итоге я рассчитывал получить уже Т-54, который как раз и вышел из Т-44 после замены на ней старой башни с 85 миллиметровым орудием, на новую со 100 миллиметровым орудием и новой формой.

Основная разница между Т-54 и Т-55 в том, что Т-55 уже производился с возможностью вести бои с условием применения ядерного оружия, а так в принципе это практически идентичные танки. Можно сказать, что Т-55 это модернизированный Т-54.

На практике мы должны были получить новый средний танк с бронезащищённостью КВ и более мощным орудием, не смотря на практически тот же калибр. А вообще танк Т-55 для своего времени был очень хорош, не зря его произвели в общей сложности 23000 экземпляров и производили более 20 лет. Его экспортировали в большое количество стран и он принял участие во множестве войн и вооружённых конфликтов, а в некоторых странах он до сих пор стоит на вооружении. Даже у нас некоторое их количество до сих пор стоит на консервации. Что говорить, если даже ИС-2 и ИС-3 стояли на вооружении до 1993 года, а отдельные экземпляры даже приняли участие в войне на Украине.

Как минимум один зафиксированный случай применения ИС-3 Донецким ополчением против националистов.

Это должен был стать основным танком Красной, а с 1946 года, если это не изменится, и Советской армии. Манёвренный, достаточно надёжный, мощный и хорошо защищённый танк, он в то же время был очень технологичный и относительно недорогой, что и стало причиной его массового производства, сейчас он мог полностью изменить ход войны. При тех же преимуществах Т-34, он был значительно сильней её и по факту наши войска получали отличный средний танк по сути являющийся тяжёлым, так как орудие калибра 100 миллиметров объективно можно было считать орудием тяжёлого танка. Главное, что новые танки могли с лёгкостью бороться со всеми немецкими танками. За исключением пожалуй Фердинанта, Т-44 мог с безопасной для себя дистанции уничтожать всю бронетехнику противника. Духов с Кошкиным уехали, получив от меня ЦУ и надо сказать, что они и сами прекрасно справлялись с порученным им заданием, они так ни разу и не побеспокоили меня. Видимо полученные наброски и данные по ТТХ, позволили им не отвлекаться на споры по тому, что и как делать. А у меня потянулась обычная фронтовая жизнь. Положение по всему огромному фронту пришло в норму. Обе стороны усиленно закапывались в землю, не смотря на то, что немцы не потеряли надежды прорвать наши укрепления и двинутся дальше, они тоже, как кроты, усилено копали. На данный момент обе стороны не имели достаточно сил для наступления и прекрасно это понимали. И мы и немцы делали ставку на следующий год, а пока усиленно копили силы для предстоящего генерального сражения. Всем было ясно, что следующий год станет решающим, именно тогда определится победитель, и каждый старался склонить победу на свою сторону. Япония и Турция, как ни склонял их Гитлер, держались нейтралитета, к тому же Япония увязла в войне с Америкой, и теперь тем более ей было не до нашего Дальнего Востока. Позиции обеих сторон вдоль линии фронта представляли из себя многочисленные укреплённые траншеи с множеством различных огневых точек и параллельных линии фронта полевых дорог для возможности быстрой переброски резервов. Война окончательно превратилась в позиционную, а примерное равенство сил не давало без большой подготовки возможность прорвать оборону противника.

Постепенно у меня стали копится резервы, и я снова принялся менять войска на линии фронта, давая тем самым своим бойцам небольшой отдых. Также шла постоянная ротация бойцов в подразделениях. На место выбывших по причине смерти или ранения бойцов, прибывали призванные, и прибывали сразу с оружием, а не как было в тот раз, что маршевые батальоны прибывали безоружными. И вооружены они были отлично, две трети бойцов были вооружены автоматами ППС, а треть самозарядными карабинами СКС под мосинский патрон. Карабины давали тем, кто лучше стрелял, таким образом получая бойцов дальнего круга действия, они вместе с пулемётчиками в бою должны были вести огонь на дальней дистанции, а автоматы давали всем остальным и они в бою включались в работу уже на близкой дистанции. В любом случае огневая мощь нашей пехоты была значительно выше огневой мощи противника. А поскольку в основном в пополнении шла молодёжь, то старики сразу брали их в оборот, уча военному делу. Те же бойцы, кто возвращался из госпиталей, направлялись не в свои подразделения, а в новые, тем самым разбавляя призванный молодняк и становясь для них наставниками и учителями. Я не стремился сразу бросать в бой молодняк. Для начала их нужно было натаскать, чем и занимались мои командиры. Потери среди состава были небольшими, в первой линии в основном находились только расчёты огневых точек, а основной состав подразделений был во второй и третей линии обороны. В случае атаки у них было достаточно времени, что бы по ходам сообщений занять свои места в первой линии обороны. Всё это позволяло свести потери личного состава практически к нулю при вражеских обстрелах. Зенитки и воздушное прикрытие не давали возможности немцам бомбить наши позиции, по крайней мере прицельно, а при открытии артогня, в дело вступала наша артиллерия, начиная контрбатарейную стрельбу. Таким образом потери были очень маленькими, что несказанно радовало моих бойцов. Вот так и бежало время, день за днём, неделя, за неделей, закончилось лето, и наступила осень, полили дожди, бойцы в основном сидели по блиндажам, греясь возле буржуек. Если кто и воевал, то это разведка, вот им самая лафа, хотя погода мерзость и хороший хозяин в такую погоду и собаку на улицу не выгонит, зато для разведки самое то. Все сидят по укрытиям, часовым мало что видно, да и дождь хорошо скрывает звуки, вот и активизировалась разведка по обе стороны фронта. Для противодействия немецким разведчикам и диверсантам я гонял резервы на прочёсывание местности, пусть учатся, да и часовых усилил. По моему приказу на пост заступал не один часовой, а сразу трое, один открыто и двое рядом в укрытии и это дало свои результаты, количество успешных рейдов немецких разведчиков резко сократилось. Наконец осень закончилась и наступила зима. Ударил мороз, ранее малопроходимые дороги из-за мокрой грязи замёрзли и стало возможно нормально ездить, я перед этим распорядился пройтись инженерными машинами с отвалами по всем дорогам и тем самым из разровнять, так что, когда ударили морозы, то земля застыла достаточно ровной, а не глубокими колеями, по которым иногда и