на всякий случай. Но только от вас зависит, использую ли я ее когда-нибудь.

— Я не собираюсь шантажировать вас второй раз, если вас это волнует.

— Надеюсь, Грид, иначе вы сядете за решетку.

— Второго раза не будет.

— Я хочу вам верить. И еще кое-что, Грид: они никогда не выполняют своих обещаний.

— О чем вы говорите?

— О деньгах, Грид, о деньгах.

Солнце садилось над Нантакетом; целый день непрерывно дул западный ветер. С наступлением темноты волны яростнее накатывали на берег и с грохотом разбивались о скалы, защищавшие виллу Векслеров от стихии.

Джеффри и Мэллори стояли на закрытой веранде, которая нависала над водным потоком. Это было самое впечатляющее место в доме — стеклянная обсерватория над океаном.

Мэллори вернулась из Бразилии утренним рейсом. Она приехала в Сан-Диего и сразу позвонила родителям в Беркшир, но служанка сказала, что «господин и госпожа» решили провести Рождество в Нантакете. Встревоженная, она вылетела в Бостон и вот уже час как находилась на острове.

— Теперь, Мэллори, ты все знаешь.

Джеффри подробно пересказал ей события последних дней. Ничего не упустил, начиная с момента, когда он, совершенно пьяный, сбил Бена Гринфилда; потом поведал о поступке Натана и закончил историей с Гридом Лероем — зять держал его в курсе последних событий. Открыл ей и то, как двадцать пять лет назад обвинил мать Натана в краже, которой та не совершала. Изложил все, умолчал только об одном — что Натан скоро умрет.

С глазами, полными слез, Мэллори подошла к отцу.

— Есть новости об этом ребенке?

— Я звоню в больницу по два раза в день. Его состояние стабильно. Но может случиться что угодно.

— Как ты мог? — сдавленным голосом проговорила Мэллори. — Как мог позволить Натану взять вину на себя?

— Я… я не знаю, — пробормотал он, — он так хотел. Он думал, что так будет лучше для всех…

— Особенно для тебя!

Эти слова больно резанули Джеффри; он не знал, как оправдаться: он дал обещание Натану, и сдержит свое слово, пусть даже будет выглядеть трусом в глазах дочери. Такова его ноша, способ искупить вину.

— Но ты же не допустишь, чтобы его посадили в тюрьму?

— Нет, дорогая, — заверил ее Джеффри, — обещаю, что вытащу Натана. Хорошо я умею делать только одно, и я сделаю это.